Анвар ничего не понимал. В другое время все это вызвало бы бурную реакцию, слишком подозрительно вели себя эти люди, но сейчас угрозы Всадник не чувствовал и покорно плелся за радостно подпрыгивающим мальцом к стоящему чуть вдали от основных построек домику, повернутому к ним тылами. В отличие от остальных, жилых хаток, этот был небеленым. Крепкий деревянный сруб, малюсенькое, едва руке пролезть, окошко и низенькая плотная дверь. Чуть в стороне аккуратная огражденная плетнем копанка с деревянными мостками у ближайшего берега.

— Мне туда? — удивленно уставился Анвар на остановившегося мальчишку, приглашающе махнувшего рукой на подозрительный дом.

Тот агакнул, радостно улыбнувшись, и умчался к дому, только босые пятки блеснули.

— Демоны, как-то это… слишком, — но передумать Всадник не успел, дверка распахнулась, являя его взору голого, мокрого и красного мужика.

— Заходи, чего мнешься как неродной? — вопросил радостный мужик, и, не ожидая реакции округлившего глаза Анвара, втянул его в маленькое помещеньице с расставленными у стен лавками и разбросанной на них одеждой. Комнатушка полнилась запахом дыма и сухих листьев, а также сырого дерева и еще чего-то сладкого. — Раздевайся и заходи, — велел детина, скрываясь за дохнувшей клубами пара и жары внутренней дверкой.

Анвар с ужасом и отвращением уставился на поглотившую мужика дверь, судорожно размышляя, как потактичнее отказаться от такой сомнительной чести. И меч, как назло, в комнате остался.

Пока размышлял, неуверенно нащупывая спрятанный нож, из чудовищного нутра деревянного монстра в клубах пара и одуряющего запаха листвы с хриплым криком выбежала очередная жертва. Не разбирая дороги, красный как глаза демона мужик, с прилепленными к блестящему телу черными плюхами, умчался наружу, хлопнув спасительной, ведущей на улицу дверью.

Анвар окончательно убедился, что такое веселье не для него и, бросив сжимаемый в руках тюк на лавку, попытался последовать за мужиком, но внутренняя дверь, ведущая не иначе как во владения Первозданного Тьмы, распахнулась раньше…

— Ну, ты скоро ль? — аккуратно прикрыв ее за своей спиной, вопросил давешний счастливый мужик.

Яростно мотая головой, Анвар попятился, уперся ногами в лавку, чуть не сев на нее и согнулся, оскалившись, без боя он не сдастся. Рука скользнула под рубаху, вытаскивая нож.

— Ты чего это? — недоуменно сдвинул брови местный палач.

Внешняя дверь вновь хлопнула, впуская обратно весьма довольного жизнью мужика, оказавшегося Михалем, с таким же удивлением, как и первый, уставившегося на гостя, не спешащего воспользоваться гостеприимством хозяев и на зажатое в руке оружие, отбрасывающее широким лезвием тусклый свет, льющийся из маленького занавешенного окошка.

— Чегой-то он? — не дождавшись ответа от Анвара, переспросил у Михаля палач.

— Раздевайся заходи, — покровительственно улыбнулся старший, указав на дверь.

— Нет уж, я туда не полезу, — зло процедил Анвар и возмущенно закончил, впрочем, опустив нож, — вы, может, не заметили, но у меня женщина есть.

На несколько мгновений в доме повисла тишина, задумчивые крепыши переглянулись и разразились громовым хохотом. Так что даже слезы из глаз брызнули.

— Ну, ты и да, гость, — стонал Михаль, — ты слышал, Потап? — и вновь зашелся в приступе дикого, неудержимого смеха. — Ох, повеселил, ох потеха. Не боись, гость дремучий, то парня. Моемся мы там!

Анвар осторожно подкравшись, недоверчиво заглянул в приоткрытую Потапом дверь. С досадой разглядел бадейки, наполненные водой, ковшики и куски мыла. А также веник в руках красного, не то от стоящей внутри духоты, не то от смеха, третьего местного, наверняка расслышавшего, что творилось снаружи.

Вынырнув из исходящей паром дыры, Анвар смущенно кивнул и аккуратно обнажился. Зашел за скрывшую от его глаз весельчаков дверь и охнул от невозможности сделать вдох.

— Спокойно, привыкнешь, — пообещал Михаль и, подтолкнув к лавке у стены, велел, — присядь-ко, подыши погрейся. Сейчас мы и за тебя примемся.

Обещание было зловещим. Действия и того хуже. Одурманенный жарким влажным воздухом, Анвар с ужасом наблюдал, как эти бар-бары бьют друг друга связанными в веник ветками. Окатывают водой, дымящейся даже при стоящей здесь температуре.

На верхнюю лавку его затягивали в четыре руки. Оправдывал себя Анвар тем, что от непривычной обстановки впал в прострацию и не смог оказать должного сопротивления. От первого удара Всадник чуть не спрыгнул вниз, на голову весело хохочущего Потапа. После десятого стиснул зубы, с тоской вспоминая удары кнутом, там хоть понятно присудили пять — пять и получил, когда же закончится эта пытка, оставалось только гадать.