Шрифт:
Кадр из фильма «Весна, лето, осень, зима… и снова весна» (2003)
Кадр из фильма «Весна, лето, осень, зима… и снова весна» (2003)
Время циклично, и время как будто заполняет всё. Единственный маркер времени, который появляется в фильме, — это одежда. Она даёт подсказку, что действие происходит в начале 2000-х. Цвет одежды показывает душевное состояние героев: серые костюмы — для монахов, чёрный — для убийцы, белое платье — для выздоравливающей девушки. Одежда монаха-учителя проживает всю историю вместе с ним: к осени на рубахе видны заплаты, сделанные в технике боро 137 , когда на дыру нашивается новый кусок ткани, таким образом одежда становится франкенштейном из лоскутков. Вещи потрёпанные и ветхие, но они также верно служат хозяину, как хозяин плавучему храму. Как и в природе, после старого начинается новый цикл.
137
Boro — The Fabric of Life. (2019, May 24). Domaine De Boisbuchet. https://www.boisbuchet.org/exhibitions/boro-the-fabric-of-life/
Кадр из фильма «Весна, лето, осень, зима… и снова весна» (2003)
Просмотр второй — читайте знаки Будды
Если бы пасхалки фильма закончились здесь, то он не был бы таким притягательным и мистическим. Поэтому придётся зайти на второй круг и посмотреть фильм ещё раз, теперь глазами буддиста.
История напоминает буддистскую притчу — в ней минимум героев, животные-символы (собака, петух, кошка, змея) 138 , магические числа и открытый финал. Учитель дает четыре урока: весной — о том, что каждое действие имеет последствия, летом — о том, что страсть ведёт к преступлению, осенью — урок о смирении и прощении, зимой — о принятии своего пути, самодисциплине.
138
Gokhale B. G. Animal symbolism in early Buddhist literature and art //East and West. — 1974. — Т. 24. — №. 1/2. — С. 111—120.
Когда ученик возвращается в монастырь зимой и ищет следы своего учителя, он находит шариру, кристаллообразные останки, которые бывают на месте кремации буддистских святых. Ученик высекает ледяного будду и закладывает в него ткань с шарирой, призывая умершего учителя быть свидетелем. Затем новый хранитель монастыря берёт металлического будду и относит его на гору — теперь он стал ещё одним немым свидетелем смены циклов.
Кадр из фильма «Весна, лето, осень, зима… и снова весна» (2003)
Как и в буддизме, в фильме нет имён. Обычно монахи отказываются от индивидуальности в пользу единения с миром, но в фильме мы не знаем вообще ни одного имени: ни девушки, ни её матери, ни детективов. Имена не важны, не важны даже идентичности: когда монах достаёт утонувшую женщину, вместо её лица зрителям показывают голову будды, потому что каждый — это Будда и Будда есть в каждом.
Кадр из фильма «Весна, лето, осень, зима… и снова весна» (2003)
Единственное имя в фильме появляется только у буддистского текста, который учитель заставляет написать своего ученика. «Праджняпарамита хридая сутра», или «Сердечная сутра» 139 — основной текст буддизма махаяны, описывающий главные принципы буддистской философии.
Природа принимает себя, в фильме она божественная, спокойная, непоколебимая, уравновешенная и мудрая. При этом люди склонны обвинять её в немилости и катаклизмах, ставить эксперименты над живыми существами. Только на буддистском круге удаётся прочувствовать, что главный источник жестокости, по мнению режиссёра, не природа, а человек, который ещё не познал главную мудрость.
139
The Buddhist Centre | Buddhism and Meditation from the Triratna Buddhist Community. (n.d.). https://thebuddhistcentre.com
Просмотр третий — почувствуйте дух Кореи
Ким Кидук родился и вырос в Корее, и родная культура безусловно внесла дополнительные смыслы в этот фильм. На третьем круге нужно смотреть кино с точки зрения местного контекста.
Национальным достоянием в Корее считают не только уникальную природу и культуру, но и времена года. Корейцы уверены, что только у них на всей планете есть полноценные весна, зима, лето и осень, то есть сезоны, когда изменения погоды и природы особенно различимы и красивы. Разумеется, такая волшебная история, как «Весна, зима, лето, очень… и снова весна», могла произойти только в Корее. Для съемок Ким Кидук выбрал пруд Чусан. Это искусственный водоём, созданный в 18 веке, который находится в заповеднике Чувансан. Никакого монастыря там не было и нет, в парке строительство вообще запрещено, так что съемочной команде потребовалось полгода, чтобы уговорить власти установить декорации 140 .
140
Sarris, A. (2004, April 26). The Four Seasons of Life Kim Ki-duk’s Buddhism 101. Observer. https://observer.com/2004/04/the-four-seasons-of-life-kim-kiduks-buddhism-101/
В финальных титрах фильма звучит песня «Чонсон Ариран», эту мелодию знает каждый кореец. У «Арирана» есть много версий с разными словами и аранжировками, потому что это народная песня. Она рассказывает историю любви и о том, как девушка ждёт своего любимого, ушедшего в горы.
Версия «Чонсон Ариран» считается оригинальным и самым древним текстом 141 . Когда её исполняет один человек, то он делает это грустно и протяжно, создавая печальное настроение.
141
Jeongseon Arirang’s history (n.d.).https://www.jeongseon.go.kr/en/cultural_heritage/jeongseon_arirang
Для современных корейцев «Ариран» — это народный гимн движения за независимость. Когда территория Кореи была под японской оккупацией, захватчики запретили исполнять официальный гимн страны, и «Ариран» стал всекорейской объединяющей песней, символом сопротивления.
Состояние героев в песне «Ариран» корейцы описали бы одним словом — «хан» (?), которое означает вселенскую тоску и бессилие из-за невозможности изменить ситуацию. О «хан» говорят в контексте состояния одного человека или в широком смысле — о чувствах народа. Антропологи считают, что историческая травма связана с периодом японского правления в 1910—45 гг., а также с адаптацией конфуцианской этики в Корее, по которой необходимо безукоризненно почитать вышестоящих (правителей, начальников, высшие силы или родственников) и невозможно высказать своё недовольство.