– А Габи..?

– И она тоже. У нее ведь тоже был ярлычок.

Йерген пропускает ярлык между пальцами, как ярмарочный фокусник монетку. У меня в ушах гремит это «был». Не «есть». «Был». Йерген давно с моей сестрой попрощался.

– Дельная штука. Все эти годы он подавлял твои склонности. Что-то без него чувствуешь?

Чувствуешь?! Как вообще ощущается магия? Бессчетное количество раз я мылась, снимая ярлык и оставляя его поверх сложенной одежды. Я не знаю, что и как должна ощущать. Особенно, сейчас.

Событий слишком много для одного дня. Я исчерпалась.

Йерген бросает мне ярлык. Не успеваю его поймать, жетон брякается о грудь и падает на пол. Тупо смотрю на него.

– На место верни и не снимай. Сейчас так для тебя безопасней. Тем более, ты все равно ничего не умеешь. Не выдай себя какой-нибудь глупостью. И не пробуй чудодействовать. А теперь, я должен уйти. У меня дела в городе. Отдыхай, раньше полудня я не вернусь.

Гордиан 12

Просыпаюсь с трудом. Как будто меня за уши вытягивают из черного колодца. Хотя, все не так: тащат не к свету, а в глубинную тьму. Может, мне на голову натянули мешок?! Испуганно дергаюсь, - уфф, руки свободны. Вслепую выхлестываю потайные кинжалы.

– Потише, Ваша Светлость! Потише. – Голос знакомый, но звучит необычно. Будто кто-то пытается подражать чужим интонациям.

Наконец, различаю, как сизый свет пробивается сквозь мрак полосами. Где я?!

– Ваша Светлость, во дворце Вас обыскались. Вы здесь, должно быть, заснули. – Сообщает Джон Роу.

Изумленно осматриваюсь. Зачем я приплелся вчера вечером в конюшни? Похоже, заснул в свободном стойле, по соседству со своим конем. Скорчился здесь, накрылся плащом… Конюхи меня не заметили, а я не слышал ни их голосов, ни лошадиного ржания с фырканьем.

После сна ломит спину. Я размяк в Сером замке… С кряхтением выпрямляюсь.

– Тише, Гордиан. – Одергивает Джон Роу. – А теперь, слушай сюда. Я избавил нас от соглядатаев, так что самое время поговорить.

Не узнаю Джона. Что-то в нем изменилось. Взгляд острый, внимательный, как у сокола. Разговаривает как-то иначе и обращается фамильярно.

Мне все еще хочется разбить ему морду. Должно быть, Джон Роу по моему лицу мысли читает, потому что поспешно поднимает растопыренные ладони:

– Эй, эй. Полегче! Я работаю на Независимое Содружество Городов, слышал о таком?

– Так ты шпион этих бессмысленных фанатиков. Говорят, вас передавят, как жаб.

Джон Роу самодовольно усмехается:

– Я играю роль самого бесполезного человека во всем Сером замке. Но ты тоже повелся, не так ли?

– Джон, осторожнее с берегами.

– Ваша Светлость… - Вернувшись к этикету, Джон Роу натягивает привычную личину светского бездельника. Но говорит серьезно.
– Пусть думают, что хотят. Это нам на руку. Гордиан, Ваш отец – лидер Сопротивления Арглтона. Мы не рабы.

«Вот те открытие! Лучезарная Светлость, твой папаша-наместник со вторым дном оказался!» - Восклицает мастер Семиуст. Мне хочется отмахнуться от его голоса.

– А кто же мы?
– Спрашиваю, невольно вспомнив Кирстен и ее незавидную судьбу. В Восьмигорье и без гнета захватчиков все очень, очень непросто. Джон Роу не раб, да и я с серебряной ложкой родился. Так что догадываюсь, к чему он клонит: освободить от кроммового влияния элиту, а остальных оставить в невольниках. Потому что таков порядок вещей.

– Наше время еще не пришло, но оно обязательно настанет. – Обещает Джон Роу.
– Мы соберем армию, флот, мы поднимем своих чудодеев. Их не всех перебили. Кому-то удалось укрыться, кто-то был ребенком и остался незамеченным. Есть много разных историй. В конце концов, мы используем менданиум.

– Ясно. Вам помогут удача и ведьмины сопли.

Я намеренно использую просторечное название менданиума. Не люблю фанатиков. После того, что увидел в Доме Драконов, речи Джона Роу кажутся восторженным лепетом.

Осторожно бросаю взгляд на свои руки. Точно так же, как делал вчера, - добрую сотню раз, если не больше. Ладони все еще чистые, выделяются полукружья угольной пыли под ногтями. Моя одежда из сбивающей с толку черной ткани, выпачкалась после сна на конюшне, но следов дождя на ней нет.

??????????????????????????

Я не пропитался ядом Дома Драконов. Я – по-прежнему я.

Морок исчез. Это было лишь наваждение.

– Мне все еще хочется размять об тебя кулаки. Так что, давай, продолжай заговаривать мне зубы.