«И для этого есть способ», — подумал он, а его задумчивый хмурый взгляд превратился в холодную, тонкую улыбку. — «Боюсь, сержанту Уистану сегодня не удастся как следует отдохнуть».

* * *

— Что это было?

— Что было что? — раздражённо переспросил капрал, командовавший кавалерийским пикетом из трёх человек.

— Я что-то слышал, — сказал рядовой, заговоривший первым.

— Вроде чего?

Капрал, как отметил рядовой, ничуть не стал менее раздражительным.

— Я не знаю, что именно, — немного оправдываясь, сказал солдат. — Звук. Может быть, сломалась ветка.

Капрал закатил глаза. Учитывая сильный ветер, вздыхающий в высокой пшенице вокруг них, шанс, что кто-то действительно мог что-то услышать, был по меньшей мере мизерным. Он хотел уже спустить собак на несчастного рядового, но остановился. Этот человек, может быть, и идиот, но лучше идиот, сообщивший о воображаемом звуке, который, как ему казалось, он слышал, чем идиот, который не сообщит о том, что он действительно слышал, из страха быть обруганным.

— Послушай, — начал он так терпеливо, как только мог, — сейчас темно, мы все устали, и мы знаем, что эти ублюдки где-то там, — он махнул рукой в сторону юга, — и мы все напрягаем слух изо всех сил. Но здесь достаточно ветра, чтобы заставить человека думать, что он слышит всё, что угодно. Так что…

Терпеливый капрал так и не закончил свою последнюю фразу. Рука, которая обвилась вокруг него сзади, обхватила его подбородок и дёрнула голову назад на нож, лежавший в другой руке.

Кровь командира пикета фонтаном хлынула из его перерезанного горла, забрызгав ближайшего из двух солдат. Эта несчастная душа отскочила назад, открыв рот, чтобы что-то крикнуть, но инстинктивный отскок от умирающего капрала привёл его прямо в объятия второго черисийского морпеха, и второй боевой нож с бульканьем вошёл в цель.

Бдительный солдат, которому показалось, что он что-то услышал, оказался сообразительным парнем. Он не стал терять время, пытаясь добраться до своей лошади, а просто повернулся и бросился в темноту. Это увело его прямо от двух морских пехотинцев, которым было поручено страховать у лошадей. К несчастью для него, он оказался прямо на пути сержанта Эдварда Уистана. Всё-таки, ему повезло больше его товарищей, хотя его можно было простить за то, что он не понял этого прямо в тот момент, когда приклад винтовки Уистана врезался ему в живот. Кавалерист согнулся пополам с мучительным хриплым вздохом, и сержант приложил его ещё раз — на этот раз умелым ударом по шее, который не раздробил ни одного позвонка.

— Хорошая работа, — тихо сказал Уистан остальным членам своего отделения, когда они появились из темноты вокруг него и единственного, потерявшего сознание выжившего из кавалерийского пикета.

В отличие от большинства солдат Третьей Бригады бригадира Кларика, Уистан и его люди были одеты в цельное обмундирование пёстрого зелёно-коричневого цвета, а не в традиционные светло-голубые бриджи и тёмно-синие куртки Королевских Черисийских Морских Пехотинцев. Их ружья также были короче стандартного оружия, с коричневыми стволами, а поля традиционных широкополых чёрных шляп были резко закатаны с правой стороны.

Их характерное облачение выдавало в них разведчиков-снайперов. Никто из них не знал, что вдохновением для их организации послужило случайное замечание, обронённое сейджином Мерлином в разговоре с бригадиром Клариком, когда тот был всего лишь майором. Им было известно лишь то, что они были специально отобраны и обучены как небольшие элитные группы, которые будут прикреплены к стандартным соединениям Морской Пехоты. Эти группы предназначались для выполнения именно таких задач, как та, которую они только что выполнили, и их функция после вступления в бой состояла в том, чтобы служить прикрытием вольтижёров[21] на начальном этапе и специально выцеливать любого офицера, которого они могли идентифицировать на стороне противника. Довольно многие из них наслаждались перед этим карьерой охотников или, в некоторых случаях, браконьеров, и у них развилась особая чванливость, которая гарантированно… раздражала любого другого морского пехотинца, чей путь они случайно пересекали в таверне или борделе. Многие из них, как следствие, свели близкое знакомство с береговым патрулём.

Конечно, это был первый раз, когда их действительно использовались в полевых условиях. Сержант Уистан прекрасно понимал, что он, его люди и вся концепция разведчика-снайпера проходит проверку. Хотя ему, возможно, и в голову не пришло бы описать это именно в таких терминах, он твёрдо решил, что они собираются проявить себя, и до сих пор ему не за что было кого-то грызть.

До сих пор.

— Жак, возвращайся и скажи лейтенанту, где мы. Скажи ему, что последний пикет в списке устранён. Остальные будут ждать здесь.

— Так точно, сержант.

Указанный морпех кивнул, а затем размашистым шагом скрылся в темноте. — Остальным занять позиции, — продолжил Уистан, и оставшиеся рассредоточились, образовав свободный периметр вокруг позиции бывшего пикета.

Уистан критически оглядел их, удовлетворённо хмыкнул и присел на корточки, чтобы проверить состояние выжившего корисандийца.

.X.

Переправа Хэрила,

Баронство Дейрвин,