Широколицый, с большой головой инженер первым нарушил молчание:

— Грязная свинья! Как ты осмелился?..

Он схватил Оника за ворот, рванул к себе и отбросил. Оник упал на груду угля. Кто-то кончиком палки сбил шапку с его головы. Затем мертвый свет фонарей, как нож, полоснул по воспаленным глазам; вскрикнув от боли, он закрыл руками лицо.

— Говори, как осмелился? — На голову Оника обрушился удар палки.

— Я работал… Я ничего не сделал! — на ломаном немецком языке выкрикнул он, и тут же почувствовал второй удар.

— Ничего не сделал? Ха!..

Каждый из стоявших над ним здоровых, упитанных людей, выкрикивая ругательства, сопровождал их ударами палки.

— Я не виноват! Он хотел меня ударить!..

Немцы продолжали бить — били только по голове. И вот, когда уже казалось, что спасения нет, в глубине штольни, как искры, снова засверкали огни. В забой шли рабочие — русские, украинцы, белоруссы, поляки. Во главе них был Гарник. Это он успел сообщить всем, что восемь немцев, вооружившись дубинами, направились к Онику. Он видел Франца, проехавшего мимо него на ленте.

— Что случилось? — спросил он громко. — Столько вас тут собралось, чтобы расправиться с одним!..

— Молчать! — гаркнул один из немцев.

— Почему молчать? За что вы его бьете?

Немецкий инженер, видимо, чтобы предотвратить назревавший «бунт», крикнул:

— Разойтись по своим местам! Никто не хочет его убивать. Он толкнул на транспортер шахтера. Мы пришли, чтобы выяснить причину. Давайте расходись! За работу, ну!..

Он бросил на Гарника взгляд, смысл которого было понять нетрудно: я тебе покажу!..

Оставив в забое другого шахтера, инженер приказал Онику подняться и следовать за ним.

Однако, когда они поднялись наверх, немец отпустил его. Очевидно, он решил, что парень достаточно наказан.

Худой пожилой железнодорожник с двумя чемоданами в руках шагал вдоль железной дороги. Чемоданы, как видно, были тяжелые. Через каждые двадцать-тридцать шагов железнодорожник опускал их на землю и отдыхал. Поднимая чемоданы, он покряхтывал и от напряжения высовывал кончик языка.

Проходя мимо Великанова, он приостановился:

— Парень, помоги-ка дотащить до шоссе!

Великанов взял чемоданы.

— Вы с поезда? — спросил он.

— Да, — ответил железнодорожник, тяжело отдуваясь.

— Камни, что ли, у вас там?..

— Какие камни? Продукты! В Швейцарии всего полно.

— В Швейцарии? Так вы туда возите уголь?

— И туда возим и в другие места…

Замолчали. Великанов был доволен, что понял в этом разговоре все. Он поставил чемоданы на землю, передохнул и внимательно посмотрел на железнодорожника.

Давно он искал знакомства с таким человеком, который мог бы объяснить, куда отправляются составы с углем. Если бы проводник был посмекалистей, он не мог бы не заметить довольной улыбки на лице своего носильщика.

— Есть у меня один знакомый в Швейцарии, — помолчав заговорил Великанов. — Два раза он посылал нам посылки — золотые часы и колье для матери, браслет для сестры.

— Значит, богач? — поинтересовался проводник.

— Еще бы? В следующий раз, когда поедете туда, скажите, пожалуйста, мне, пошлю с вами письмо. Я работаю на станции. Гружу вагоны — у транспортера стою.

— В следующую субботу, наверное, снова поедем. Я скажу, непременно скажу. Как тебя зовут?

— Иваном. Иван, понимаете?

— Ага, Иоганн, очень хорошо. А я Клаус. Понял? — Клаус! В следующую субботу, если поедем, обязательно скажу, передашь письмо, — повторил еще раз проводник. — Не беспокойся, доставлю в сохранности.

Они добрались до шоссе. Клаус поблагодарил Великанова и еще раз заверил, что когда поедет в Швейцарию, непременно его разыщет.

Великанов быстрыми шагами возвращался к месту работы. У него было прекрасное настроение.

— Видно, он хорошо тебе заплатил? — спросил чех Иво с улыбкой в глазах.

— Неплохо!.. — Великанов весело потирал руки. — Ты. Иво, очень хороший парень, — знаешь? Вообще, вы чехи, славный народ, верно?

Иво, бросив лопату, подошел к Великанову:

— Послушай, чего это ты вдруг так воодушевился? Сколько он тебе дал?

— Что дал? Ничего! Но он мне сообщил важную новость, Иво! Оказывается, составы идут отсюда в Швейцарию, понимаешь? Эти чемоданы он привез из Швейцарии, — с продовольствием. Я сказал ему, что у меня там богатый родственник и, если он узнает, что я здесь, пришлет много денег.