Больше мужчина ничего не успел сказать. В грудь ударила волна силы, отшвыривая назад и фактически размазывая по стене (с которой повстречалась его спина). Следом за чем горло, перекрывая воздух, сдавили сильные пальцы, а возле лица Морана возник бледный лик дроу с тёмными провалами вместо глаз.

– Куда забрали мою невесту, смертный? Говори!
– прозвучали ледяные, пробирающие до костей слова дроу, когда хозяин трактира уже попрощался с жизнью, а потом хватка на шее чуть ослабла.

– В Арзан. Это...

Договорить трактирщик не успел. С кухни выбежали его дочери и с криками бросились на Перворождённого. Но тот, стряхнув на пол обеих одним небрежным движением, собрался было вернуться к допросу, когда в помещение ворвались новые действующие лица и прозвучали слова, которые заставили дроу отвлечься от своей жертвы.

– Оставь его, Тёмный! Я проведу тебя к твоей невесте!

***

Желание, вначале придушить смертного, что сдал его любимую женщину людям одного из самых страшных рабовладельцев Зарнавана, о котором жители этого поселения говорили редко и исключительно шёпотом, а уже потом оборачиваться и смотреть, что там за проводник выискался, было у Деллиона очень велико. Но, справедливо решив, что убить владельца трактира он всегда успеет, мужчина разжал пальцы, выпуская человека из собственного захвата, и повернулся к неизвестному, который высказал своё предложение показать путь.

А тем оказался смертный лет сорока на вид и весьма схожей с Джагом Типертом комплекции. Такой же рослый, мощный и широкоплечий, этот тип совершенно не тянул на местного. Скорее уж на одного из воинов-охотников Дигара Ринкая, с которыми произошла встреча в степи.

За спиной мужика, вызвавшегося стать проводником, дроу заметил какого-то мальчишку, на голове у которого был завязан на пиратский манер черный платок. Юнец топтался позади своего более габаритного спутника и смотрел исключительно себе под ноги, из-за чего разглядеть его лицо никак не получалось.

– Кто ты такой и почему вызвался мне помочь?
– холодно обратился Деллион к человеку.

– Меня зовут Хорст, Тёмный. А что касается твоего второго вопроса, то я здесь ради мести правителю Арзана. Долгие годы я работал на него, считался одним из лучших воинов, однако это не помешало Дигару Ринкаю сломать жизнь моей единственной дочери. После этого я ушёл со своей службы и поселился здесь.

– Складно рассказываешь, смертный! Вот только, какова доля реальной правды в твоих словах?

Назвавшийся Хорстом аж лицом от гнева потемнел после услышанного, однако не стал потрясать кулаками и выкрикивать громких злых речей, а обернулся к стоявшему у него за спиной мальчишке и неожиданно мягко, почти нежно, попросил:

– Лали, выйди, пожалуйста, вперед.

У Делла от удивления брови поползли вверх, когда тот понял, что ошибся в своём предположении. Спутником смертного, вызвавшегося отвести его к Ясмин, оказался вовсе не мальчишка, а девушка. И когда та, по просьбе Хорста вышла из-за его спины, лорд До'ррет смог убедиться в этом. Мужская свободная одежда скрыла женские формы, а повязка на голове частично изменила лицо, но всё же не до такой степени, чтобы его можно было спутать с лицом представителя сильного пола.

– Покажи ему, милая, - прозвучали следующие, не менее мягкие слова от бывшего воина, и та особа, к которой он обратился, медленно стянула с головы платок.

Деллиону в жизни приходилось видеть всякое, но вот столь юную девушку, голова которой была абсолютно лысой, и с каким-то замысловатым символом во лбу, что был явно выжжен чем-то, видел впервые.

– Не понимаю, - нахмурившись, произнёс мужчина и перевёл вопросительный взгляд с Лали на Хорста, в ожидании пояснений, но ответить последний ему не успел.

Хлопнула входная дверь, а затем повисшую в общем зале трактира тяжёлую тишину прорезал ледяной голос Абриэля, который сообщил:

– Таково было её наказание за непослушание, Тёмный! Всех женщин, на которых падает его внимание, Дигар Ринкай сначала отмечает своим знаком, который ты имеешь возможность видеть на лбу этой девушки. А после, если они его разочаровывают, или начинают слишком активно проявлять непокорность, опускает в самый низ. Такие женщины становятся рабынями-служанками. Непривлекательными внешне и абсолютно бессловесными, ибо их навсегда лишают не только главной красоты каждой женщины - волос, но и языка, чтобы они никому и никогда не посмели больше перечить.

– В Арзане всё обстоит именно так, как описал только что ваш Светлый сородич, лорд До'ррет, - впервые, с момента, как обрёл свободу, заговорил хозяин "Дома у моря".
– Таких девушек, как Лали, у нас почти с десяток, но ни одна из них так и не смогла нормально устроить свою жизнь, несмотря на то, что покинули город рабов и обрели свободу.

– Это, по-твоему, достаточная причина, чтобы ты, Тёмный, поверил мне? Поверил, что я не планирую никакой ловушки для тебя, а единственная корысть моего поступка заключается в том, что отомстить Дигару Ринкаю я планирую чужими руками. Твоими, если быть точным. Мог бы, сделал это сам. Но я не могу, потому как не являюсь магом.