— Потому что вам с Эдвирдом пора найти колоду карт, — язвительно ответил ему Кайлеб. — Я не видел свою жену почти шесть месяцев. И я намерен наверстать упущенное, прежде чем мы с тобой вернёмся в Корисанд. Прямо сейчас.

— Ох.

Мерлин взглянул на Сихемпера. Сержант неприкрыто ухмыльнулся, и Мерлин пожал плечами.

— Просто помните, что нам нужно вернуться до тех пор, пока в Корисанде не наступит рассвет, — сказал он мягко.

— О, я запомню. Но ты, кажется, был тем, кто говорил мне, что мы могли бы вернуться обратно за девяносто минут, если бы захотели.

— Я сказал, что в случае крайней необходимости мы можем вернуться за полтора часа, — поправил его Мерлин.

— И если мое желание провести пару часов не считается «крайней необходимостью», тогда, чёрт возьми, так и должно быть.

Шарлиен изо всех старалась сил не захихикать, а Сихемпер покачал головой, глядя на Мерлина.

— Есть вещи, с которыми даже сейджин не может сражаться, даже если он на самом деле восьмисот- или девятисотлетний ПИКА, — сказал гвардеец.

— Да, я вижу, — сказал Мерлин с улыбкой на лице.

— Пошли, — Сихемпер дёрнул головой в направлении балкона Шарлиен. — Если ты забыл захватить карты, у Её Величества есть пара колод в её гостиной.

Июль, 893-й год Божий

.I.

Дворец князя Гектора,

Менчир,

Лига Корисанда

— Думаю, пора, — кисло сказал князь Гектор.

Они с графом Тартаряном остались одни в маленькой совещательной комнате. Князь стоял, заложив руки за спину, и смотрел из окна башни на крыши своей столицы. Там в дали, за широкими синими водами гавани, его невооружённый глаз мог разглядеть крошечные белые мазки на горизонте. Паруса. Паруса черисийских шхун, скользящих, наблюдающих, ждущих, чтобы свистнуть своих более крупных и могущественных сестёр, если какой-нибудь корабль его флота окажется достаточно глупым, чтобы отважиться выйти из-под защиты береговых батарей.

«По крайней мере, это лучше, чем смотреть в другую сторону», — кисло подумал он. — «Осадные рубежи и артиллерийские позиции гораздо более… неприятны».

— Мой князь, я… — начал было граф.

— Я знаю, что ты собираешься сказать, Терил, — перебил Гектор, не отрывая взгляда от гавани, — и ты прав. При таких темпах, мы можем продержаться здесь, в столице, по крайней мере, ещё три-четыре месяца. Собственно, наверное, даже больше. Так что нет, положение всё ещё не совсем безнадёжно. Но это моя точка зрения, на самом деле. Если я сейчас предложу Кайлебу начать переговоры, то это будет самое близкое к позиции силы, которую я, вероятно, найду. И, — он тонко улыбнулся, — по крайней мере, Айрис и Дейвин вне его досягаемости.

Несмотря на все усилия, выражение лица Тартаряна выдало его, и Гектор резко рассмеялся.

— О, я уверен, что в настоящий момент они с Филипом в безопасности в Дельфираке, Терил! Во всяком случае, либо это так, либо, — выражение его лица на мгновение напряглось, — они на дне моря, а если уж капитан Хэрис смог вернуть «Пику» домой после Залива Даркос, он сможет и провести «Крыло» в бухту Швэй. И я верю, что Филип проделает с ними оставшуюся часть пути до Дельфирака. — Он глубоко вздохнул, затем вздрогнул, как человек, стряхивающий с себя самый страшный кошмар. — Кроме того, если бы их корабль захватили, то Кайлеб уже рассказал бы мне об этом! Он, конечно, не будет держать это в секрете, учитывая то, что он знает, что если он скажет, что они у него в руках, то это увеличит давление на меня.

Тартарян кивнул, и Гектор пожал плечами.

— Как я уже сказал, — продолжил князь, — они вне его досягаемости. К сожалению, я — нет, и не собираюсь быть. А это значит, что с этого момента моя позиция будет только ослабевать.

— Без сомнения, это правда, мой князь, — сказал граф с озабоченным выражением лица, — но, конечно же, Кайлеб тоже это понимает. Боюсь, на его месте, я был бы склонен игнорировать любые предложения о переговорах, пока позиция другой стороны не станет близка к отчаянной.

— Всегда есть такая возможность, — признал Гектор. — Но есть так же и уравновешивающие соображения. Кайлеб ненавидит меня до глубины души. Что ж, это чувство взаимно, и он вряд ли забудет об этом. На самом деле, он, вероятно, поймёт — безошибочно, могу добавить, — что я предам его при первой же возможности. Так что ты, несомненно, прав в том, что он вряд ли будет сильно склонен позволить мне вариться в собственном соку, по крайней мере, ещё какое-то время.

— Но он также должен смотреть в сторону того, что произойдёт после его победы. Посмотрим правде в глаза, — Гектор на мгновение оскалил зубы, — тем или иным способом, он победит. Это не твоя вина, ни Ризела, и не Корина. Если в этом и есть чья-то вина, то моя собственная, но настоящая причина в том, что у нас просто не было времени привыкнуть к каждому из его маленьких сюрпризов.

— С другой стороны, как ты сам однажды напомнил мне, Корисанд — не самая маленькая территория. В особенности учитывая, что Айрис и Дейвин вне его досягаемости, ему придётся беспокоиться о том, как он собирается потом умиротворить княжество, и его лучшим шансом на мирную капитуляцию будет соглашение со мной путём переговоров.

— Но если он не ждёт, что вы… останетесь побеждённым дольше, чем должны, он не оставит вам власти больше, чем он может, — заметил Тартарян.

— Нет. На самом деле он будет настаивать на всём, что только сможет придумать, чтобы ампутировать мне ноги, — мрачно согласился Гектор. — И у меня не будет возможности противостоять большинству условий, которые он захочет навязать. Лучшее, на что я могу реально надеяться в данный момент — это то, что он оставит меня технически на троне, с «советниками» — или, возможно, даже явным вице-королём со здоровенным гарнизоном — смотрящими из-за моего плеча и наблюдающими за каждым моим движением, как виверна следит за кроликом. Он не дурак, Терил, и он знает, что я уже убил его отца и что мне действительно всё равно, кто отрубит ему голову… лишь бы кто-нибудь, наконец, смог сделать это. — Его улыбка стала тонкой и уродливой. — Если он и оставит меня на троне, то при таких условиях, что я в лучшем случае буду лишь его «содержанкой».