– Монтихо… – открыв рот, произнесла Аэлита, почти не двигая губами. – Ты что, серьёзно?

– Конечно серьёзно. Я возьму отпуск на работе.

– Боже мой! – вскрикнула Аэлита. – Паш… это так неожиданно. Мне не верится! Это же моя мечта!

– Мечты должны сбываться, на то они и мечты!

– Ты прав, – она улыбнулась. – А как же Эмма?

– Отправим её вместе с бабушкой посмотреть Североуральск. Она будет в восторге. А на следующий год съездим куда-нибудь втроём.

– Ооо… это будет прекрасно! Я согласна с тобой на все сто! Невероятно… Монтихо… Родной мой! Я вправе его так называть, ведь я столько читала про этот город. Я обожаю его! Боже… ведь там возможно живут мои родственники. А вдруг нам удастся их найти…

– Возможно. Если конечно у нас получится выудить из твоей мамы хоть каплю информации о них.

– Я кое-что знаю!

Аэлита бросилась к своей тумбочке и, порывшись в ящике, вынула еще одну фотографию.

– Смотри! – она подбежала к Павлу. – Здесь мама сидит за праздничным столом с мужчиной и женщиной. Возможно это её родители. Мама здесь совсем маленькая, лет пять или шесть. Но на обороте есть адрес. – Аэлита перевернула фото. – Видишь! Это скорее всего название улицы и номер дома.

– Да… точно, – произнёс Павел. – Откуда у тебя эти фотографии? Ведь ты уехала из дома без вещей.

– Но сумка-то моя была со мной. Эти фотографии я давно у мамы забрала. Она терпеть не могла вспоминать об Испании и когда я попросила забрать себе фотографии, она была не против. Эти фото я берегу как семейные драгоценности. Ведь у меня никого не было кроме мамы… Мама… я же хотела ей звонить.

– Позвони. Я пока схожу в душ, а потом посмотрю варианты поездки. Вечером обсудим?

– С удовольствием! Ой… я же ещё хотела испечь пирог. Совсем забыла…

– Пирог?

– Да, мне вдруг захотелось самой испечь пирог. А когда Эмма придёт из сада, мы все вместе попьём чай. Аня вроде бы здесь… Отправлю её за Эммой, а сама пойду на кухню… но сначала позвоню маме! Да… и ещё. Паш, подожди. Не уходи пока в душ.

– Что?

– Я знаю, тебе это не понравится, но… мне нужно последний раз поговорить с Максимом.

Его зелёные глаза сиюсекундно потемнели.

– Я надеялся, что это имя в своём доме я больше не услышу.

– Прости… – она стала делать поглаживающие движения по его груди, – я знаю, как это тебе неприятно, но…

Павел остановил её, поймав за руки.

– Зачем тебе это?

– Пойми, мне необходимо поставить точку в наших с ним отношениях. В тот день, когда я ушла от него… тогда он сказал мне о своей жене и сыне… я практически не выслушала его. Я была шокирована и ушла, не дав ему возможности всё объяснить… Сейчас, я чувствую, что должна поговорить с ним.

– Ты видимо никогда не успокоишься…

Он резко выхватил полотенце из шкафа и быстрым шагом направился в ванную.

Аэлита последовала за ним:

– Паш, подожди.

Она обогнала его и заградила путь, встав перед дверью ванной комнаты. Он избегал её взгляда.

– Паш, посмотри на меня, пожалуйста.

Она подошла к нему вплотную.

– Прости, что я доставляю тебе такие неприятные эмоции по этому поводу. Но посмотри же на меня! Я здесь. Я рядом с тобой. Неужели ты до сих пор во мне сомневаешься?

– В тебе я не сомневаюсь. Но меня приводит в бешенство даже упоминание об этом человеке. А ты собралась к нему на встречу.

– Я хочу расстаться с ним по-человечески. Как бы не была горька правда, но он не чужой мне человек и у меня есть причины волноваться о нём. Но… если ты не сможешь отпустить меня, я обещаю, что не буду с ним встречаться. Этот человек по-своему мне дорог, но ты в миллион раз дороже и я не причиню тебе боли, если эта встреча будет для тебя совершенно невыносимой.

Павел глубоко вздохнул, смотря в сторону от неё.

– Я хочу это сделать, пока он не уехал из Москвы… – продолжила Аэлита. – Если он до сих пор не уехал…

– Когда ты хочешь поговорить с ним? – спросил Павел, посмотрев на неё в упор.

– Я прекрасно понимаю, что оттягивать нельзя, но пока я не готова к разговору с ним.

– Скажи мне, когда будешь готова, и я сам отвезу тебя. Но помни, только при условии, что мы поедем вместе я позволю тебе встретиться с ним. Одну я тебя к нему не отпущу.

После этих слов у Аэлиты словно перехватило дыхание. Волна сильных чувств накрыла её с головой. Она стала обнимать его спину и плечи, а потом целовать его лицо.