Н о в и к о в. Можно?

П р о ф е с с о р. Да-да, заходите и садитесь.

Новиков садится.

(После паузы.) Дело обстоит так. Я считаю, операцию надо делать не откладывая. Без операции — сами понимаете.

Н о в и к о в. Понимаю. Все помрем. Вопрос — когда?

П р о ф е с с о р. Я не бог.

Н о в и к о в. А все-таки? Через год, два? Сколько я еще протяну?

Профессор разводит руками.

(С улыбкой.) А вы не преувеличиваете?

П р о ф е с с о р (после паузы, без улыбки). Нет.

Н о в и к о в. Каков риск операции? Каков шанс? Один из ста?

П р о ф е с с о р. Зачем такие крайности?

Н о в и к о в. А сколько не крайность? Два? Три?

П р о ф е с с о р. Вы так, пожалуй, до ста досчитаете.

Н о в и к о в. До ста не досчитаю. Это я уже понял. Ну хоть десять процентов надежды у меня есть?

П р о ф е с с о р. Медицина — это вам не точная наука.

Н о в и к о в. А все же говорят — аптека.

П р о ф е с с о р. Я не могу назвать цифру.

Н о в и к о в. Нет, можете. У вас есть статистика. Сколько таких, как я, выживает при этой операции?

П р о ф е с с о р. Вы только не волнуйтесь. Все будет хорошо.

Н о в и к о в. Перестаньте! Не кисейная барышня. Меня успокаивать не надо. Я боец. Воевал. Я писатель. У меня есть рукописи, неоконченные работы. Я обязан знать, как ими распорядиться. У меня, наконец, сын. Я должен знать, как мне с ним поговорить перед тем, как я уйду на операцию. Я имею право все знать, должен все знать и имею силы вынести это. Вы слышите меня?

П р о ф е с с о р (тихо). Еще бы. Я думаю, весь этаж слышит.

Н о в и к о в. Простите.

Пауза, во время которой профессор пытливо смотрит на Новикова.

П р о ф е с с о р (наконец). Черт вас знает!

Н о в и к о в (мягко). Прошу вас, профессор… Илья Захарович…

П р о ф е с с о р. Ну, со статистикой я вас знакомить не буду, это не ваше дело, хотя она и неплохая. А вот в отношении вас лично… Сейчас скажу.

Н о в и к о в. Заранее спасибо.

П р о ф е с с о р. Да погодите благодарить. (Подумав.) Операция тяжелая. Но другого выхода при вашем состоянии сердца нет.

Н о в и к о в (упавшим голосом). Понимаю… Простите… Сейчас я соберусь с мыслями…

Пауза.

П р о ф е с с о р. Если вам надо подумать… поговорить с женой…

Н о в и к о в (с трудом). Нет… Благодарю вас… Я не женат… Я могу принять решение и сейчас. На операцию согласен. Только, если можно… дайте мне несколько дней… Десять дней. Даете?

П р о ф е с с о р. Я на вашем месте не стал бы откладывать.

Н о в и к о в. Ничего. Десять дней я выживу. Обещаю. А за меньший срок… дела… не уложусь…

П р о ф е с с о р. Я вам все сказал.

Н о в и к о в. И — просьба. Разрешите до операции повидать сына. Раза два, три…

П р о ф е с с о р. Хоть каждый день. Но — не волноваться.

Н о в и к о в. Обещаю.

П р о ф е с с о р. А вы не хотите в отдельную палату? У нас как раз освободилась.

Н о в и к о в (подумав). Не надо.

П р о ф е с с о р. Просто — больший покой.

Н о в и к о в. Я уже привык к моим соседям. И потом, вы знаете, один из главных врагов для писателя — покой. Надо уметь его избегать. А это… Впрочем, я у вас отнимаю время.

П р о ф е с с о р. Ничего. Ну, идите. Вам надо отдыхать.

Н о в и к о в. Разумеется. Обязательно. Итак, через десять дней, профессор, я в вашем распоряжении.

П р о ф е с с о р. А я — в вашем.

Молчаливый обмен поклонами. Новиков уходит.

Четыре койки. Широкое, почти во всю стену, окно. Слева около двери на койке лежит П р о з о р о в, полный, хмурый мужчина. На этой же стороне, у окна, лежит Г о н ч а р о в. По другую сторону окна — койка Т е р е х и н а. И, наконец, койка Н о в и к о в а.

П р о з о р о в (ест и говорит). А хороший народ у нас тут подобрался. Но вообще… Палата на четверых… Меня обычно кладут… Впрочем, это неважно.