— Батя в секретчики перешёл в тридцать шестом. Если бы не новая работа, нам бы тоже было плохо.

— А мы всей толпой на хорошие места пройти не смогли. Денег перестало хватать, они все шли в Стратегический Потенциал. Роб-Рой его на пять процентов увеличил! За наш счёт, конечно же.

— Это в Союзе есть такие хранилища, — пояснил Нивер Андрею, — там много чего интересного. Ресурсы, машины. Обычно туда излишки складываются, на длительное хранение. Там очень много всего. Для сравнения… Вот, возьмём земной шар. Представь, что у него на пять процентов увеличился общий доход, у всех стран сразу, и для ровного счёта умножь на пять.

— Много… А умножать зачем?

— Как зачем? У вас на Поверхности сколько народу всего?

— Шесть миллиардов… Погоди… А у вас, значит?!..

— Угадал. Впятеро больше. Тебе до сих пор никто про это не рассказал?

Нивер и охранники заулыбались, переглядываясь и наблюдая шок у Андрея.

— Где же вы тут помещаетесь?

— О, брат, — сказал Велтервиль, — то, что ты видел в здешнем куске Пещеры, ни в какое сравнение не идёт с тем, где мы живём и всегда жили. Там есть небо, чистый воздух, море.

— Воду можно прямо из моря пить, если заводы далеко, — вставил Инский, — У нас, в Береговом, нельзя, надо выезжать на природу подальше, километров пятьдесят. В воде соли немного, как в минералке из источников.

— Пятьдесят километров… — Андрей хлопал глазами.

— Только солнца нет, а так всё есть. И город не один. Тебе понравится.

— Я не дорассказал, — с лица Инского исчезла улыбка, — наши организовали шествие, протест. Мирный. Мы думали, императору не докладывают, что нам плохо живётся, вот и пошли… рассказать.

— Первое шествие разогнали полицией, — проговорил Нивер, — начались беспорядки, в город ввели дружину. И она открыла огонь. Так сейчас официально говорят и пишут.

— И ладно бы по мародёрам, которые магазины громили. Начали кварталы прочёсывать, каждый дом поквартирно. Обращались, как со скотиной. Недовольных — в расход. Брата кто-то сдал, что он был на шествии. Пришли к нему. Я не знаю, что там происходило, соседи рассказывали — тихо всё было, потом выстрел, крик и ещё два выстрела. Нас дёрнули по телефону, как родственников, через час, как полиция приехала. Лежит Пашка, руки за спиной наручниками скованы, в луже крови, рядом Эйка, лицо в крови, и на стене кровь. Эти скоты её за волосы и об стену приложили со всей дури, прежде чем убить, не посмотрели, что беременная. Дело в суде замяли. Я тогда не женат был, рвался мстить, думал в подполье какое-нибудь войти…

— Там бы тебя и взяли, — прокомментировал Нивер, — целую сеть создали для поиска недовольных. Ложные ячейки, вербовщики.

— Знаю… Потом узнал. Суд тогда общий всё-таки был, и легата дружины посадили. Его одного, но самих уродов не тронули и пальцем. Мы несправедливость потом исправляли сами.

— Как? — спросил Андрей.

— Нет больше дружины, — криво усмехнулся бывший конвоир, — потихоньку, полегоньку, кончилась она. Ты которых видел, они последние.

Андрей задумался, разглядывая видимую часть коридора. Возвращались солдаты из боя, складывая трофейное оружие, выходила техника в другую часть проходов, несли раненых на носилках.

— А потенциал этот, — внезапно вырвалось у него, — ради которого такие жертвы… Он вообще для чего?

— Для вас, — ответил Велтервиль.

— Для нас?

— Ага. Когда мы выйдем наверх, не как в прошлом году, а всерьёз, всё добро пойдёт тоже наверх. Заводы, дороги, орбитальные верфи, техника. И вас подтянем.

— А что мешает сейчас?

— Решение нужно. Момент подходящий должен наступить. Какой момент — не скажу, это только в верхах знают.

— Принц знает?

— Придёт, спросим, — заржал Инский.

— А вон не он идёт?

— Нет. Но сюда. Прекращаем трепотню.

Конвоиры приняли строевую стойку, бывшие задержанные чинно уселись на свои места.

— Нивер Эст?

— Да, монсоэро лейтенант.

— Пройдёмте.

Когда они отошли достаточно далеко, Андрей спросил:

— Куда его?

Инский пожал плечами.

— Не знаю. По нашивкам офицеры из нашего легиона, но я их никогда не видел.

Разговоры сами собой стихли. В коридоре началось движение — под охраной понуро брели пленники. Андрей стоял у входа и просматривал в поиске знакомых лиц. Знакомые были, но с Семнадцатого легиона. Ни одного дружинника, ни одного землянина. Так же здесь не прошёл ни один гражданский, видимо, им отвели другое направление. Думать о том, что все они могли погибнуть в ходе зачистки, не хотелось. Что у отца и Сергея шанс погибнуть ещё выше, не хотелось думать ещё сильнее.

Пленные закончились, а своих так и не появилось. Может, стоило напроситься в команду зачистки, раз уж все места сражений тщательно освобождаются от всех следов? Хотя, кто его взял бы…

В коридоре показался Нивер на подгибающихся ногах, мрачный, как туча.

— Пошли, Анри.

— Куда?

— Нас отдельно повезут, сразу до столицы.

У Андрея забрезжила надежда.

— А мои тоже там?

— Нет, не видел. Да ты не раскисай, — он положил ему руку на плечо, — говорят, сбежало не меньше сотни. Роб-Роя поймали, а простых вряд ли будут сильно искать, на них приоритет не распространяется. Здесь зачистка ещё остаётся, серьёзная.