– Умри! – не своим голосом прошептала вдруг Вика, глядя на противника. – Умри и отправляйся в ад!

Она стояла по колено в снегу и сама сейчас была словно сделанной изо льда.

В руках девушка держала пистолет. Тот самый, что отлетел в сторону.

Дерущиеся замерли.

– Вика, послушай… – начал Тринадцатый, понимая, к чему сейчас может привести такой неожиданный поворот в схватке. – Давай без глупостей…

– Умри!

Раздался выстрел.

Тринадцатый вскрикнул, отпрянул назад.

– Умри!

Еще выстрел.

– И гори в аду – за все, что сделал с нами!

Третий выстрел.

Тринадцатый захрипел, попытался рвануть к девушке, но Макс вовремя сделал подсечку, и тот растянулся на снегу. Встать уже не хватило сил.

– Что ты… – зашипел Тринадцатый, удивленно глядя на свои раны.

Он не мог поверить, что все закончилось.

– Вика… – к девушке подошел Каша, осторожно забрал оружие. – Все, успокойся.

Вика содрогалась от рыданий.

– Все кончено, успокойся. Пошли домой.

Старик кивнул Глебу, тот подошел к сестре, обнял ее.

– Отведи ее в дом. Дай горячего чая. Ей нужно согреться.

Глеб кивнул. Они ушли.

На улице остались Каша и Максим.

И Тринадцатый, лежащий в снегу.

– Он еще жив, – тихо сказал Макс, глядя на противника.

– Знаю, – ответил в тон ему старик, глядя, как вздымается грудь лежащего в последних агонизирующих попытках дышать. – Ты тоже иди в дом. Я сам.

Парень некоторое время смотрел на старика. Потом двинул в подъезд. Уже заходя внутрь, услышал глухой хлопок – выстрел. Потом поскрипывание старческих ног в снегу.

Макс понял – все кончено.

– Все, – тяжело произнес Глеб, входя в квартиру и встретив там Андрея. – С Тринадцатым покончено.

– Вот и хорошо, – улыбнулся хозяин квартиры.

Вернулся Каша. Он был хмур.

Молча пройдя вглубь, он сел на скрипучий стул, задумался. Про старика даже на некоторое время забыли, начав обсуждать прошлые дела Тринадцатого, поминая его недобрым словом. Но ровно до того момента, пока Каша вдруг не подскочил со стула и не воскликнул:

– Нам нужно уничтожить «Купол».

Глаза его при этом загорелись адским пламенем.

Старик был взволнован.

Вика оглянулась. Спросила:

– Что?

– Нам нужно уничтожить «Купол»! Немедленно! Прямо сейчас!

Девушка невольно отступила назад, она не могла узнать в этом обезумевшем старике того доброго человека, который спас их, приютив у себя. Он вдруг резко переменился, слишком резко, и девушка невольно подумала – уж не переселилась ли в его тело душа Тринадцатого?

– Именно в нем все наши беды.

– Не думаю, что это хоть как-то теперь решит то, что случилось, – сморщив нос, произнес Глеб.

– Они виноваты! – с жаром ответил на это Каша. – Во всем виноваты. И мы должны раз и навсегда поставить в этом точку.

– Ты чего удумал? – настороженно спросил Андрей, подходя к другу.

– Я подниму всех! – не своим голосом ответил старик.

– Холодно, не получится, – покачал головой Андрей. – Сам же понимаешь.

– Я использую все резервы!

– Да ты с ума сошел! Говорят же – холодно.

– Это только на этом участке, где мы. За границей города теплей.

Андрей задумался. Потом кивнул:

– Теплей. Но все равно! Почему такая спешка? Почему именно сейчас?

Даже Андрей, этот весьма странный человек, был удивлен резкой сменой настроения старика. Хотя Вика, напротив, вдруг поняла, что все это время Каша менялся – из доброго старика в хмурого, убитого горем человека и до обезумевшего, который вдруг почувствовал всесилие бога. Это его и сгубило. Разум, убитый горем от смерти жены, держался достойно и долго, но все же не выдержал напора обстоятельств и окончательно треснул. И появление призраков по пути сюда было только тому подтверждением. Просто никто не обращал внимания на эти изменения, все были заняты чем-то другим. Сегодняшняя же встреча с Тринадцатым окончательно изменила Кашу.

– Восстаньте, мои легионы! – триумфально прокричал старик, вскинув руки вверх. – Восстаньте, обреченные, обездоленные, умершие от голода и от войны, от несправедливого суда и от чумы. Восстаньте! Для последней своей битвы! Для того, чтобы вернуть себе имя!

Земля мелко затряслась – или это разыгралась фантазия Вики?

Девушка глянула на потолок. Люстра и в самом деле мелко позвякивала грязными и пыльными хрустальными подвесками.

– Аркадий, ты давай завершай эти эксперименты! – проворчал Андрей.