Воду над очагом греют – видно, кофе пить собрались.

Дело, безусловно, хорошее, но вот есть ли у нас на это время? Не пора ли сваливать ближе к дому, за речку? Может по нашим, еще не остывшим кровавым следам - уже местные охотники топают. С опытом, аж из самых из гвинейских джунглей! Если они там есть, конечно…

Прижавшись губами почти к самому моему уху, Йуля внезапно заявляет:

– Ты не думай, Кот - негры меня не трахали! Ни разу! Ни один! Только полапали, но не трахали! Не успели, - горячо шепчет она, - Клянусь тебе, Котичек!

Как будто это имеет решающее значение для возможной, дальнейшей совместной жизни. Ведь не сама же она на черный хрен заскочила…

Хотя, наверное, все-таки имеет - после негров, как-то не совсем…

А может, эти сраные долбанные угольки, все-таки поимели мою белокурую бейбу, всем своим племенем?

Надо будет позже с двумя другими пленницами аккуратно переговорить.

Или забить и не заостряться на этом?

Невольно отмечаю, что о первой неделе после своего похищения, девушка вообще не говорит.

Не хочет врать и сознательно умалчивает?

Так и подмывает спросить – трахал ли её кто-нибудь из Матвеевых сектанутых «братьев»? Или, может, сам их «духовный отец»?

Тьфу, мля! Да ну – что же я, в самом-то деле!?

Деваха и так натерпелась.

А сколько у неё было на Земле до меня - узнать нет желания?

Чего, как прыщавый девятиклассник расчувствовался?!

Ты, Котяра, вон еще сходи у колдуньи спроси – может, она тебе погадает на кофейной гуще или сушеном крокодильем помете?!

Мысленно сплевываю… Хорошо, что у девок ни на животе, ни на заднице счетчиков нет!

На смену раздражению приходит чувство вины. Это ведь я не пришел за ней сразу! Мог бы и поторопиться!

– Не думай об этом, - проходя мимо, на своем хорошем инглише, неожиданно произносит мамми Рамла, - Все состоялось в свое время. Так - как и должно было случиться. Раньше у тебя - все равно ничего не вышло бы. Она бы погибла, а ты потом долго мучился и себя в этом обвинял.

– А я что – живой бы остался?
– со скепсисом хмыкаю в ответ.

Ведьма приостанавливается и прищурившись, непонятно усмехается:

– Твое время придет еще очень нескоро, – убежденно отвечает она, качая головой и отворачивается.

Интересно - это где такое написано? В каких таких скрижалях она углядела?

– Даже хорошо, что пуля мне в поясницу попала! – снова переключает внимание на себя Йуля.

– Это почему? – внутренне напрягаюсь я, ожидая от нее привычного, феерического шедевра мысли.

– Я поясок с чулками надену и даже не видно будет. Совсем – совсем. А если бы в попу ранило – шрам виден был бы. И наощупь чувствовался, даже в темноте…

Да твою же, бейбину маму!

Стою посреди поляны и не знаю – то ли заржать лошадью, то ли скупую мужскую слезу пустить.

Похоже, что моя девочка снова пребывает в полной внутренней гармонии!

– Держи, - справившись с собой, протягиваю ей изъятый у чернышей, ЮАРовский трофейный пистолет.

– Красивый! – Йуля оценивает презент в своем репертуаре.

– Угу. Согласен - нарядненький. Давай-ка, попробуй с ним разобраться. Только не стрельни ненароком… Кому-нибудь в попу… А я быстренько с мамми переговорю… Погоди…

Зову Федю, знакомлю их и прошу помочь девушке в освоении ствола...

– Она не твоя судьба. Но она будет тебе хорошей спутницей, - при моем приближении бросает африканка.

– Извини, мамми Рамла - но, не могу не спросить: я должен тебе что-нибудь за её спасение и лечение?

– Нет. Ничего. Она ведь твоя подружка, - загадочно ухмыляется знахарка, - Да и не я спасла Джулию – а её удача. Вы оба - очень удачливые. Особенно ты.

– А что тебе до меня? И откуда, такой льготный тариф именно мне?

– Ты избран, - снова улыбается женщина.

Чего она несет?

– Кем и чем? Тьфу, для чего избран?! – я недоумеваю.

– Ты станешь тем, кто соединит концы порванной веревки и не даст своему народу погибнуть здесь, – и секунду подумав, добавляет, - И не только своему, но и многим из тех, кто прибыл с Земли.

О как! Не больше и не меньше! Лихо она меня спасителем человечества назначила!

– Мамми, а вы вообще откуда? – осторожно интересуюсь я.

– Я из Гвинеи, но ведь ты это уже знаешь. По тем двум – мужчине и женщине – не печалься, они бы и так дольше недели не прожили. Да и люди были не хорошие.