Кто-то начал обрабатывать мою шею спиртовой салфеткой.

— У неё здесь что-то есть, сэр!

Я услышала приближающиеся шаги.

— Я подозревал, что вампир просто пьёт твою кровь, так как приходил в твой сон, но не думал, что всё настолько плохо, — севшим голосом произнёс Артур. — Вколите ей уже антидот!

Глава клана нервно ходил по комнате пока ждал действия лекарства.

— И что вы хотите со мной сделать? — хриплым голосом произнесла я спустя пять минут.

— Я должен сообщить о произошедшем Хранителю лично. Но вот незадача: ближайшее время приема у неё на следующей неделе. Поэтому расскажи мне, — Артур, казалось, присел передо мной на корточки, так как его голос теперь звучал не сверху, а рядом со мной, — каково это: быть вампирской игрушкой? Сколько уже наших тайн ты ему выдала?

Он ударил меня по щеке тыльной стороны руки, от чего я ощутила жгучую боль и зашипела.

— Я жду ответ.

— Нисколько, — произнесла я невнятно.

— Это ты так думаешь.

Кто-то взял мою руку, закованную в цепи, и сломал мне сразу два пальца. Я закричала и не смогла сконцентрироваться ни на ком, чтобы прочесть мысли.

— Отвечай.

За молчание я получила новый удар по лицу и сломанный нос.

— В следующий раз сломаю что-нибудь ещё, — предупредил Артур. — Что за магию ты применила в кабинете?

Я молчала.

— Отвечай, Оливия.

— Зачем вы изначально послали меня охотиться на Джулиана Косту? Надеялись, что я подохну, и ваш сын избежит дальнейшей конкуренции в отборе? — сквозь боль спросила я.

— Вопросы здесь задаю я.

Я получила удар в живот, и закашлялась.

— Доведите допрос до конца, любыми методами. Узнайте, что она рассказала этому Коста и что они замышляют. И не давайте ей спать, чтобы она не сказала вампиру, где она находится, — услышала я как распорядился Артур и вышел, хлопнув дверью.

«Помогите… Кто-нибудь… Джулиан… Габриэль», — отчаянно думала я в момент передышки.

— Я ничего никому не рассказывала, его это совсем не интересовало, — сказала я.

— А что его интересовало? — спросил один из охранников.

— Я.

— Зачем ты ему?

Я молчала: ни к чему им знать мои секреты. Правда, они одновременно подумали об одном и том же после моего молчания. Фраза про любые методы, брошенная Артуром, вертелась в их головах, сменяясь яркими картинками, в которых обнаженная я была с вампиром.

Я попыталась вырваться из цепей. Меня тут же ударили по ноге и снова вкололи паралитик.

«Должно быть, она довольно хороша, раз двухсотлетний вампир привязал её к себе», — думал один из них, снимая с меня кандалы и поднимая с пола.

«Жаль, что придётся калечить такую красотку», — думал второй.

От мерзости мыслей первого мужчины я мысленно вздрогнула.

— Помоги прицепить её сюда, — хриплым голосом попросил первый охранник, закинув мои руки себе на шею и подхватив меня под бёдра.

Если бы я могла, я бы скривила от отвращения губы и разбила бы как минимум нос этому неприятному типа. Отбросить его телекинезом тоже никак не получалось. Неприятное открытие: кажется, телекинез не работал, если не видишь объект.

Мои руки прикрепили к потолку на длинные кандалы и опустили цепи ниже, чтобы я касалась ногами пола. Охотники сразу же вкололи мне антидот и решили дальше допрашивать обычным способом.

— Так что, будешь говорить, что ты ему рассказала про охотников? Наши уязвимые места в штабе? Все наши слабости?

С каждым вопросом и моим молчанием на моём теле появлялся новый синяк или ушиб. Они спрашивали, внушали ли мне вампиры убить главу клана или предать охотников каким-то иным образом. Потом меня просто несколько раз ударили, уже без вопросов.

«Артур сказал, что целители всё залечат, но всё равно буду осторожнее», — мельком подумал один из них после очередного удара, который он постарался сделать мягче.

Через какое-то время они ушли, не выпытав из меня больше ни единого слова даже после сломанных пальцев на второй руке.

Я постаралась быстро уснуть, чтобы успеть связаться с Джулианом — они уже должны меня искать, если связь действительно работает, как надо и они чувствуют то, что ощущаю я — но в комнате раз в несколько секунд раздавались громкие звуки, которые выводили меня из полудрёмы.

Впервые в жизни я жалела, что выносливость охотника не позволяет мне потерять сознание от боли в теле. На самом деле это и вполовину не было так больно, как после моего провального задания в четырнадцать лет: тогда меня знатно отделали трое оборотней за то, что пришла на их территорию. После стычки с ними я чувствовала себя в сто раз хуже текущего состояния и даже со сломанной ногой умудрилась не потерять сознание, пока ползла до границы.