Аферистка

Аннотация

Джеймс Брайант изо всех сил старается бросить свою воровскую жизнь. Ей необходимо провернуть большое дело, которое обеспечит ее необходимой суммой денег, чтобы навсегда завязать с воровством. Когда она буквально натыкается на мужчину на улице и крадет его бумажник, ей и в голову не приходит, что мускулистый зверь будет преследовать ее. Беннет Хьюз живет в роскоши и одиночестве. Нет ничего, что он не мог бы получить, если бы захотел. Но, когда карманница привлекает его внимание и исчезает, он понимает, что ее невозможно выследить. К счастью, он знает нужных людей в криминальном мире, которые помогут выйти на ее след. И как только он доберется до нее, больше не отпустит никогда. Предупреждение: это еще одна история в нашей серии о рождении детей, и она горячее, чем когда-либо прежде! Если вы любите книги «Тренер», «Механик», «Вор», «Мафиози» и «Судья», то и эту книгу обязательно полюбите.

АФЕРИСТКА Книга: Аферистка Автор: Алекса Райли Жанр: Современный любовный роман, Эротика Рейтинг: 18+ Серия: Размножение #6 (про разных героев) Номер в серии: 6 Главы: 13 глав+3 Эпилога Переводчик: Ленуся Л. Редакторы: Анна Л., Анастасия Я. Вычитка и оформление: Катя И. Обложка: Таня П. ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено! Специально для группы: K.N ? Переводы книг Аннотация Джеймс Брайант изо всех сил старается бросить свою воровскую жизнь. Ей лишь надо провернуть большое дело, которое обеспечит ее суммой денег необходимой, чтобы навсегда завязать с воровством. Когда она буквально натыкается на мужчину на улице и крадет его бумажник, ей и в голову не приходит, что мускулистый зверь будет преследовать ее. Беннет Хьюз живет в роскоши и одиночестве. Нет ничего, что он не мог бы получить, если бы захотел. Но, когда карманница привлекает его внимание и исчезает, тот понимает, что ее невозможно выследить. К счастью для него, Беннет знает нужных людей в криминальном мире, которые помогут выйти на ее след. И как только доберется до нее, то выяснит, что она тесно связана с воровским миром. Предупреждение: это новейшее дополнение к нашей серии о рождении детей, и оно горячее, чем когда-либо прежде! Если вы любите «Тренера», «Механика», «Вора», «Мафиози» и «Судью», то и эту книгу вы обязательно полюбите. ВНИМАНИЕ! Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено! Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо. Глава 1 Джеймс Я переворачиваюсь на другой бок и смотрю на часы. Они стоят на зарядке и смотрят на меня так, будто мне уже следовало встать. Брэдфорд не любит опоздания, несмотря на то, что работа на него не совсем легальная. Почти уверена, что сейчас я его любимая девочка, и мне нужно, чтобы так и оставалось. Ну, я его единственная девочка, но нет причин зацикливаться на этом. Я никогда не испытывала на себе гнев Брэдфорда, но видела, как он срывался на других. Для старика тот все еще может устроить хорошую взбучку. Вот почему я делаю то, что мне говорят, и хожу по тонкой грани между мелким воровством и случайной работой, чтобы урвать свой кусок. Ничего такого, что могло бы посадить меня в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, потому что я никогда там не выживу. Моими лучшими качествами всегда были то, что я маленькая и быстрая, но в тюрьме некуда бежать. Там человек в ловушке, и эта мысль всегда вызывала у меня панику. Мне все равно, где я и что делаю. У меня всегда есть план отхода. Если кто и знает, что такое тюрьма, так это я. Мои родители сидят за решеткой с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать. Мама то оказывалась в тюрьме, то выходила, но после последнего раза, похоже, она не скоро окажется на свободе. Она всегда пыталась заставить меня делать для нее всякое дерьмо. Дерьмо, которое привело бы меня в соседнюю с ней камеру. Я не прикасаюсь к наркотикам после того, как они уничтожили моих родителей. Они были для них важнее всего, и уже в юном возрасте я поняла, что нужно держаться от них подальше. Еще до того, как я начала работать на Брэдфорда, он велел мне держаться от них подальше, и это одна из причин, почему я осталась с ним. Он уважает границы, которые кто-то устанавливает для себя, пока вы уважаете его. Брэдфорд всегда был рядом, когда я росла. Когда мне было лет десять, он разрешил мне выполнять для него мелкие задания. Тогда я просто покупала продукты для его мамы или бегала по поручениям. Я хватаю телефон и свешиваю ноги с кровати. Как и каждое утро проверяю свой банковский счет и смотрю на цифры. С течением времени они медленно растут, но мне нужно набраться смелости и взяться за более крупную работу. Это поможет мне раньше отойти от дел, хотя не уверена, какую работу дал бы мне Брэдфорд, если бы я попросила. Иногда мне кажется, что он относится ко мне иначе, чем к другим людям моего возраста, которые работают на него. Может быть, это потому, что я девушка, и не знаю, должна ли злиться или быть благодарной. Я обдумываю это, глядя на деньги, и не знаю, какой должна быть цифра на моем банковском счете, прежде чем можно будет начать все с чистого листа. Хочу уехать куда-нибудь в новое место, где я не буду девочкой с двумя испорченными родителями, которая хорошо умеет обшаривать карманы. Это единственный навык, который действительно помог мне в жизни и которому научил меня отец. Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Меня охватывает тревожное чувство. Сегодня что-то не так, и у меня покалывает в основании позвоночника. Встаю и потягиваюсь, думая, что, возможно, мне нужно пойти на пробежку, но у меня нет времени. Смотрю в окно своей крошечной квартиры-студии, если ее вообще можно так назвать. Она примерно тридцать квадратных метров, и окно выходит на кирпичную стену. По-моему, изначально предполагалось, что это будет небольшой офис, расположенный над баром, но Брэдфорд помог мне получить это место, и я еженедельно плачу за аренду наличными. Это дешево, и я чувствую себя в некоторой безопасности, так как Брэдфорд знает владельцев. Кроме того, я никому не позволяю знать, где живу. Надеваю обтягивающие черные брюки, кроссовки и простую черную футболку, прежде чем натянуть поверх нее толстовку. Это то же самое, что я ношу почти каждый день. Надеваю часы, хватаю телефон, выхожу за дверь и спускаюсь по лестнице в пустой бар. Проскальзываю через заднюю дверь и вливаюсь в утреннюю толпу. Натягиваю на голову капюшон, прежде чем дважды проверяю, что мой телефон спрятан. Я слишком хорошо знаю, как легко его стащить. Ни на что не обращая внимая, я врезаюсь в твердое тело и ахаю, когда начинаю падать назад. Сильные руки хватают меня за плечи и не дают упасть на бок. По моей спине пробегает страх, когда я смотрю на очень дорогой костюм — неуместный в этой части города. Я поднимаю глаза и натыкаюсь на пронзительный взгляд ярких голубых глаз, смотрящих на меня сверху вниз. Он выглядит взбешенным и, вероятно, думает, что я испортила его костюм, который стоит больше, чем машина, но уверена, что тот может позволить себе другой. Мой капюшон падает, когда я откидываюсь назад, чтобы посмотреть на него, и мои волосы рассыпаются по спине. Его глаза на мгновение расширяются, нос раздувается, челюсть сжимается. Затем руки на моих плечах напрягаются, когда он сжимает меня сильнее. — Отпусти, — рявкаю я самым властным голосом, на который только способна. Говорю это достаточно громко, чтобы все повернулись и посмотрели на мужчину, держащего девушку, которая примерно вдвое меньше его. Однако мужчина не отпускает меня, и вместо этого на его красивом лице появляется дерзкая полуулыбка. Я внутренне съеживаюсь от мысли, что он красив. — Мне нужно повторить? — Я делаю еще одну попытку. Не пытаюсь вырваться из его хватки… пока. Небольшой рывок не сработал бы, если он не хочет меня отпускать, и мне нужен эффект неожиданности. — А ты маленькая строптивая девчонка, не так ли? — Он притягивает меня к себе, прижимая мое тело к своему. На мгновение я впадаю в шок, пока тот осматривает мое лицо. — А может, и не такая уж и строптивая. — Сэр. — Слышу я чей-то голос, и в мой разум врываются звуки рядом со мной. Бросаю взгляд на мужчину примерно такого же роста, что и тот, который держит меня. Он тоже в костюме, но не такой красивый, как тот, кто не желает меня отпускать. Парень с хваткой не обращает внимания на человека, который пытается заговорить с ним. Когда незнакомец открывает рот, чтобы снова заговорить, я решаю действовать. Изо всех сил поднимаю колено, чтобы попытаться разорвать его хватку, но он блокирует меня. Я улучаю момент, чтобы выскользнуть из его хватки, и бросаюсь бежать, двигаясь так быстро и так далеко, как только могу. Делаю то, что не должна делать, и оглядываюсь. Я могу сказать, что он, должно быть, пытался поймать меня, потому что он в квартале или двух от меня, но остановился. Он, вероятно, знает, что меня не поймать. Такие большие люди не могут двигаться так быстро. Делаю круг вокруг квартала, потому что мне все еще нужно добраться до магазина Брэдфорда. К тому времени, как я возвращаюсь, мужчина уже ушел, и я снова смешиваюсь с толпой, натягивая на голову капюшон. Взгляд на часы говорит мне, что я все еще успеваю вовремя, даже с этим хватающим придурком. Пройдя квартал, достаю бумажник, который вытащила из костюма, и вижу внутри приличную пачку наличных. Убираю его, чтобы потом изучить, но рада, что встреча того стоила. Я должна забрать деньги и выбросить остальное, но по какой-то причине решаю получше все рассмотреть. Через несколько минут я вхожу в магазин, и там меня встречает Джош. У нас разница в возрасте добрых десять лет, но, в отличие от меня, ему нравится, когда его замечают. Он высокий и всегда был худощавым, но в последние несколько месяцев, похоже, начал ходить в спортзал. Или подсел на стероиды. — Эй. — Он опускает руку на стену узкого коридора, ведущего в кабинет Брэдфорда, и преграждает мне путь. Подмигивает мне, и я понимаю, что он пытается быть очаровательным. — Что это ты так раскраснелась, Джей? Откидывает с моей головы капюшон. Мне хочется шлепнуть его по руке, но я стараюсь не дразнить зверя, если в этом нет необходимости. Особенно тех, с которыми мне приходится видеться и работать. Я стараюсь держаться как можно дальше от радаров, и если бы могла быть невидимкой, то так и сделала бы. — Разве тебе никуда не нужно? — спрашиваю я, бросаясь под его рукой к кабинету Брэдфорда. Он не следует за мной, потому что Джош пристает ко мне только тогда, когда его никто не видит. Я слышу, как он называет меня маленькой дрянью, а затем бормочет «пизда», как раз перед тем, как я вхожу в кабинет Брэдфорда. Не знаю, в чем его проблема. Он либо пытается залезть ко мне в штаны, либо заставляет меня чувствовать себя дерьмом. Войдя в кабинет Брэдфорда, закрываю за собой дверь и вижу, что он прижимает телефон к уху, вид у него крайне раздраженный. Он указывает на конверт, лежащий на углу стола, и я подхожу к нему. Глава 2 Беннет Деньги могут принести вам все, что угодно, в любое время и в любом месте. Нет такой двери, которая не открылась бы для меня, и я не принимаю отказа. Я просыпаюсь в мире возможностей и каждую ночь сплю на тысячедолларовых простынях. Когда вы растете с этим ощущением, как бы нелепо это ни звучало, жизнь может стать скучной. Каждый день сливается с другими, и все становится черно-белым. Или, наверное, в моем случае — золотым и бриллиантовым. Вид красивый, но иногда задаюсь вопросом, не наслаждался бы я этим больше, если бы голодал. Моя семья — потомственные владельцы железных дорог, семья Хьюз — одна из старейших в стране. Мы заработали свои деньги на рубеже веков, и с тех пор они только преумножались. Мой отец — единственный наследник, а я следующий в очереди. Я живу за счет трастового фонда, которого хватило бы и моим пра-пра-правнукам, и еще осталось бы. Это богатство, о котором шепчутся и которое держит меня в безопасности. Я ни о чем таком не просил, но разве у меня был выбор, родившись одним из Хьюзов? Люди много говорят обо мне и моей жизни. Меня называли следующим Джоном Кеннеди-младшим из-за моего аккуратного вида и того, что не попадаюсь на глаза прессе, но я — не хороший парень. Люди, которые действительно имели дело со мной, обычно не просят о повторной встрече. Меня в лицо называли мудаком, а значит это должно быть правда. Обычно люди с моими деньгами никогда не слышат о себе ничего плохого, но тот факт, что люди не шепчутся об этом за спиной, говорит о моей личности. Я провожу дни со своими охранниками, но не назвал бы нас друзьями. Мой дом со всем этим дорогим дерьмом похож на музей, и он чертовски велик для одного человека. Я не планирую ни с кем его делить, так что это просто пустая трата квадратных метров. Когда мне было шестнадцать, я застал маму в постели с лучшим другом моего отца Томом, и думаю, что это разрушило любое романтическое представление о том, что я когда-либо найду любовь. У меня были свидания на одну ночь, но после того как увидел, как некоторые из девушек продают свои истории на сайтах сплетен, я покончил с женщинами. Возможно, постоянное раздражение на моем лице не помогает, но мне все равно. Ничто в моей жизни не дает мне страсти, и я смирился с тем, что так все и будет. Я родился успешным, так чего же еще должен достичь? Чтобы вызвать у меня хоть какие-то эмоции, нужно чтобы по мне прокатился валун, и именно это сделала та маленькая воришка. Я не сразу понял, что она украла мой бумажник, потому что был слишком занят, отвлекаясь на ее большие глаза, как у лани, и то, как ее тело прижималось к моему. Я никогда не видел кого-то настолько красивого и чертовски быстрого. — Найдите ее, — рявкаю я группе людей вокруг меня, когда сажусь в ожидающую у тротуара машину. Мысленно проклинаю себя за то, что занимаюсь силовыми упражнениями вместо кардио, когда лезу в карман и достаю телефон. Я почти уверен, что мог бы тренироваться для марафона и все равно не смог бы догнать ее. Вторая машина всегда следует за нами на случай крайней необходимости, и прямо сейчас у меня есть одна. В бумажнике всего около тысячи долларов, но там мои права и кредитки. Не то чтобы я не мог их заменить, но это дело принципа. Она украла их, и я хочу их вернуть. Ее длинные темные волосы, рассыпавшиеся позади нее, когда она откинулась назад, всплывают в моем сознании. Когда я обнял ее, ее щеки раскраснелись, а губы приоткрылись. Я крепче сжимаю телефон и продолжаю писать команде безопасности описание той, что нужно найти. Поначалу я подумал, что это мальчик с капюшоном на голове. Подумал, что парниша не смотрит куда идет, и попытался удержать его от падения, когда на меня налетели. Потом я взглянул на нее, и все, что мог сделать, — притянуть ближе к себе. — Блядь! — Я стучу кулаком о дверцу машины, когда другая команда говорит, что они потеряли ее. — Объезжай квартал! — кричу я водителю и чувствую, как машина поворачивает. Ее глаза были темно-карими с золотыми крапинками, и от этой мысли мои бедра напряглись. Я подношу кулак ко рту и сжимаю челюсть, глядя в окно машины. Вглядываюсь в толпу, но она словно растворилась в дымке. Мой член набухает от воспоминаний о ее губах и о том, какого было бы скользнуть в ее рот. Будет ли она бороться со мной? Она была пугливой и убежала в ту же секунду, как ей представился шанс, но внутри нее горел огонь. Девушка пыталась ударить меня коленом по яйцам, и не могу сказать, что виню ее. Как только я ее увидел, у меня в голове не осталось ни единой чистой мысли, и если бы она не убежала, я бы бросил ее в свою машину, и никто больше не увидел бы эту девушку. Одной мысли о том, что она будет привязана к моей кровати, почти достаточно, чтобы сломить меня. Я наклоняюсь, чтобы поправить свой пульсирующий член, но вместо этого поглаживаю его и думаю о возможностях. Мой телефон сигнализирует о сообщении, в котором говорится, что они все еще не нашли ее, и я хочу сломать мобильник пополам. Отдаю приказ продолжать искать, а потом откидываю назад голову и закрываю глаза. Все это произошло сразу после встречи с Брэдфордом сегодня утром, так что неудивительно, что я на взводе. Мы знакомы с Брэдфордом с тех пор, как я нанял его, чтобы разрушить жизнь Тома после того, как застал его с мамой. Брэдфорд наблюдал, как в шестнадцать лет я вытаскиваю пачку денег, и решил, что если этого не сделает он, то дело уйдет к другому. Мой отец был неплохим парнем, но Брэдфорд знал, как выживать. Я завидовал его знаниям и поддерживал с ним связь даже после того, как он сделал для меня эту работу. Он один из немногих людей, которым я доверяю, и тот факт, что он преступник, очень комичен. Если моя служба безопасности не может найти ее, то я знаю, что сможет он. Быстро посылаю ему сообщение, в котором говорю, что вернусь к нему в офис позже вечером. Мне нужно поговорить с ним как можно скорее, но меня уже достаточно видели здесь сегодня, и не хочу, чтобы кто-то пронюхал об этом и сфотографировал меня у него. Он любит уединение почти так же, как и я. Делаю глубокий вдох и тру глаза тыльной стороной ладони. Мне нужно потерпеть еще несколько часов, а терпение — не тот навык, который я приобрел. Но, если и есть что-то, чему я научился за все эти годы, так это то, что если чего-то очень сильно хочу, то получаю это. И я поймаю эту маленькую воришку, даже если это будет последнее, что я сделаю. Глава 3 Джеймс Прикусываю нижнюю губу, думая о том, как поднять вопрос с Брэдфордом, и действительно ли это то, что я хочу сделать. Может, мне стоит взять небольшую сумму денег, которая у меня уже есть, и уехать из города. Я всегда думаю, что следующая работа, за которую возьмусь, будет той, из-за которой меня поймают. Первый раз вы всего лишь отделываетесь легким испугом, верно? Вероятно, мне бы так не повезло, и я потратила бы все свои сбережения на адвоката. И где я тогда окажусь? Странное покалывание, которое я испытывала с тех пор, как проснулась вчера утром, не проходит. Не помогает и то, что вчера поздно вечером я получила сообщение от Брэдфорда, в котором он сказал, что хочет поговорить со мной о чем-то. Я бросаю взгляд на закрытую дверь его кабинета и задаюсь вопросом, когда же он закончит свою встречу. Вопрос о том, что ему от меня нужно, мучил меня почти так же сильно, как и мужчина, с которым я вчера столкнулась. Почему я думала о нем всю прошлую ночь? Я корю себя за глупое влечение, которое чувствую. Он был каким-то придурком, и, честно говоря, меня возмутило его поведение. Не в силах ничего с собой поделать, я погуглила его после того, как вернулась прошлой ночью домой. Мужчина не просто богатый парень, как я сначала подумала, он настолько богат, что мне и не снилось. Я так долго изучала его жизнь, которая была наполнена привилегиями. И хотя провела в его обществе всего мгновение, похоже, мое первое впечатление было точным. Все думают, что он мудак. Это должно быть противозаконно — быть таким красивым, таким богатым и таким мудаком. Должен быть больший недостаток, чем просто быть мудаком. Это то, что человек мог бы исправить, если бы захотел. Хотя с такими деньгами, которые есть у него, думаю, ему это и не нужно. Лезу под толстовку во внутренний карман на молнии. Я оставила его бумажник дома под подушкой. Его кредитки там, но в кармане его права. Я не хочу слишком много думать о том, почему сделала это, но когда провожу пальцем по краю, то чувствую связь с ним. Обычно я чувствую себя виноватой после того, как украла чей-то бумажник, но с ним вина так и не появилась. На самом деле, как только выяснила, кто он такой, я была немного зла, что в бумажнике была только тысяча. Я вскакиваю на ноги, когда дверь кабинета Брэдфорда открывается, и убираю права обратно в толстовку. Притворяюсь небрежной, прислоняясь к стене и наблюдая, как Джош покидает кабинет. Я одариваю его ослепительной улыбкой, зная, что он не может мне ни хрена сказать, находясь так близко к кабинету Брэдфорда. Все, что он делает, — смотрит на меня, прежде чем пройти мимо, а затем протягивает руку и тянет за прядь моих волос. Я стискиваю зубы, желая выставить ногу и подставить ему подножку, но вместо этого игнорирую его. Я надеялась, что если не буду играть в его глупые игры, он оставит меня в покое. Не похоже, что это произойдет. — Джей, — зовет Брэдфорд. — Иду, — говорю я, входя в его кабинет. Он кивает на дверь, чтобы я закрыла ее, что я и делаю, прежде чем сесть в одно из старых кожаных кресел. Они стоят тут с тех пор, как я себя помню, но даже когда была маленькой девочкой, они уже выглядели старыми. У Брэдфорда никогда не бывает ничего броского, но думаю, что он из тех людей, которые убирают деньги в свои матрасы или закапывают их в поле. По крайней мере, именно так я себе это представляю. — Вчера все прошло нормально? У нас не было времени поговорить. — От его вопроса я выпрямляюсь. — Ага. Все было в порядке. Что-то случилось? — Вчера было легко. Мне пришлось обойти несколько мест и собрать причитающиеся ему деньги. Потом я заехала в магазин к его маме и купила кое-какие продукты. Оставила ей деньги, которые собрала, и не столкнулась с проблемами. У меня никогда не было никаких проблем, когда я собирала деньги, либо потому что мне везло, либо Брэдфорд отправлял меня к людям, с которыми, как он знает, проблем не будет. — Ма сказала, что вы с ней ужинали. Киваю, потому что часто так делаю, когда захожу. Она всегда пытается накормить меня и говорит, что я слишком маленькая. Я помогла ей приготовить ужин, и она попросила меня остаться, потому что мне всегда нравится проводить с ней время. Не знаю, сколько ей лет, но думаю, ей должно быть под восемьдесят. Но, если уж на то пошло, она точно не выглядит и не ведет себя на этот возраст. — Ты выглядишь так, будто хочешь о чем-то со мной поговорить. — Он поднимает бровь. — Ты уверена, что вчера ничего не произошло? На ум приходит мужчина, у которого я стащила бумажник. Я никогда не пыталась делать это так близко к тому месту, где живу и работаю. И сделала это только потому, что знала — он не местный. Кроме того, мужчина сам напросился на это своими глупостями. Может быть, в следующий раз он не будет недооценивать кого-то, потому что они меньше его. Или у них есть вагина. — Нет, все мои сборы прошли хорошо, просто у меня много забот. — Стараюсь не ерзать на месте. Я доверяю Брэдфорду, но мне всегда не нравилось, что его кабинет находится в конце длинного узкого коридора, и в нем нет окон. Дверь — единственный выход и вход, и это заставляет меня чувствовать себя в ловушке. Думаю, это вызывает у Брэдфорда противоположные чувства, потому что он лицом к двери, и Бог знает, какие пистолеты приклеены к нижней стороне его стола. — Выкладывай, Джелли Бин. Обращение, которым он называл меня, когда я была маленькой девочкой, успокаивает. Откидываюсь в кресле. Он давно меня так не называл. Может быть, он видит, как я волнуюсь. Однако продолжающееся покалывание не помогает. Как и мужчина в костюме, который постоянно проскальзывает в мои мысли. — Мне нужна работа побольше. Что-то, что принесет мне больше денег, — говорю я, и он в изумлении выгибает обе седеющие брови. — Не то, чтобы я не была благодарна за то, что ты мне даешь или что-то в этом роде, я… Он поднимает руку, чтобы заставить меня замолчать. — Не думаю, что ты не благодарна, я знаю, что ты благодарна. Знаю, что, когда прошу тебя что-то сделать, ты это сделаешь. Мне никогда не нужно беспокоиться о том, будет ли выполнено задание. — Спасибо. — Улыбаюсь, не заботясь о том, что меня хвалят за то, что я делаю вещи, которые в глазах закона могут быть неправильными. Все равно приятно, когда получаешь признание за тяжелую работу, даже если она не честная и законная. — На самом деле, именно поэтому я и хотел поговорить с тобой. Думаю, тебе пора заняться более серьезной работой. На самом деле, думаю, ты могла бы заработать нам обоим кучу денег. — Я оживляюсь и придвигаюсь ближе к краю кресла. — Знаю, что ты хочешь уйти отсюда, и также знаю, что питаю к тебе слабость. Я хочу для тебя самого лучшего, и если это будет далеко отсюда, то так тому и быть. От его слов в груди разливается тепло. Мне приходится сдерживать слезы. Это глупо, знаю, но я не привыкла, чтобы кто-то даже в малейшей степени заботился обо мне, и это приятно. — Ты не была создана для этой жизни, Джелли Бин, но это то, что ты имеешь. И у тебя хорошо получается. Ты можешь залезть незаметно даже ко мне в карман, — смеется он, и в его голосе звучит гордость. Не думала, что буду хороша в этом, но это так. Иногда тебе приходится делать то, что ты должен делать, но похвала Брэдфорда подслащает пилюлю некоторых мелких преступлений, которые я совершила. Она не снимает всей вины, но определенно помогает. — Это может помочь тебе выбраться отсюда, — говорит он мне, наклоняясь вперед и постукивая по папке на столе. — А ты? — спрашиваю я, удивляясь, почему он все еще делает это. — Я никогда из этого не выберусь. В отличие от тебя, это у меня в крови. Кроме того, я бы сошел с ума, сидя дома, и это заставляет меня быть занятым. — Он пожимает плечами. — Есть и другие вещи, которые ты мог бы делать, — предлагаю я. — Может быть, — соглашается он, но мы оба знаем, что он никуда не денется. Он открывает папку, и я наклоняюсь к его столу, когда тот поворачивает ее ко мне. Я чувствую, как кровь отливает от моего лица, когда смотрю на фотографию того же самого мужчины, которого не могу выбросить из головы. Того, кого я пыталась ударить коленом по яйцам, а потом украла бумажник. Эти голубые глаза такого же оттенка, какими я их помню, и от этого по моему телу пробегает теплая дрожь. — Беннет Хьюз, — говорит Брэдфорд, но я прекрасно знаю, кто он такой. — У него есть кое-что, что мне нужно, и ты достанешь это для меня. Глава 4 Беннет Я делаю глоток вина и смотрю на стеклянную витрину у стены. Внутри находится единственный предмет, за которым идет Джеймс. Это интересное имя для девушки, и когда я спросил Брэдфорда об этом, он сказал, что ее назвали в честь ее дедушки. Он не выдал много информации, кроме этого, и хотя не вел себя так, будто она была важна для него, его молчание говорило о многом. Вчера вечером, придя к нему в офис, я сказал, кого ищу. И был удивлен, увидев, как сразу загорелись его глаза, когда я дал ему описание и место происшествия. Обычно Брэдфорд не раскрывает свои карты передо мной, и я мог сказать, что она что-то значила для него. Не могу не задаваться вопросом, почему он вообще отказался от нее, если она была так важна для него. В любом случае это не имеет значения, потому что деньги для него важнее всего, а у меня их столько, сколько он хочет. Я бы опустошил свой трастовый фонд, чтобы найти ее, и он это знал. Бесценное яйцо Фаберже лежит, уютно устроившись на бархатной подушке, вокруг которой горит свет. Оно было в моей семье столетие, но я никогда не смотрел на него так раньше. Яйцо всегда было здесь в своем футляре, и я прохожу мимо него почти каждый день, не замечая. Но теперь я смотрю на него по-новому, потому что именно оно приведет ее ко мне. Уже поздно, но я не могу спать прямо перед этим, желая посмотреть, когда она решит нанести мне визит, поэтому допиваю бокал и иду на кухню. Ставлю фужер у раковины и еще раз прохожу по дому, прежде чем поднимаюсь наверх. На территории достаточно охраны, и я предложил убрать их, если Брэдфорд сообщит мне, в какую ночь собирается прийти Джеймс. Он только рассмеялся и покачал головой, сказав, что она обойдет их. Я не хотел оскорблять его или ее, но если моя охрана позволит ей проскользнуть, то у меня будет больше проблем, чем кража яйца, на которое мне было наплевать. У меня есть экономка, которая живет здесь, но по выходным она уезжает из города к своей сестре. Я также нанимаю дворецкого, который управляет имуществом, но в эти выходные он отдыхает с внуками в Диснее. У меня не так много людей в моем доме, но мне кажется, что кто-то всегда здесь. Я думаю, что с их отъездом в одно и то же время дом действительно пустеет. Охранники остаются снаружи, вокруг территории поместья, так что я просто брожу по темным коридорам своего дома. Добравшись до своей спальни, я раздеваюсь до боксеров и ложусь в постель. Лежу без света и даю глазам привыкнуть. Мое внимание привлекает каждый незначительный звук, и я знаю, что мне не удастся даже немного поспать. Что, если она может вломиться и забрать яйцо так, что я этого не замечу? Фантазии, которые у меня о ней были, находились за пределами непристойности. Все развратные вещи, которые я могу придумать, чтобы сделать с ней, крутятся в моей в голове. Никогда не был из тех, кто дрочит, но, кажется, не могу остановиться, когда дело доходит до мыслей о ней. Даже сейчас моя рука скользит вниз по животу и темным волосам прямо к члену. Он твердый, когда я обхватываю его руками. Мне не нужно дрочить, потому что я делал сегодня это уже три раза, но независимо от того, сколько раз я кончал себе в руку, этого никогда не бывает достаточно. Издав стон, я обхватываю свои яйца и думаю о ее мягких руках там. Предсемя просачивается в боксеры и размазывается по моей коже. Я весь липкий от потребности в ней и, издав еще один стон, скольжу рукой вверх и вниз. Ее образ на полу подо мной заполняет мой разум. Я двигаю рукой быстрее, думая о том, чтобы прижать ее к нему. Я никогда не нуждался ни в чем больше. Раздается резкий звук бьющегося стекла, и я все еще обхватываю себя рукой, когда сажусь в постели. Сердце колотится, потому что я так близок к оргазму, но затем поднимается адреналин, потому что это может быть тот момент, которого я так ждал. Я мокрый от пота и чертовски твердый, когда выпрыгиваю из кровати так тихо, как только могу, и тороплюсь по коридору. Когда достигаю края лестницы, я могу разглядеть свет от витрины внизу. И вижу, как движется тень, и знаю, что у меня мало времени. Я медленно спускаюсь по лестнице, и, когда достигаю подножия, она появляется в поле зрения. Девушка стоит лицом к витрине и спиной ко мне, но я бы узнал эту фигуру где угодно. Возможно, я держал ее в своих объятиях всего несколько секунд, но это выжгло на мне клеймо. На полу под ней валяется немного битого стекла, и я вижу, что она вырезала замок. Вероятно, она не смогла поднять купол витрины, потому что я приклеил его, чтобы ей пришлось разбить стекло. По крайней мере, эта часть моего плана работает в мою пользу. Подхожу ближе и смотрю, как она открывает футляр и тянется за яйцом. Потом обхватывает его пальцами и поднимает с подставки, и я останавливаюсь всего в метре от нее и сжимаю кулаки, чтобы не дотронуться до нее. Она кладет яйцо в футляр и убирает его в сумку. Девушка сделала свою работу, и как бы мне ни хотелось подойти к ней и обнять еще раз, я делаю шаг назад и скрываюсь в тени зала. Она не оборачивается, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что ее не поймали. Мне следует отдать ей должное — она, должно быть, хороша в том, что делает, если ей удалось проскользнуть мимо моих охранников. Не видеть ее недостаточно. Мне хочется схватить ее и прижать к себе. Мой член тверд и пульсирует, когда я опускаю руки в боксеры и возвращаюсь к тому, что делал наверху. Я думал, она сразу уйдет, но она все еще стоит и оглядывается. Мне требуются все мои силы, чтобы контролировать свое дыхание, когда мой член набухает и на моей руке снова появляется предсемя. Я был на взводе всю ночь, и теперь почти кончаю. Близости к ней и вида ее в моем доме достаточно, и теплая струя спермы скатывается по моей руке. Будто чувствуя, что я кончил, она облизывает губы, а затем уходит из дома. А я стою там весь липкий, покрытый своим собственным желанием. Единственное, о чем я могу думать, — как вернуть ее и как дать ей все. Если она захочет украсть все, что у меня есть, я дам ей ключ и раскрою свои объятия. Все, что у меня есть, принадлежит ей, и, возможно, это то, чего она хочет. Острые ощущения от погони? Если она хочет, чтобы за ней охотились, ей будет где разгуляться. Я очень хочу стать зверем, которого она желает. Глава 5 Джеймс Яйцо Фаберже тяжелее, чем я думала. Стараюсь не сосредотачиваться на его весе, задаваясь вопросом, что, черт возьми, со мной не так. Я полностью замерла после того, как взяла его, и до сих пор не понимаю, почему. Будто часть меня хотела, чтобы меня поймали. Это был третий раз, когда я сделала что-то глупое, когда дело касалось этого мужчины. Первый — кража его бумажника, второй — то, что оставила его себе, а потом стояла так, будто ждала, что он схватит меня. Когда ничего не произошло, разочарование вернуло меня в реальность. Я поняла, что делаю — играю в игру, которую не должна. Страх быть пойманной правит моей жизнью. На этот раз, когда выбираюсь из его поместья, я не так колеблюсь, как когда проникала сюда. Проскальзываю в тень и стараюсь оставаться незамеченной. Самое замечательное в том, чтобы быть такой маленькой и быстрой, как я — большинство датчиков, которые выставляются вдоль дома, воспринимают меня за животное. Я двигаюсь быстро, чтобы как можно скорее покинуть территорию, но все время оглядываюсь. Прислушиваюсь к звукам собак, но не слышу их, и вместо этого срабатывает сигнализация, и я, клянусь, чувствую, как зверь выслеживает меня. Даже если я не слышу его, чувствую, что он прячется недалеко позади. Раздаются крики тех мужчин, мимо которых я проскользнула по дороге, поэтому теперь не прячусь. Потому что уже дала о себе знать, когда разбила стекло. Я даже не пыталась сделать это тихо, и это глупо. По какой-то причине мне хотелось, чтобы он знал о том, что это сделала именно я. Делаю глубокий вдох, поднажимаю и двигаюсь к стене. Это самая сложная часть входа и выхода отсюда. Я сгибаю пальцы в перчатках, убеждаясь, что они все еще удобно сидят, и со всей силы прыгаю на стену. Я использую правую ногу, чтобы подтянуться, а затем левую. С громким ворчанием подтягиваюсь, хватаясь за верх стены. Огни заливают территорию поместья и освещают все вокруг. Я оглядываюсь на гигантский дом, который больше похож на музей, чем на что-либо еще, когда охранники бегут ко мне. И борюсь с самодовольной улыбкой, потому что снова обвела этого парня вокруг пальца. Наслаждаюсь этим мгновением, зная, что сейчас они не могут меня поймать. Все охранники слишком большие, чтобы взобраться на стену, как это сделала я. Иногда сила в действительности может оказаться слабостью. Я натягиваю на голову капюшон, поворачиваюсь и прыгаю. Готовлюсь к падению, сгибая колени и выставляя левую руку, чтобы смягчить удар, который принимает мое тело, когда приземляюсь на ноги. Делаю глубокий вдох, после чего отталкиваюсь от земли и мчусь вдоль каменной стены, которая окружает похожий на дворец дом. Когда была внутри особняка, мне не терпелось осмотреть его. Я хотела посмотреть, какие еще дары спрятаны внутри. И, вероятно, не смогла бы понять, что стоит дороже, потому что мне пришлось гуглить то, что заказал мне Брэдфорд. Я понятия не имела, что такое яйцо Фаберже. Они были странно красивы, но у меня чуть глаза на лоб не вылезли, когда я увидела диапазон цен, за которые их можно было бы продать. Кто платит столько за яйцо, которое даже нельзя съесть? Люди, у которых денег больше, чем у бога — это мое единственное предположение. «Когда у тебя так много денег, что ты не знаешь, что с ними делать, ты покупаешь всякое дерьмо», — думаю я. Цена за это яйцо может изменить мою жизнь. Интересно, сколько времени потребовалось бы кому-то, чтобы заметить, что оно пропало, если бы мне не пришлось разбить стекло, чтобы добраться до него. Я снимаю перчатки и убираю их в карман. Когда смотрю на часы, вижу частоту пульса, и она выше, чем должна быть. Это скоро начнет меня тормозить, если не выровняется, а мне еще многое предстоит сделать. Я продолжаю бежать, вытаскивая телефон и входя в приложение Lyft, в котором зарегистрировалась с помощью подарочного сертификата и поддельной информации. Быстро печатаю, что хочу, чтобы машина ждала меня в полутора километрах от того места, где нахожусь сейчас, и все еще продолжаю бежать. Шесть минут, которые требуются мне, чтобы добраться до места, кажутся мне дольше, но машина подъезжает одновременно со мной, и я запрыгиваю внутрь. Место назначения уже указано. Я откидываю голову назад и закрываю глаза, пытаясь выровнять дыхание. Черт, этот парень издевается надо мной. Работа сделана, но я почему-то знаю, что это еще не конец. Чувствую это. Машина останавливается в трех километрах от моего дома, и когда выхожу, в качестве чаевых отдаю водителю оставшиеся на подарочном сертификате деньги, а затем выбрасываю телефон в мусорное ведро. Уже поздняя ночь, и я устала бегать, поэтому снимаю толстовку и распускаю волосы. Кто-то во всем черном, двигающийся слишком быстро, только привлечет внимание в это время ночи. Я проскальзываю в заднюю дверь бара и слышу тихую музыку. Поднимаюсь по лестнице и отпираю свою дверь, потом быстро запираю ее за собой. Поворачиваю замок, и когда он с щелчком закрывается, на меня обрушивается облегчение. Издав долгий вдох, я просто стою там. Пока чья-то рука не опускается на мою, и я не начинаю кричать. Но только я начинаю это делать, кто-то закрывает мне рот рукой, и я замираю. Идти некуда, и он будто повсюду вокруг меня. Прижавшись грудью к моей спине, он словно заключил меня в клетку. Только по рукам я могу сказать, что мужчина большой, но когда вдыхаю его запах, когда он прижимается губами к моему уху, мгновенно понимаю, кто это. Мой страх не должен уходить, но по какой-то безумной причине я успокаиваюсь и снова прижимаюсь к нему. Я ахаю в его руку, все еще закрывающую мой рот, когда чувствую каждый сантиметр его твердого тела. — Ты взяла кое-что мое, — говорит он мне на ухо, но, похоже, не злится. Затем целует меня, и поцелуй почти сладкий, пока тот не отпускает рот немного ниже. На этот раз мужчина кусает меня. Достаточно жестко, и я знаю, что останется след, но вместо того, чтобы закричать, издаю стон, инстинктивно толкаясь к нему задницей. Мое лицо пылает от того, что я только что сделала, а мужчина издает звук, будто ему больно. Я чувствую, как от этого звука по моей коже бегут мурашки. Что со мной происходит? — Я уберу руку с твоего рта, а ты не будешь кричать. Да? — спрашивает он. Я не была уверена, буду кричать или нет. И раздумывала об этом мгновение, но потом он напоминает мне, почему я не должна этого делать. — Ты же не хочешь, чтобы появились копы, не так ли? Возможно, мне придется рассказать им, какой непослушной девочкой ты была сегодня вечером. Брала вещи, которые тебе не принадлежат. Качаю головой, но также знаю, что он не вызовет полицию. Должно быть, ему что-то от меня нужно, или, может быть, эта игра, в которую хочет поиграть скучающий миллиардер. Что я точно знаю, так это то, что не хочу попасть в тюрьму, поэтому, похоже, я буду следовать его правилам. Он убирает руку от моего рта и медленно поворачивает в своих объятиях. Я смотрю на его грудь, неуверенная, хочу ли глядеть ему в лицо. Как бы я ни была самодовольна тем, что провела его один раз, я все еще воровка. Это всегда заставляет меня чувствовать себя постыдно. Неважно, нужны мне деньги или нет, я взяла то, что мне не принадлежало. — Посмотри на меня, маленький ягуар. Я поднимаю взгляд, и когда вижу его дерзкую улыбку, у меня снова возникает желание ударить его по яйцам. Только на этот раз мне некуда бежать. Он словно запер меня в клетке, и это чувство должно меня пугать, но каким-то образом я знаю, что он не причинит мне вреда. По крайней мере, физически. Но я слишком хорошо знаю, что есть и другие способы причинить людям боль. Его взгляд блуждает по моему лицу. — Черт возьми, — бормочет он и делает шаг назад от меня. — Садись. Мужчина указывает на мою крошечную кровать, и, хотя я и раньше думала, что квартирка маленькая, теперь, когда он словно заполняет собой каждый свободный сантиметр, она мне кажется крошечной. Я подхожу к кровати и падаю, и он не отрывает от меня взгляда, когда я это делаю. Мужчина похож на хищника, ожидающего, когда я попытаюсь сбежать, зная, что он легко может напасть на меня в этом маленьком пространстве. Он поймал меня с поличным, так что мне действительно некуда бежать. Я в его власти, и от этой мысли на меня снова накатывает волна жара. Он молча смотрит на меня. Смотрит так, словно я могу исчезнуть или будто я ненастоящая. Я ерзаю, и жар, который чувствовала ранее, затопил меня между бедер. — Как ты нашел меня? — выпаливаю я, когда тишина становится невыносимой. — Разве твой отец не учил тебя следить за тем, что для тебя важнее всего? И всегда иметь план, если что-то, что ты ценишь, ускользает от тебя? — Нет, мой отец не учил меня этому. — Я позволяю своему рюкзаку упасть, когда тянусь за его бумажником, который лежит у меня под подушкой. Денег там больше нет, они уже лежат в банке, но остальное все еще на месте. Я бросаю его мужчине, и он с легкостью ловит его. — Мой отец научил меня брать то, что я хочу Он бросает бумажник рядом со мной на кровать, не потрудившись открыть его. — Думаю, у тебя есть еще кое-что мое, что имеет куда большую ценность. — Сомневаюсь, вот если бы я знала твой пин-код. — Остроумное замечание слетает с моих губ, немного шокируя меня. Обычно я держу такие мысли при себе, но с Беннетом Хьюзом я ничего не могу с собой поделать. — Семь-четыре-девять-два, — просто произносит он. Я почти верю, что тот говорит мне правду. Мужчина улыбается и кивает. — Попробуй как-нибудь, — добавляет он с этой дерзкой улыбкой, и я ненавижу то, как сильно она мне нравится. — А теперь дай мне то, что я действительно хочу. — Мое сердце слегка трепещет, когда я задаюсь вопросом, действительно ли он говорит обо мне. Я знаю, что это глупая идея, поэтому хватаю свой рюкзак, достаю футляр и открываю его. Яйцо уютно лежит внутри, и мужчина подходит ко мне ближе. — Открой. — Он кивает на яйцо, и тогда я вижу небольшую защелку. Я нажимаю на нее, и яйцо открывается. Смотрю вниз на то, что выглядит как полоса, усыпанная бриллиантами. Это что, браслет? Мужчина наклоняется и поднимает его. Я смотрю, как свисает цепочка, а на ней кольцо, соединенное с браслетом. Я слежу за кольцом на цепочке, когда оно качается туда-сюда. Оно выглядит настоящим. Он пользуется тем, что застал меня врасплох и обхватывает мое предплечье, защелкивая на запястье браслет. Я вскидываю голову и смотрю на Беннета, поражаясь тому, как быстро он двигается. — Что ты делаешь? — в замешательстве спрашиваю я. — Ты не единственная, кто может быть быстрым. Зачем ему надевать на меня этот красивый браслет? Я снова смотрю вниз на украшение, когда чувствую, как мужчина надевает прикрепленное к нему кольцо, мне на палец. — Я же сказал тебе. Мой отец велел мне следить за тем, что я не хочу терять, а за тобой, маленький ягуар, трудно уследить. С этого момента я просто упрощаю себе задачу. Я хватаюсь за красивый браслет и пытаюсь стянуть его, но ничего не получается. Потом перекручиваю его и ищу застежку, но ничего не вижу. Будто кто-то приварил его ко мне. Браслет достаточно свободно двигается на запястье, не впиваясь в кожу, но не оставляет достаточно места, чтобы попытаться срезать его. Если только я не хочу навредить себе. — Не поранься, — говорит Беннет и обхватывает меня за другое запястье, чтобы я перестала дергать браслет. — Такую нежную кожу легко повредить, а я забочусь о том, что мое. — От его комментария мой рот открывается. — Я не принадлежу тебе, — спешу возразить, но в ответ получаю лишь глубокий смешок. Мужчина поворачивается и идет к маленькому столу со стулом, за которым я обычно ем. Он ставит стул передо мной и садиться. Это похоже на то, как взрослый пытается сесть на стул дошкольника. Я удивлена, что он не ломается под ним. — Чего ты хочешь? — спрашиваю я и заставляю себя отвести взгляд от него, потому что начинаю смотреть туда, куда не следовало. Я опускаю взгляд на красивый браслет, который больше похож на наручник, и великолепное кольцо. Беннет надел его мне на безымянный палец, и теперь я похожа на замужнюю женщину. Перевожу взгляд, когда мужчина не отвечает, и вижу, что он снова смотрит на меня. Я поднимаю руку и думаю, что оно красивее всего, что я когда-либо видела или к чему прикасалась. — Оно, должно быть, стоит больше, чем дурацкое яйцо. Он пожимает плечами. — Если ты не заметила, деньги — не то, о чем я беспокоюсь. Ты можешь хоть каждый день снимать деньги с этих карт, и меньше их там не станет. Держу пари, ты не смогла бы угнаться за тем, как они туда поступают. — Это что, вызов? — Я сажусь немного прямее, и Беннет смеется, откинув голову назад. — У меня такое чувство, что многое с тобой будет вызовом. — Так вот, что это? Скучающий миллиардер ищет, как бы развлечься? — Я выгибаю бровь. — Таблоиды были правы. Ты засранец. — Впервые на его лице что-то мелькает, и я готова поклясться, что это боль. Прежде чем я убеждаюсь в этом, выражение его лица меняется, а на губах снова появляется эта дерзкая улыбка. — Это место небезопасно для тебя. — Меняет он тему. Я будто издалека слышу небольшой шум из бара, но уже так привыкла к нему, что почти не замечаю. — Кто бы говорил. Я почти уверена, что пробралась к тебе довольно легко, — бросаю я. — Есть кое-что, что ты можешь помочь мне исправить. — Он встает со стула. — Завтра это яйцо понадобится Брэдфорду. Убедись, что доставишь его, и он даст тебе новую работу. Ты примешься за нее, а потом мы посмотрим, смогу ли я поймать тебя на этот раз. — Ты жульничаешь, — говорю я, указывая на браслет. — Но ты уже сказала это, я засранец. Я готов жульничать, если это означает получить то, что хочу. А если нет, то ты недостаточно сильно хочешь это. — С этими словами он поворачивается и выходит из моей маленькой квартирки. Как только дверь закрывается, я вскакиваю, подбегаю и запираю ее на замок, хотя это не имеет значения. Она была заперта, когда я вернулась, а Беннет уже был тут. Я возвращаюсь к кровати и смотрю на яйцо и бумажник, все еще лежащие там. Беру яйцо и бросаю на него последний взгляд, прежде чем убрать обратно в футляр и в рюкзак. Снимаю толстовку и бросаю ее на пол. Я падаю обратно на кровать, а затем беру бумажник и достаю водительские права Беннета. Я смотрю на мужчину, который запутал меня, и в миллионный раз задаюсь вопросом, что он со мной делает. Он был возбужден, но действительно ли хотел меня? Я качаю головой, возвращаю водительские права на место и кладу бумажник к толстовке. Может быть, мужчина действительно нуждался в помощи со своей безопасностью, а в процессе хотел немного развлечься. В любом случае, впервые в жизни я была взволнована тем, что Брэдфорд собирается завтра попросить меня сделать. Может быть, мне тоже нужен вызов. Если он хочет поиграть со мной, тогда ладно. Я могу сделать с ним то же самое, и в процессе пополнить свой банковский счет. А потом, когда закончу, я уберусь отсюда к чертовой матери. Поднимаю руку, вспомнив о браслете. Может быть, это будет не так просто, как я думала. Не сомневаюсь, что на этой штуковине есть какое-то устройство слежения. Я пристально смотрю на браслет, после чего улыбаюсь. Это всего лишь еще одно препятствие, и когда я закончу с мистером Миллиардером, тот сам снимет его с меня. Если он хочет вызов, он его получит. Глава 6 Беннет Уходить от нее прошлой ночью было настоящим адом, но я никогда по-настоящему не оставлял ее. Я оставался снаружи, а вокруг до утра была охрана, пока она не ушла, чтобы встретиться с Брэдфордом. Именно тогда решил, что могу спокойно уйти, потому что за ней будут присматривать. Чего не ожидал, так это того, что она так легко ускользнет от моих охранников, но именно поэтому я дал ей браслет. Конечно, в нем есть устройство слежения, но должен признать, что идея надеть на нее кольцо была действительно главной. Устройство — просто дополнительный бонус. В крытом бассейне всегда жарко и много пара. Мне нравится время от времени спускаться сюда и забираться в воду просто, чтобы очистить свой разум. Особенно в последнее время, учитывая, как я был рассеян. Чувствую, что сейчас мне это нужно больше, чем когда-либо. Другая причина, по которой я здесь, заключается в том, что если мой маленький ягуар преуспеет в своей сегодняшней задаче, то совсем скоро будет здесь. Я бросаю полотенце на ближайший шезлонг и иду к бассейну. Надеваю плавки и беру с соседнего столика очки. Подхожу к краю и, приготовившись, ныряю. Вода теплая, и когда начинаю плыть, мое тело тоже согревается. Я плаваю от одного края бассейна до другого, пока ни начинаю задыхаться. Закончив, бросаю взгляд на свои часы, и не могу сдержать улыбку. Уже почти. Вылезая из бассейна, я поворачиваюсь, чтобы схватить полотенце, и удивляюсь, когда вижу Джеймс, сидящую на моем шезлонге. Интересно, как долго она за мной наблюдает? — Ты рано, — произношу я, медленно подходя к ней. Она сидит на моем полотенце и даже не шевелится, чтобы встать и отдать мне его. Вместо этого я наблюдаю, как она скользит взглядом по моей груди и вниз, к моему члену, который уже непристойно натягивает плавки. Я более чем не против того, что она рассматривает меня так, потому что это только заводит меня. — У тебя слабая безопасность, — как бы поясняет она и пожимает плечами. — Но ты успешно выполнила задание? — спрашиваю я, и, кивнув, она лезет в сумку и достает белую коробку. — Открой. Мгновение девушка смотрит на меня, но потом любопытство берет верх, и она снимает крышку. Отодвинув бумагу, берет что-то похожее на кусок нитки и достает из коробки. Поднимает руку и позволяет этому свисать вниз, а затем пристально смотрит на это. — Что это? — спрашивает она, а затем смотрит на меня. — Твой купальник, — отвечаю я и становлюсь перед ней, беря ее за руку. — Давай тебя переоденем. Тяну ее за руку, и она встает передо мной, когда я опускаюсь перед ней на колени. — Я не умею плавать, — признается она, и какая-то часть меня задается вопросом, говорит ли она мне это просто для того, чтобы я не принуждал ее, или она честна. — Тебе и не нужно, — говорю я, хватая пояс ее джинсов и расстегивая их. — Но ты будешь делать то, что я скажу, когда находишься в моем доме. Я смотрю на нее и с вызовом встречаю ее взгляд. И жду, что она скажет мне остановиться, когда начинаю стягивать ее темные джинсы по бедрам, но она не делает этого. Когда добираюсь до ее трусиков, наблюдаю, как она опускает вперед руки, пытаясь прикрыться либо из-за скромности, либо чтобы я не видел ее там. В любом случае, мне все равно. Она в моем доме, и ее наняли для выполнения работы. Если эта работа — позволить мне смотреть на ее киску, она ее выполнит. — Дай мне посмотреть, какая ты красивая, — говорю я, проводя пальцем по краю белого хлопка. Я зацепляю пальцем ткань, а затем немного оттягиваю ее вниз и заглядываю внутрь. — Что ты собираешься делать? — спрашивает она едва слышным шепотом. — О, сладкая девочка, все, что захочу, — отвечаю я, срывая с нее трусики, и бросаю их на пол рядом с собой. Она ахает, но я не останавливаюсь, хватаю за низ толстовки и стаскиваю ее. Мягкий хлопковый лифчик слетает всего за секунду, и прежде, чем Джеймс успевает произнести еще хоть одно слово, она оказывается передо мной полностью обнаженной. — Боже, я собираюсь кончить на каждый сантиметр твоего тела, — говорю я, проводя пальцем по ее животу. — Ты будешь прекрасно выглядеть, покрытая мной. Хватаю отброшенное бикини, лежащее на полу рядом со мной, и, хотя мне не хочется прикрывать ее, я не готов взять ее прямо здесь, на холодной плитке. И, если она и дольше будет голой, я не смогу себя контролировать. — Давай посмотрим, насколько я угадал с размером. Я протягиваю ей низ, и она надевает трусики. Но это настоящее бикини, которое состоит всего из нескольких ниточек, сшитых вместе, и оно едва прикрывает ее половые губки. На самом деле, я немного притягиваю переднюю часть, так что ткань проходит между ее губками, и я все еще могу их видеть. — Вот так-то лучше, — произношу я, проведя костяшками пальцами меж лепестками и по ее клитору. — Теперь давай займемся верхом. Я протягиваю ей ткань и заставляю повернуться, чтобы мог завязать сзади веревочки. Когда девушка снова поворачивается ко мне лицом, я смеюсь над тем, как мало бикини прикрывает. Треугольнички размером примерно с четвертак и не полностью прикрывают ее соски. Почему-то в этом бикини она сексуальнее, чем когда была голой. Мой член уже выглядывал из-под верхней части плавок, а головка была покрыта предсеменем. Взгляд Джеймс прикован к нему. Я смотрю на нее сверху вниз и решаю, что мне нужно снять напряжение. — Ты когда-нибудь раньше видела, как кончает мужчина? — спрашиваю я, стягивая плавки и освобождая член. Ее невинный вздох служит мне ответом, и это делает меня еще тверже. Обхватываю себя рукой и скольжу вверх и вниз, используя в качестве смазки собственную сперму. Я толстый и твердый, когда подвожу себя к краю, и она не может отвести взгляд от меня. — Встань на колени и посмотри получше, — произношу я, и Джеймс без колебаний опускается передо мной на колени. Это зрелище — самое красивое, что я когда-либо видел. Потребность, которую я испытываю к ней, безумна. Никогда не испытывал такого желания. Я схожу с ума от нужды. Я сделаю все, что угодно, и скажу все, что угодно, чтобы получить то, что хочу. — Можно мне? — спрашивает она, глядя на меня сквозь ресницы и облизывая губы. — Ты знаешь как? — Она качает головой, и мне приходится закрыть глаза, чтобы взять себя в руки и не выплеснуть сперму ей на лицо через две секунды. — Черт возьми, я знал, что ты невинна, когда смотрел на тебя, но не знал, что этот ротик тоже девственный. Открой, сладкая девочка. Я собираюсь научить тебя, как мне это нравится. Мне приходится немного согнуть колени, чтобы она могла дотянуться, и я хватаюсь за шезлонг позади нее. Потом наклоняюсь над Джеймс, когда кончик моего члена скользит мимо ее губ, и я толкаюсь в ее рот. Она тянется к моим бокам, чтобы обнять меня, открывая рот шире, и чувствую, как она исследует мой член языком. Я смотрю на ее купальник, в котором она выглядит как порнозвезда, и все, о чем могу думать — рубиново-красная вишенка у нее между ног. Я не могу дождаться, когда заполучу ее и узнаю, забеременеет ли она с той же легкостью, с которой сосет член. — Блядь, — ворчу я, когда она скользит рукой вниз по моему члену, куда не может дотянуться ртом. — Вот так, — подбадриваю, но ее неопытный рот — это уже слишком, и я переступаю через край. Раздается небольшой звук, когда я вынимаю член из ее рта и начинаю дрочить. Толстые струи спермы вырываются из моего члена и брызгают на ее подбородок и сиськи. Она смотрит на меня с удивлением и волнением, и тогда я вижу, что другая ее рука находится у нее между ног, а ее ягодицы мокрые. Я ругаюсь, когда выстреливает все больше спермы, пока мои ноги не начинают дрожать, и не знаю, смогу ли продолжать стоять. Мой член все еще твердый и требует ее рот еще один раз, но если я сделаю это, то нет ни единого шанса, что не трахну ее в этот раз. Вместо этого я пытаюсь убрать член обратно в плавки и хватаю Джеймс за руку. Потом притягиваю ее к себе, подхожу к гидромассажной ванне и опускаюсь в нее. Как только оказываюсь внутри, хватаю девушку за бедра, опускаю вместе с собой и сажаю к себе на колени. Она так легко следует за мной, будто мы делали это тысячу раз. — Так скажи мне, маленький ягуар, — говорю я, наклоняясь вперед и прижимаясь губами к ее губам. — Где мои слабости? Глава 7 Джеймс Наклоняюсь к нему, когда его губы встречаются с моими. Сначала поцелуй мягкий, просто нежное прикосновение его губ к моим, и поцелуй слаще, чем я могла представить. Этот поцелуй из тех, который могут разделить два человека, прежде чем заняться друг с другом любовью. Но дело не в этом. У меня во рту все еще его вкус, но ему, кажется, все равно, когда он касается своим языком моего и берет то, что хочет. Но чем дольше тот целует меня, тем глубже становится поцелуй, и тем более собственническим становится Беннет. Мне нравится, что мужчина не позволяет тому факту, что он кончил на меня, помешать ему поцеловать меня. На самом деле, думаю, это заводит его еще больше. Я чувствую его нужду во мне, и хочу того же, хотя и знаю, что не должна. Я не привыкла быть так близко к кому-то. Быть прижатой к кому-то кожей — чуждое чувство, которого я никогда раньше не жаждала. Теперь я знаю, чего мне не хватает, и я хочу большего. При моей работе я беру то, что хочу, и он делает то же самое. Это то, что у нас есть общего, и, наверное, это единственное. Я должна оттолкнуть его, когда он сжимает вокруг меня руки, но вместо этого поворачиваюсь и седлаю его широкие бедра, насколько это возможно. Широко раздвигаю ноги, чтобы поместиться на нем, а затем прижимаюсь грудью к его груди. Я хочу быть как можно более связанной с ним, и пытаюсь сказать себе, что жажду не его, а только привязанности. У меня никогда не было такого раньше, и это ошеломляет. Пытаюсь найти облегчение от пульсации между ног, и это делает все только хуже. Я всегда возбуждаюсь, когда мне в голову приходят мысли о нем, но быть здесь с ним сейчас — это слишком, чтобы удержать контроль над собой. Почти невыносимо, когда я бесстыдно скольжу рукой в крошечные трусики, которые он на меня надел. Было слишком сложно играть с собой и одновременно отсасывать ему. Наблюдая, как желание, которое он испытывает ко мне, вспыхивает в его глазах. Когда тот кончает, я чувствую себя сильной. Он дрочил, видя меня перед собой, и я чуть не сошла с ума только от одного этого вида. У меня есть эта глупая потребность быть лучшей, что у него когда-либо была, и заклеймить себя в его сознании так же, как он заклеймил меня. Мне должно быть все равно, лучшая я или нет, но в этом-то и проблема. Мне нужно поставить себя на первое место, потому что знаю, что он бы поступил так. Это то, что делают все, и я научилась этому в раннем возрасте. Он кончил раньше, чем успела я, и пометил меня как свою. Так почему же у меня все еще оставалось это желание угодить ему? Я ненавидела верх бикини, когда он надел его на меня, и теперь ненавижу его еще больше, потому что он мне мешает. Мне хочется потереться сосками о его твердую грудь. Никто никогда не видел меня обнаженной, и это должно заставить меня чувствовать себя застенчивой и уязвимой. Но когда смотрю ему в глаза, то знаю, что ему нравится то, что он видит. Я маленькая везде, и это то, что работало мне на руку всю мою жизнь. Но впервые в жизни мне хочется чувствовать себя женственной, а не какой-то маленькой девочкой, которая пытается слиться с толпой и остаться незамеченной. Когда я искала о нем информацию, были фотографии женщин, с которыми он встречался много лет назад. Не было ни одной фотографии с одной и той же женщиной дважды, и это не осталось мной незамеченным. Как и тот факт, что за последние годы не появилось ни одной новой. Либо тот начал лучше скрывать их, либо статьи, написанные с тех пор, правдивы, и он действительно мудак. Хотя не думаю, что это было причиной, потому что я видела, как женщины из-за денег терпели много дерьма. Черт возьми, посмотрите на меня сейчас. Дело не в деньгах и не в том, чтобы уберечь себя от тюрьмы. Невозможно скрыть потребность моего тела в нем. Я пытаюсь убедить себя, что это только потому, что я изголодалась по вниманию, а не потому, что он мне действительно нравится. Чего я не понимаю, так это почему он играет со мной, чтобы кончить. Потому что совсем не похожа на женщин, с которыми его фотографировали. Все они были высокими и пышными, и, увидев их, я почувствовала себя ребенком. Большинство из них были моделями, и все они были хорошенькими и совершенными. По сравнению с ними я маленькая куколка. Должно быть, это его эго должно завоевать меня. Думаю, дело именно в этом, потому что, если ему действительно нравится держать в секрете тех, с кем он видится, та, кто живет своей жизнью, пытаясь быть невидимой, — хороший выбор. Он также знает, что полностью контролирует меня и ему не нужно беспокоиться о том, что я буду болтать о нем. Беннет будет очень разочарован, если думает, что может использовать меня в качестве любовницы, потому что я понятия не имею, что делаю. Но в любом случае знаю, что он не хочет, чтобы я была вне его досягаемости, и, возможно, здесь нечто большее, чем я думаю. Он из тех мужчин, которым нравится получать то, что он хочет, и мысль о том, что я могу уйти от него выводит его из себя. Вот почему он надел на меня браслет. Чтобы убедиться, что точно знает, где меня найти, когда я ему понадоблюсь. Беннет может взять меня, когда захочет, и эта мысль заставляет мое тело дернуться, прижимаясь к нему. Я так близка к тому, чтобы кончить только от мысли об этом. Смотрю на кольцо и предполагаю, что тот дал мне его, потому что не любит делиться. Я не знаю наверняка, оставался ли он за пределами моей квартиры после того, как ушел, но, клянусь, я чувствовала, что он все еще рядом. Мне потребовалось две секунды, чтобы заметить его людей, следовавших за мной этим утром. Я подумывала о том, чтобы уйти от них, но какой в этом был бы смысл? Он мог бы легко выследить меня и, вероятно, насладился бы погоней. — Куда ты ушла? — спрашивает он, изучая мня взглядом. Хмурит брови и выглядит обеспокоенным. — Ты должен знать. — Я пытаюсь встать и слезть с его колен, потому что момент упущен. О, мне все еще нужно кончить, но мой разум слишком затуманен. Мужчина обхватывает меня за талию своими большими руками, и я знаю, что никуда не уйду, если тот не позволит. Он шире раздвигает бедра. — С браслетом и людьми, которых ты приставил следовать за мной… — Это не то, что я имел в виду. В своих мыслях минуту назад ты была здесь, а потом ускользнула от меня. — Он звучит почти грустно или обиженно, но я, должно быть, неправильно истолковываю его тон. — Это невозможно. — Я ерзаю у него на коленях, напоминая ему, что едва могу двигаться. — Ты перестала целовать меня в ответ. — Беннет наклоняется вперед и снова касается своими губами моих. — Мой вкус на тебе прекрасен, — говорит он. — Но ты хороша на вкус сама по себе. — Мужчина облизывает мой рот. — Вернись ко мне, маленький ягуар. Вылезай из своей головы. На этот раз дерзко улыбаюсь уже я. Это фальшь, потому что пульсация между моими бедрами все еще никуда не делась и жаждет, чтобы я что-то с ней сделала. Я потерялась в его поцелуе, но он был прав — мой разум вернул меня обратно. Я пытаюсь напомнить себе, что это такое, и не погружаться слишком глубоко. Не могу позволить себе думать, что он действительно хочет меня не только ради секса. Мне следовало знать лучше, и я действительно знаю лучше. Я усвоила этот урок от своих собственных родителей, когда они использовали меня, чтобы получить то, что хотели. Он сделает то же самое, и на этот раз мне нужно быть той, кто использует. — Не нравится, что есть что-то, что ты не можешь контролировать? — спрашиваю, и его челюсть напрягается. Я не могу контролировать свои мысли и едва могу контролировать свое тело. — Может быть, то, что ты не получаешь всего, чего хочешь, на самом деле твоя слабость, Беннет. Прямо сейчас ты можешь обладать моим телом, потому что я хочу тебя так же сильно, как ты хочешь меня, и я не собираюсь тебя останавливать. — Я хочу всего. — Он убирает одну руку с моей талии и запускает ее мне в волосы. Потом крепко сжимает их и оттягивает мою голову назад. — Иногда ты не получаешь того, чего хочешь. Даже если у тебя есть все деньги и власть в мире. Он мгновение изучает мое лицо. — Чего ты хочешь? — Его слова звучат мягко, и я почти могу поклясться, что ему не все равно. Он дразнит меня, но для него все это игра. Я учусь у него, поэтому делаю то же самое, что и он, и не даю настоящего ответа. — Я хочу, чтобы ты заставил меня кончить, — говорю я, и Беннет крепче сжимает рукой мои волосы. Выражение его лица становится жестким, и он выглядит взбешенным. — Видишь? Я тоже могу быть сволочью. Глава 8 Беннет Я зол, потому что это все, что она собирается мне дать, но чего я на самом деле ожидал, когда привел ее сюда и надел это непристойное бикини? Она широко раскрыта и нуждающаяся, а все, о чем я могу думать — ее чувства. Что, черт возьми, со мной не так? — Я заставлю тебя кончить, если ты этого хочешь, но хочу кое-что взамен, — говорю я, отпуская ее волосы, обхватываю ладонью шею и удерживаю ее там. — Я позабочусь о тебе, но мне хочется, чтобы сегодня ночью ты была в моей постели. Я чувствую, как учащается ее пульс. Наклоняюсь так близко, что чувствую на своих губах ее дыхание. — И зачем мне это делать? — спрашивает она, с вызовом поднимая подбородок. — Потому что мы оба знаем, что ты умираешь от желания узнать, каково это — чувствовать мой рот на своей киске. — Ее щеки пылают, но она не отрицает этого. — Я заставлю тебя кончить, маленький ягуар, но ты позволишь мне не торопиться. — Что произойдет, если я скажу «нет»? — Она облизывает губы и смотрит на мой рот, когда задает свой вопрос. — Ты наденешь свою одежду, и я попрошу одного из моих людей отвезти тебя домой. — Ты просто вышвырнешь меня. — Это не вопрос, и я вижу боль в ее глазах. Я хватаю ее за бедра и притягиваю так близко, что ее киска оказывается прямо на моем члене. Потом прижимаю ее к нему, стискивая челюсть, и прищуриваюсь, глядя на девушку. — Мне нужен кто-то, чтобы держать тебя подальше, потому что сейчас я как собака с костью, и оторву руку любому, кто попытается забрать тебя у меня. Она стонет и откидывает голову назад, в то время как я продолжаю тереться о нее. — Ты думаешь, это легко для меня? — Я наклоняюсь и целую ее в шею, прежде чем сильно пососать ее. — Никто не говорит мне «нет», и это все, что ты, блядь, делаешь. Ты врываешься в мою жизнь и уходишь из нее, будто тебе все равно в ней ты или нет, а тем временем я так отчаянно нуждаюсь в тебе, что с трудом могу сформулировать предложение. Она ахает, когда я запускаю руку в крошечный клочок ткани между нами. — Кто ты, черт возьми, Джеймс, и откуда взялась? — Ее влажные складочки полные и скользкие, и я потираю ее клитор двумя пальцами. — Ты будто свалилась с неба, и теперь я не могу ясно мыслить. Мой мир перевернулся с ног на голову. — Не останавливайся, — произносит она, закрывая глаза и прижимаясь ко мне бедрами. — Я сказал «останься на ночь», — требую я, замедляя движения пальцев. — Да, да, пожалуйста, не останавливайся. Я останусь. Она скулит, и тугой комок в моей груди немного расслабляется, и я делаю глубокий вдох. Затем снова ускоряю движения пальцев, прежде чем замедлить их. Ее разочарованное дыхание восхитительно, и я вроде как хочу услышать его снова. — Скажи, что ты клянешься, — приказываю я, и она распахивает глаза, чтобы посмотреть на меня, прищурившись. — Скажи это и имей это в виду. Потому что, если ты согласишься на это, ты не ускользнешь от меня посреди ночи. Я вижу удивление на ее лице, но не потому, что обвинил ее в этом, а потому, что она уже планировала поступить именно так. — Ладно, — соглашается она, как только у нее перехватывает дыхание. — Хорошо. — Я улыбаюсь ей и знаю, что она хочет закатить глаза, но уже слишком возбуждена. Прежде чем она успевает возразить, я поднимаю ее и сажаю на край плитки, окружающей гидромассажную ванну. Я раздвигаю ей ноги и оттягиваю нижнюю часть бикини в сторону, а затем зарываюсь лицом в ее киску. Вкус ее сладкой киски попадает мне на язык, и, застонав, я закатываю глаза. Этого недостаточно, поэтому закидываю ее ноги себе на плечи и отрываю рот от ее киски, облизывая повсюду. Приподнимаю ее попку и провожу языком по ее хорошенькой маленькой узкой дырочке, пробуя ее и там. Я хочу засунуть свой член во все ее дырочки и завладеть каждым сантиметром ее тела. Хочу трахнуть ее своим жестким членом и без ее ведома сделать ее беременной. Мне нужен способ привязать ее к себе, и кончить в нее как можно сильнее — это единственный способ. В ней есть что-то такое, что заставляет ее бежать, и я планирую изменить это. Ее клитор тверд и жаждет внимания, когда я посасываю его и вхожу в нее двумя пальцами. Она вскрикивает, ее ноги дрожат. Уверен, что ощущение, когда мужчина лижет ее, одновременно странно и чудесно. Моя девочка такая чертовски невинная и милая, и, может быть, именно поэтому я хочу, чтобы она была такой грязной. — О боже, Беннет, думаю, я сейчас кончу. Я улыбаюсь, прижимаясь к ее киске, и продолжаю двигать внутри нее пальцами. Она невероятно тугая, и ее маленькая киска так сильно сжимает меня, когда та пытается кончить. — Вот так, вот так! — кричит она, выгибая спину, и ее удовольствие эхом отражается от плитки. Оно звенит у меня в ушах, и это рай на земле, когда я чувствую ее освобождение на своем языке. — Блядь, — ругаюсь я, когда чувствую на своих пальцах пульсацию ее киски, и все, о чем могу думать, это о том, как она делает это с моим членом. — Боже, я все еще кончаю. — Она звучит потрясенной, когда на нее накатывает очередная волна удовольствия, и я снова улыбаюсь. Мой член истекает спермой мне на колени, и я чувствую, как сочится мое освобождение. Толстые белые капли скатываются по моей длине, когда ее удовольствие доставляет мне мое собственное. Я никогда не думал, что просто поедание ее киски так сильно возбудит меня, и снова мысль о том, чтобы скользнуть в нее, — это то, из чего сделаны небеса. Я нежно целую ее, когда она медленно спускается со своего пика, и как только та полностью приходит в себя, притягиваю ее в свои объятия и возвращаю в горячую воду. Я прижимаю ее к себе и целую в макушку, когда она прижимается в моей груди. Она тихонько хихикает, и когда я спрашиваю ее, в чем дело, она откидывается назад и смотрит на меня снизу вверх. — Я просто никогда не думала, что это может быть так хорошо, — отвечает она, а затем пожимает плечами. Не могу сказать, румянец на ее щеках от воды или от оргазма, но в любом случае, я просто решаю, что это из-за меня. — Привыкай, — говорю я, и она снова качает головой. У нее все еще много сомнений, которые мне придется развеять, у меня впереди трудный путь. Люди делают обо мне много предположений, и, хотя некоторые из них верны, подавляющее большинство — нет. — Поплавай со мной, — произношу, встаю и несу ее к бассейну, а затем спускаюсь по ступенькам и вхожу в воду. Здесь прохладнее, чем в горячей ванне, но я беспокоюсь, что она может перегреться. — Я же говорила тебе, что не умею, — отвечает она, прижимаясь ко мне, когда я оказываюсь примерно по пояс в воде. — Тогда я прослежу, что никогда не отпущу тебя. — Ты продолжаешь так говорить, и я не знаю, что и думать, — говорит она, глядя на меня другим взглядом. — Может быть, твои предположения обо мне были ошибочными, — отвечаю я. Она качает головой. — Может быть, — уклоняется та, а затем пожимает плечами. — Время покажет. Глава 9 Джеймс — Ты умеешь готовить? — спрашиваю я, сидя на кухонной стойке, куда он посадил меня после нашего долгого горячего душа. Я сижу, поджав под себя ноги, на мне его рубашка, накинутая на меня словно платье. В данный момент моей одежды нигде нет, но я ее и не просила. Я позволила ему надеть через голову его вещь и водить меня повсюду, обхватив своей большой рукой мое запястье. Думаю, он верит, что я могу сбежать, но я даже не пытаюсь. Потому что дала обещание, что останусь, а я всегда выполняю свои обещания. Всегда стараюсь держать свое слово, потому что не хочу быть такой как мои родители со всеми их невыполненными обещаниями. Я следовала за ним, как потерявшийся щенок, и, только оказавшись на кухне, поняла, что вообще не видела дом. Я виню оргазм в том, что он погрузил меня в блаженный туман и заставил все пропустить. Удовольствие, которое он мне доставил, было величайшим в моей жизни, и он заставил меня чувствовать слишком много. Это тревожно, но я жажду большего, и, может быть, поэтому я не убегаю. Я не знала, что вода так долго может оставаться горячей и не остывать. Клянусь, думаю, мы пробыли там почти час. Я стояла там, находясь на грани слез и хотела наброситься на него, пока он мыл каждый сантиметр моего тела. Беннет даже вымыл мне волосы, и это было так мило, что у меня защемило сердце. Как бы сильно мне не нравилось все это, я была чертовски напугана. Из-за него мне трудно вспомнить, как я сюда попала и что мне здесь не место. Опускаю взгляд на браслет на моем запястье, когда пытаюсь напомнить себе, что я не в своей тарелке. Но эта штука такая красивая, что не уверена, хочу ли с ней расставаться. Этот дом, он, драгоценности… все это на том уровне жизни, к которому я не принадлежу. — Ага, меня научила моя бабуля, — говорит он, возвращая меня к реальности. Мужчина стоит лицом к плите, его торс обнажен. Каждый раз, когда его голая спина изгибается, я вижу, как двигаются твердые мышцы, и мне хочется прикоснуться к нему. Когда он тянется за чем-то в шкафчике рядом с плитой, его серые спортивные штаны свисают все ниже, и я облизываю губы. Ему нужно одеться, но я не осмеливаюсь сказать ему об этом, потому что тот разденется просто назло. — Твоя бабуля? — Это слово звучит глупо в его устах. Я знаю, некоторые ласково называют своих бабушек «бабуля», но я никогда не знала никого из своих бабушек и дедушек в детстве. Думаю, у моей мамы есть сестра, но она не хочет иметь ничего общего с моей мамой, и я не виню ее. Он оглядывается на меня через плечо. — Ага, мама моего папы любит готовить. Это то, что мы делали, когда я был ребенком. — Он улыбается, но на этот раз в улыбке нет той дерзости, к которой я привыкла. На самом деле, многое в нем изменилось. Либо тот показывает мне себя настоящего, либо видит, что такое отношение на меня не действует, поэтому поменял тактику. Не хочу, чтобы это было игрой. Я хочу настоящего Беннета, хотя его прошлое отношение было одной из вещей, которые меня возбуждали. — А я совсем не умею готовить, — признаюсь я. — Не уверена, я такая крошечная, потому что так устроена, то ли потому что, что питаюсь быстрыми перекусами, которые могу схватить на ходу. Как ты уже видел, у меня даже кухни нет, — поддразниваю я его, желая, чтобы все было легко. — Думаю, я привыкла мало есть, — бормочу я, прежде чем осознаю, что сказала. Улыбка сползает с его лица, а тело напрягается. Я напомнила нам обоим, что мы из разных миров. — И что же ты готовишь? — спешу сказать я, желая сменить тему. Я не хочу говорить о своем детстве. Уверена, что его родители были счастливы в браке и, как тот сказал, выходные он проводил с бабушкой, которая учила его готовить. — Блинчики, — наконец отвечает он, на мгновение взглянув на меня. Может, он чувствует, что я не хочу вдаваться в подробности, и отступает. Потом пытается улыбнуться, но я не встречаюсь с ним взглядом и отворачиваюсь от него. Кухня настолько шикарна, что я не знаю, что делать с половиной техники. — Хочешь взбитых сливок? — спрашивает он, и я киваю. — Шоколадная крошка? — Конечно. Я никогда раньше не ела их с шоколадной крошкой, — говорю, поднимая на него взгляд. Беннет подошел ближе, и все, что я стараюсь делать, — не смотреть на его обнаженную грудь. — У тебя будет много вещей, которых раньше не было. — Его голос суров, и от этого по спине пробегает теплая дрожь. — Как тот оргазм? Только с этим я согласна, — говорю я с улыбкой. Опускаю руки на его обнаженную грудь и прижимаюсь к ней пальцами. Я не знала, что у меня есть типаж, но начинает казаться, что это большие дерзкие придурки, которые имеют тенденцию быть милыми, когда никто не видит. Беннет приближается ко мне, пока не наклоняет меня немного над стойкой, чтобы быть ближе. Я открываю рот, чтобы снова сострить, но он целует меня крепко и глубоко, пока не начинаю задыхаться. Я стону и теряюсь в поцелуе. Боже, он ощущается так хорошо. Мое дыхание становится тяжелым, когда он отстраняется, чтобы посмотреть на меня сверху вниз, и мои губы кажутся опухшими. — А вот и ты, — говорит он, прежде чем снова прикоснуться своими губами к моим. — Продолжай возвращаться ко мне, маленький ягуар. — Я скольжу руками вверх по его груди и обнимаю за шею, ногами обхватываю талию. Рубашка, которую он надел на меня, задирается, и я ахаю, когда моя киска трется о его обнаженный живот. Беннет издает стон, когда я пытаюсь потереться о него, мой клитор будто умоляет о трении. Беннет дергается от меня, и мои руки падают на столешницу. Я хочу схватить его, но он слишком далеко. Мои соски напряжены и так же нуждаются в его внимании, как и все остальное во мне. — Сведи ноги, — выдыхает Беннет, и тогда я замечаю, что мои ноги свисают с края стойки и широко раскрыты. Его взгляд прикован туда, а дыхание тяжелее, чем мое собственное. Его глаза выглядят дикими, а очертание его твердого члена видно сквозь спортивные штаны. На них есть маленькое влажное пятнышко, и мне интересно, кончил ли он немного, пока я пыталась украсть оргазм у его груди. Именно в этот момент я вижу, как легко могу держать все в своих руках. Я могла бы получить от него все, что захочу прямо сейчас, и держу пари, если засуну руку между ног и начну играть с собой, он вернется ко мне. Но когда он выдыхает болезненное « пожалуйста », я ловлю себя на том, что сжимаю ноги. — Обещаю, скоро избавлю тебя от боли, но сначала ты должна поесть. — Он опустил одну руку на стойку рядом с плитой, и костяшки его пальцев белеют от того, как сильно тот держится, борясь за контроль. — Я голодна, — признаюсь, облизывая губы. Это каким-то образом помогает ему успокоиться, и он кивает. — Я должен тебя накормить, — снова говорит он и отталкивается от стойки. У меня такое чувство, что на этот раз Беннет разговаривает сам с собой. Я смотрю, как он возвращается к готовке, и сладкий запах блинчиков и шоколада наполняет кухню. — Знаешь, я не могу действительно проверить твою безопасность, если ты сказал своим людям игнорировать меня. Я не вламывалась сюда прошлой ночью. Просто подошла прямо к главным воротам, зная, что двое охранников, стоявших там, следили за мной. Они расступились, и я прошла прямо по длинной подъездной дорожке. — Я не хотел, чтобы они прикасались к тебе. Достаточно, что они смотрят на тебя, — говорит он, пока я наблюдаю, как тот переворачивает блинчики. — Я слышу ревность? — дразню я. — Да, — мгновенно отвечает он без доли смущения или извинения. Это на мгновение сбивает меня с толку. — Мальчики не любят делиться своими игрушками, да? — Беннет не отвечает мне, кладет еду на тарелку и добавляет взбитые сливки и сироп. Потом приносит тарелку мне и ставит рядом. — Я не мальчик, — поправляет он, и я не могу с этим поспорить. — И я не делюсь тобой . — Но ты делишься другими женщинами? — смеюсь я, но получается натянуто. — У меня нет других женщин, а когда они были, мне было все равно, с кем они трахались. — Он пожимает плечами, отрезает кусочек блинчика и протягивает его мне. Он подносит кусочек к моим губам, и я беру сладость в рот. И тихонько вздыхаю от того, как это вкусно. — Открой, — приказывает он, и я понимаю, что закрыла глаза, наслаждаясь завтраком. Черт возьми, я просто наслаждаюсь тем, что обо мне заботятся. — Разве ты не собираешься есть? — спрашиваю я, когда моя тарелка почти пуста. — О, у меня есть планы поесть, маленький ягуар. — Мои щеки пылают, когда я смотрю ему в глаза. — Когда у тебя в последний раз была другая женщина? — спрашиваю я, наконец позволяя проявиться своей ревности, потому что меня снедает любопытство. Мы в нескольких шагах от того, чтобы пройти путь до конца и пересечь черту, которая может быть легкой для него, но трудной для меня. Он качает головой. — Честно говоря, я не помню… прошло много времени. — Я не такая, как они, — шепчу я, показывая свою неуверенность. — Кто? — Женщины, с которыми ты был. — Звучит так, будто ты меня гуглила. — Его дерзкая ухмылка вернулась, и я вижу, что ему это слишком нравится. — Ты сковал меня, очевидно, я тебя гуглила. — Я встряхиваю браслет и не даю ему знать, что искала о нем информацию до того, как тот сделал это. Он хватает мою закованную руку и переплетает наши пальцы. Затем скользит большим пальцем по кольцу, необходимость которого я все еще не понимаю. Браслета было достаточно, а это похоже на что-то другое. — Тебя бы здесь не было, если бы ты была такой, как они. — Ты не приводил их домой? — Трудно избавиться от горечи в моих словах, когда с каждой секундой он нравится мне все больше и больше. Прямо сейчас я чувствую себя ближе к нему, чем к кому-либо другому за всю мою жизнь. — Нет. — Он крепче сжимает мои пальцы своими. — Я никого сюда не привожу. — Но я здесь. — И ты останешься, — добавляет он. — Сегодня, — соглашаюсь я, и его ноздри расширяются в гневе. — Я не могу вспомнить последний раз, потому что это было так давно. Я даже не вспомню имя, если ты меня спросишь, — говорит он, его тело напряжено. — С тобой все не так. Я бы никогда тебя не забыл. Он обхватывает другой рукой мою щеку, и, очевидно, думает, что то, в чем он признался, сведет меня с ума. Может быть, мне не должно нравится, что тот не может вспомнить их имена, но мне нравится. — Почему я настолько другая? — спрашиваю я, наклоняясь к его прикосновению. Он усмехается. — Не знаю, но я почувствовал это в тот первый день, когда ты со мной столкнулась. — Может, тебе не стоит стоять на тротуарах, и люди не будут с тобой сталкиваться. — Его улыбка нежная, и я понимаю, что он прав. Для меня в нем тоже есть что-то особенное. Я дразню его, потому что чувствую себя рядом с ним в безопасности. Обычно я прячусь в тени, но мне нравится, что он меня видит. — Я хотел поймать тебя тогда, но… — Он качает головой. — Никогда не видел, чтобы что-то, чего я так сильно хотел, двигалось так быстро, чтобы убежать от меня. — Я открываю рот, чтобы заговорить, но он качает головой. — Дело не в погоне, не то чтобы я возражал против погони за тобой. У меня такое чувство, что ты всегда будешь держать меня в напряжении. — Он поднимает меня со стойки и заключает в свои объятия. — Но не сегодня вечером. Сегодня вечером ты вся моя. Возможно, он будет прав, когда наступит утро, но прямо сейчас последнее, чего я хочу, — бежать. Глава 10 Беннет — Почему ты работаешь на Брэдфорда? — Я, наконец, задаю вопрос, который мучал меня с тех пор, как узнал, чем она занимается. — Ты должна ему или что-то в этом роде? Она смеется и качает головой, пока я несу ее через дом. Моя хватка на ее заднице усиливается, когда та не отвечает сразу, и мне не нравится мысль о том, что моя девочка преступница, потому что ее к этому принуждают. Брэдфорд не рассказал мне подробности, когда я спросил его об этом. — Ауч! — пищит она, когда я усиливаю хватку. Потом снова смеется и качает головой. — Думаю, мне нравится дразнить тебя. Я несу ее вверх по лестнице и по длинному коридору в свое крыло дома. В спальню ведут двойные двери, а сама комната, вероятно, размером со скромный дом. Мне нравится пространство, хотя мне некем его заполнить. И просто нравится знать, что вокруг меня есть пространство. Зайдя внутрь, я пинком закрываю дверь и бросаю девушку на середину кровати. Она снова смеется, когда я набрасываюсь на нее сверху, а затем прижимаю ее запястья к кровати. — Я серьезно, — говорю я, и она улыбается мне, перестав смеяться. — Он дал мне работу, когда я еще была ребенком. И заботился обо мне так, как только мог, когда моих родителей не было рядом, чтобы сделать это. После этого признания у меня появилось так много вопросов, но я вижу, что ей было тяжело признаться даже в этой малости. Брэдфорд намекнул, что ее жизнь с семьей — дерьмо, но я не хотел давить на нее. По какой-то причине мне хотелось, чтобы она доверяла мне достаточно, чтобы самой рассказать, что происходит. У меня есть потребность в ней, которая зашкаливает, но я хочу, чтобы Джеймс была большим, чем просто связь на одну ночь. Я никогда в жизни не чувствовал себя таким собственником, но я должен обладать ей. — Итак, давай просто скажем, что у тебя больше нет необходимости выполнять эту работу. Ты смогла бы? Есть что-то, что мешает тебе отказаться от нее? — Таков был план с самого начала. Я хочу выбраться из этого и начать все сначала в каком-нибудь новом месте. — Не хочешь сказать мне, где находится это новое место? — спрашиваю я, наклоняясь и целуя впадинку у основания ее шеи. Я хочу, чтобы ее новое начало было со мной. — Я пока не знаю, где оно. Мне нужно еще немного, прежде чем я смогу принять решение. — Сколько еще? — спрашиваю я, раздвигая коленом ее ноги и опускаясь между ними. Она действительно не похожа ни на кого из тех, кого я когда-либо встречал. — Этого я тоже пока не знаю. — У нее перехватывает дыхание, когда я задираю рубашку, которая на ней надета, и открываю ее обнаженную нижнюю половину. — Похоже, в конце концов, у тебя не так уж много планов. — Я целую ее чуть выше киски, а затем потираюсь там носом. — Ага, я все еще работаю над этим. — Позволь мне предложить тебе вариант, — говорю я, облизывая это местечко, а затем двигаясь ниже. Ее губки мягкие и влажные. Я медленно провожу между ними языком, а потом вокруг ее клитора. Она выгибает спину над кроватью и пытается отодвинуть от меня свои бедра, но я удерживаю ее предплечьем, пока доставляю ей удовольствие. — Беннет! — кричит она и хватает меня за волосы. Я дразню ее, но, кажется, это лучший способ получить то, что я хочу. — Как насчет того, чтобы вместо этого работать на меня. — И что делать? — ахает она, когда я посасываю ее клитор. — Все, что я захочу, чтобы ты делала, — говорю я, наслаждаясь ее вкусом и стонами. Она не отвечает, когда я быстро провожу языком по ее клитору и чувствую, как она напрягается от потребности в освобождении. — Еще нет, маленький ягуар. — Она втягивает воздух, а затем разочарованно ворчит. — Скажи, что будешь работать на меня и позволишь мне заботиться о тебе. Девушка качает головой, когда я снова поддразниваю ее и вижу, как она сжимает кулаки по бокам. Она полна решимости не сдаваться, и я чувствую, что мне противостоит кто-то столь же яростный в переговорах, как и я. Ее глаза зажмурены, и она борется сама с собой. Мне хочется защитить ее и убедиться, что она больше не в опасности, и я думаю, что это лучший способ добиться этого. Но, может быть, когда дело касается Джеймс, мне еще многому предстоит научиться. Положение богатства и власти часто дает мне ощущение ложной реальности. Я не знаю ее жизни или того, откуда она, и принуждение может оттолкнуть ее. — Как насчет того, чтобы ты пообещала, что подумаешь об этом? — спрашиваю я, скользя языком к ее входу и пробуя там ее вкус. — Да, — выдыхает она и раздвигает ноги шире. — Это все, о чем я прошу, — говорю я, улыбаясь. — Пока. Я знаю один способ гарантировать, что она будет моей, и планирую сделать это прямо сейчас. Поэтому в последний раз облизываю ее клитор и двигаюсь вверх по ее телу и между ног. — Ты нужна мне на грани, прежде чем я получу то, что хочу, — говорю я, опуская вниз перед своих спортивных штанов и освобождаю свой ноющий член. Я остаюсь в них, потому что у меня нет времени снимать их, когда провожу кончиком члена по ее влажной киске, смазывая его. Потом вхожу лишь кончиком и встречаюсь с ней взглядом. Я не спрашиваю, защищена ли она, потому что мне все равно. Единственный способ по-настоящему получить то, что я хочу, — сделать так, чтобы она забеременела. От предвкушения того, как я раздену ее, сперма уже стекает по моему члену. Я никогда не испытывал ощущения такой влажной киски, сжимающей меня без презерватива, а у нее она такая чертовски прелестная. Я толкаюсь внутрь, и ее теплое скользкое тепло сжимает меня, когда я опускаюсь на нее сверху. Джеймс извивается подо мной, и я нежно целую ее, проскальзывая дальше. — Ты знала, что это произойдет, — говорю я, толкаясь еще немного. — В момент, когда ступила в мои владения, ты знала, что окажешься на спине подо мной. Член внутри нее набухает, и я вхожу до основания. Она напрягается и тихо вскрикивает, когда я забираю ее девственность и делаю своей. Моя потребность сделать ее беременной — единственное, что приходит мне в голову, когда чувствую, как сперма вытекает из меня и покрывает ее ожидающее лоно. Нежно целую ее и стараюсь успокоиться, пока она приспосабливается. Это занимает у нее мгновение, но, когда моя девочка наконец вздыхает и поднимает бедра, я знаю, что она готова для меня. Не думаю, что она помнит о том факте, что я могу сделать ее беременной, но я и не собираюсь говорить ей. Вместо этого остаюсь глубоко в ней, потирая клитор и заставляя ее сжимать меня. — Беннет! — выдыхает она, наполненная и такая близкая к краю. Я не хочу выходить из нее даже для того, чтобы войти обратно. Вместо этого немного смещаю член внутри нее и продолжаю потирать клитор, пока она все крепче и крепче сжимает меня. Я близок к тому, чтобы кончить, и хочу, чтобы она довела меня до оргазма. — Я владею тобой сейчас, маленький ягуар, а потом буду овладевать тобой снова и снова. — Убираю ткань рубашки в сторону и обхватываю ее сосок. Я сильно посасываю его. Джеймс вскрикивает, и я чувствую момент, когда ее охватывает оргазм. Ее киска сжимает меня, и это самая сладкая боль, которую я когда-либо испытывал. Она невероятно тугая, и не знаю, сколько раз потребуется трахнуть ее, чтобы растянуть. Но единственное, что у меня на уме, — это то, как бы сделать ее беременной, и я буду наполнять ее спермой при каждом удобном случае. Я взрываюсь внутри нее, и сперма льется из моего члена. Чувствую это до самых кончиков пальцев ног, пока стону и опустошаюсь. И вижу перед глазами звезды, поскольку интенсивность моего освобождения угрожает отключкой. Она сжимает вокруг меня руки, прижимаясь губами к моей шее, а затем я возвращаюсь к реальности. Я никогда не испытывал ничего более сильного, и мне тут же хочется начать все сначала. Я переворачиваю нас так, что она оказывается на мне сверху, и вонзаюсь в нее. На этот раз я не бездействую, когда опускаю ее на себя сверху. — Сними рубашку, — рычу, и она делает, как я прошу, стягивая ткань через голову. Ее сиськи покачиваются, когда она скачет на мне и покачивает бедрами. Может, она и девственница, но быстро учится трахаться. И хорошо, что она учится на моем члене, потому что это единственный член, который у нее когда-либо будет. Из меня вытекает еще больше спермы, пока я стараюсь сделать ее беременной. Я собираюсь зачать с ней ребенка до конца ночи, и она будет связана со мной на всю жизнь. Возможно, это не лучший способ убедиться, что она останется со мной, но я далеко за пределами рациональных мыслей, когда дело касается ее. Все в ней — исключение, которое я делаю только для нее. Она богиня на моем члене, когда берет то, что хочет, и я слишком горю желанием дать ей это. Глава 11 Джеймс Я сижу снаружи джентльменского клуба «Мэйкерс», размышляя, действительно ли смогу провернуть это. Бросаю взгляд на одежду, которую засунула в сумку. Это то, что я подобрала, чтобы сыграть роль в этой афере. У меня есть все остальное, что мне нужно, но что-то все равно кажется неправильным. Когда примерила сексуальное короткое платье, которое при ходьбе лишь слегка прикрывает мои трусики, я почувствовала себя сексуальной. Я знаю, что подумала так из-за Беннета. Он заставляет меня чувствовать себя сексуальной. Не думала о том, подойдет ли оно для работы. Вместо этого задавалась вопросом, что бы подумал Беннет, если бы увидел меня в нем. Я знаю, что это неправильно, как и мысль о том, что меня вот-вот увидят в этом одеянии другие люди. Когда выскользнула рано утром из постели Беннета, я отправилась в офис Брэдфорда после того, как заехала к себе переодеться. Мне нужна была другая работа. Я должна была помнить, что, возможно, влюбляюсь в Беннета, но мне все еще нужно жить своей жизнью. Беннет забавный, но, возможно, он не всегда будет рядом. Как бы ни было заманчиво принять предложение Беннета о работе, я знаю, что это со мной сделает. Может быть, уже стала девушкой по вызову, когда добровольно пошла к Беннету. Я знала, чего он хотел, и знала, что собираюсь дать ему это. Второе, что я сказала себе, что никогда не буду делать, это продавать свое тело… первое было наркотиками. Судя по всему, что он сказал, это по сути то, чего от меня хочет Беннет. Знаю, что он не это имел в виду, но это ничего не меняет. Хотя я хочу секса и всего того, что он делает с моим телом, меня не купишь. Он мог бы иметь меня в своем распоряжении и использовать мое тело так, как ему заблагорассудится. Я сжимаю ноги, думая о прошлой ночи. Мои бедра все еще испытывают сладкую боль от того, что так долго были раскрыты. Моя киска чувствительно не только от того, что он лишил меня девственности, но и от того, сколько раз мы этим занимались. В какой-то момент он умолял меня остановиться и говорил, что я причиню себе боль. Но когда я опускалась на него, все его протесты испарялись, когда он удерживал мои бедра и жестко трахал меня. Он все время контролировал мое тело, и хотя я всегда ненавидела чувствовать себя пойманной в ловушку или контролируемой, с ним это заводило меня больше всего на свете. Хватаю свою сумку и направляюсь к ряду машин, припаркованных снаружи. Я останавливаюсь, когда вижу, что одна из них не заперта. Проскальзываю на заднее сиденье и ложусь, чтобы оставаться незамеченной, пока переодеваюсь. Я натягиваю шелковые розовые трусики на бедра и стону, когда мягкий материал касается моего клитора. Я мокрая от мыслей о прошлой ночи с Беннетом, и мои соски твердеют под тонким платьем, которое не позволяет надеть лифчик. Прикусываю губу, зная, что должна позаботиться о себе, прежде чем отправлюсь в стрип-клуб, чтобы выполнить эту работу. Я не собираюсь соблазнять какого-то мужчину, чтобы забрать у него ключ, пока возбуждена из-за Беннета. Я стягиваю вниз верх платья и освобождаю грудь, чтобы поиграть со своими сосками так же, как это делал Беннет. Моя рука ощущается не так приятно, как его, и это даже близко не сравнится с тем, как хорошо на мне ощущался его рот. Браслет-наручник впивается в кожу, и меня заводит, что я каким-то образом чувствую на себе знак его собственности. Возможно, его нет здесь физически, но часть его со мной. Это то, что я сказала себе, когда мне пришлось этим утром смыть его со своего тела. Я развожу ноги шире, чем обычно, когда раньше пыталась прикоснуться к себе. На этот раз я раздвинула их так широко, как, знаю, должен был бы Беннет, чтобы между ними поместилась его широкая фигура. И потираю свой клитор маленькими кругами, оргазм уже близок. Я издаю стон, пытаясь двигать бедрами и притворяясь, что Беннет здесь, на мне, но это не работает. Мое тело отказывается дать мне освобождение, в котором нуждается, и оно мучает меня за то, что я не позволила Беннету быть тем, кто доставит мне его прямо сейчас. Задняя дверь машины распахивается, и я замираю, лишь наполовину удивленная, увидев стоящего там Беннета. — Какого черты ты тут делаешь? — рычит он, и я начинаю садиться. — Не двигайся, блядь, ни на сантиметр, маленький ягуар, или, клянусь богом, твоя задница пожалеет об этом, и я действительно имею в виду твою задницу. Ты не сможешь сидеть целую неделю, когда я с тобой закончу. На кончике языка крутится вопрос, имеет ли он в виду порку или потому, что он действительно трахнет меня в задницу. Я должна ненавидеть обе эти идеи, но от мысли об этом я становлюсь лишь более влажной. С моих губ срывается всхлип, и я так нуждаюсь в нем, что не могу контролировать это. Он делает глубокий вдох и проводит рукой по лицу. — Закончи, — требует он. Я не ожидала, что он скажет это. — Я не могу наблюдать за тобой настолько близко и не дать то, что тебе нужно. Заставь себя кончить, а я буду смотреть. Он оглядывается, чтобы убедиться, что нас никто не видит, и перемещается, чтобы заблокировать открытую дверь. — Я пыталась. Я… я… — замолкаю. — Скажи это. — Мне нужно, чтобы ты сделал это, — произношу я, правда будто вырывается из меня. — Конечно, черт возьми, тебе нужно. — Он наклоняется в машину и хватает меня за бедра. Притягивает меня к себе еще немного и смотрит на мою киску. — Потри свой клитор. Я извиваюсь под ним, желая, чтобы его член был внутри меня, но делаю, как мне говорят. Может быть, если я буду хорошо себя вести, он даст мне его. — Потяни свои соски для меня. Жестко. Ты заслуживаешь немного боли за то, что выскользнула из постели этим утром, не разбудив меня. — Я слышу в его словах боль, смешанную с гневом и желанием. И снова я делаю, как мне говорят, желая доставить ему удовольствие. Сердце трепещет от того, что он скучал по мне. Беннет тянется к поясу своих штанов, и я быстрее потираю свой клитор и издаю стон, когда он высвобождает свой член. Я хочу, чтобы тот был внутри меня. Беннет дрочит одной рукой, а другой тянется к моей киске и входит в меня одним толстым пальцем. — Блядь, ты все еще тугая, — рычит он, и я поднимаю бедра навстречу его пальцу. — Или ты набухла? Прошлой ночью я так сильно трахнул твою девственную киску, что она распухла. — Боже. — Его грязные слова разжигают мое желание, и я так близка к тому, чтобы кончить. — Кто знал, что девственные киски могут быть такими чертовски жадными, но посмотри на свою, умоляющую о большем, когда она едва может справиться с одним пальцем. Его грязные слова и идеальные прикосновения — все, что нужно, чтобы заставить мою киску кончить. Я сжимаю его палец и начинаю выкрикивать его имя, но тот убирает из меня палец и закрывает мой рот рукой. Он заглушает мой крик своим влажным пальцем, продолжая тереть мой клитор другой рукой, чтобы вытащить из меня все до последней капли. Я чувствую, как на мою руку и киску приземляется теплое липкое освобождение Беннета. Он кончает на меня, и это почти чересчур. Он закрывает дверь машины, в которой мы сидим, и его дыхание у моей шеи тяжелое и горячее. Думаю, что мужчина собирается наорать на меня за то, что я ушла этим утром, но через несколько мгновений он начинает нежно целовать меня. Он использует руку, которой дрочил, чтобы втереть в меня сперму. Я вздрагиваю, когда он касается моего все еще чувствительного клитора пальцами, и чувствую, как он улыбается мне в шею, прежде чем прикусить меня зубами. — Ты пойдешь туда, одетая вот так? — спрашивает он меня. Я киваю и проглатываю комок, который образуется у меня в горле. То, что я это делаю, похоже на предательство по отношению к нему. Почему Брэдфорд дал мне именно эту работу? Он никогда раньше не давал мне ничего подобного, но я попросила что-нибудь побольше, и это должно было принести мне гигантскую оплату. Я не знаю, что открывает этот ключ, но что бы это ни было, он принесет мне деньги, которые мне нужны, только за то, что я украду его. — Мне нужно забрать ключ у одного парня, — признаюсь я. — Поэтому нужно слиться с толпой. — Я не уверена, как выглядит этот парень. Брэдфорд сказал мне, что все зовут его Би (Примеч.: по первой букве имени, то есть «B») , и я узнаю его, когда увижу. Я хотела получить об этом парне больше информации, но Брэдфорд отослал меня, подняв телефон, чтобы позвонить. Какой парень пойдет в стрип-клуб в обед? — Ладно, — говорит он, наклоняясь, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. — Ладно? — Он собирается позволить мне пойти туда в таком виде? Именно тогда я понимаю, что в глубине души мне было интересно, когда он появится и попытается остановить меня. Предполагала, что мы поругаемся, и он набросится на меня как пещерный человек. Я бы разозлилась, но к концу дня вернулась бы в его постель, и мои заботы отложились бы до завтра. — Ага. Хорошо, — снова говорит он, прежде чем наклониться, чтобы нежно поцеловать меня. Поцелуй нежный и сладкий, как поцелуй возлюбленного. Затем он помогает мне поправить платье и натягивает трусики на место. Они прилипают ко мне из-за его спермы, но я не возражаю. Мне нравится, что он снова на мне, как бы странно это ни звучало. Он открывает дверцу машины и выходит. Наклоняется и помогает мне надеть туфли на высоких каблуках, в которых будет трудно ходить, но я разберусь с этим, как и всегда. Он берет мою сумку и засовывает внутрь остальную одежду, прежде чем бросить ее на заднее сиденье машины и закрыть дверь. — Я не могу оставить ее там, — говорю я и пытаюсь открыть дверь, но он опускает свою руку на мою, останавливая. — Все в порядке. Я покупаю эту машину. На мгновение я пристально смотрю на него. — Подожди, что? — Я расслышала его неправильно. Он покупает эту машину? — Ты кончила на заднем сиденье. И думаешь, что я позволю кому-то другому иметь машину с твоим освобождением в ней? Теперь она вся пахнет тобой. — Беннет говорит это так, будто я сошла с ума, думая, что он не купил бы эту машину. Мне так и хочется поспорить с ним. Он собирается разыскать владельца этой машины и купить ее, потому что я кончила в ней? Возможно, я оставила внутри маленькое мокрое пятнышко, но он не против, если я вот так войду в стрип-клуб? — Как бы то ни было, у меня есть работа. — Я отворачиваюсь от него, чтобы идти к клубу, но он тянет меня назад и прижимает меня к машине. — Меня уже тошнит от того, что ты убегаешь от меня. — Беннет целует меня прежде, чем я успеваю ответить, и я заметила, что он часто так делает. Поцелуй заканчивается слишком быстро, и Беннет подталкивает меня к стрип-клубу, шлепая по заднице. Он стоит и позволяет мне подойти к задней двери, потрясенной и ошеломленной, не зная, мудак он или милашка. Я открываю дверь, и меня поражает музыка, когда вхожу внутрь. Потом прислоняюсь к двери, как только она закрывается, и задаюсь вопросом, что я делаю. Мне нужно сосредоточиться, но мое сердце не на месте. Мне нужно собраться, чтобы пройти по длинному коридору, и я удивлена, что не сталкиваюсь ни с кем по пути. Думала, что здесь, по крайней мере, будут другие девушки, так как я нахожусь в задней части клуба, но не вижу ни души. Когда дохожу до конца коридора, песня меняется, и я отодвигаю тяжелую занавесь и выглядываю, чтобы посмотреть, смогу ли увидеть мужчину, у которого должна стащить ключ. Не знаю, почему это имеет значение, потому что я не могу сделать этого. Все это слишком неправильно. Брэдфорду придется дать мне другую работу или что-то в этом роде. Я начинаю отпускать занавес, когда снова заглядываю внутрь и вижу, что там совершенно пусто, за исключением одного человека, сидящего в полном одиночестве. Он развалился в кресле, вытянув ноги, а его пиджак брошен на кресло рядом с ним. Когда я вхожу в комнату, Беннет выглядит таким же самоуверенным, как и всегда. Глава 12 Беннет Она чертовски сексуальна, когда выходит на свет. Басы музыки гремят. Джеймс двигается медленно, ей нравится устраивать мне шоу. Я самодовольно откидываюсь в кресле и жду, когда она подойдет ко мне. — Мне стоило догадаться, — говорит она, останавливаясь передо мной. — Ты пришла ради работы, и у меня есть одна для тебя, — произношу я, раздвигая колени, и она встает между ними. — Ты хочешь, чтобы я попыталась украсть у тебя ключ? — спрашивает она, перекидывая ногу поверх моей и медленно опускаясь на мое бедро. — Я хочу, чтобы ты сделала ту работу, для которой тебя наняли. — Потом лезу в карман, вытаскиваю маленькую связку ключей и протягиваю ей. — Ты должна была заполучить это. Давай посмотрим, сможешь ли ты. Она начинает двигать бедрами в такт музыке. Здесь шумно, но мы совсем одни, и я выключил камеры. Я хочу потянуться к ней, но сдерживаюсь, когда она трется о мое бедро. Ее платье задралось до талии, и я вижу, как ее прикрытая трусиками киска двигается вперед и назад. — Сиськи, — говорю я, и она дразнит меня, так медленно стягивая материал. Я хватаюсь за край кресла и сжимаю челюсти, когда она откидывает голову назад и стонет. Она только что кончила перед тем, как мы пришли сюда, но я уже снова нужен ей. Наверное, это потому, что она не получила мой член, а уже жаждет его. Ее возбужденная маленькая киска не может прожить больше нескольких часов без спермы в ней, и мне не терпится дать ей это. — Почему ты продолжаешь путаться у меня под ногами? — спрашивает она, сильнее прижимаясь к моему бедру. — Потому что ты хочешь этого, — отвечаю я, и она встречается со мной взглядом. — Не притворяйся, что не хочешь, чтобы я был тем, кто возьмет тебя под контроль. Ты плыла по течению всю свою жизнь, просто ожидая, когда кто-нибудь вмешается. Появляюсь я, и первое, что ты делаешь, — убегаешь. Она перестает двигать бедрами, и я больше не могу выносить это, поэтому протягиваю руку и двигаю ими сам. — Не смей сейчас останавливаться, — говорю я низким, угрожающим голосом и наблюдаю, как двигается ее горло, когда она сглатывает. — Ночью ты рассказала о своем прошлом, и я не пытаюсь бросать его тебе в лицо. Я здесь, чтобы сказать тебе, что ты отчаянно нуждаешься в безопасности и защите, и я жду, чтобы дать тебе это. Я раскачиваю ее взад и вперед и слышу, как у нее перехватывает дыхание. Она ахает, когда я наклоняюсь и расстегиваю штаны, чтобы вытащить свой твердый член. Он уже мокрый и скользкий, готовый к тому, чтобы она взобралась на него. Без моей подсказки она оттягивает трусики в сторону и запрыгивает на меня прежде, чем я успеваю сказать ей, что делать. — Хорошая девочка, — говорю, когда она начинает раскачиваться на мне, и я помогаю ей двигаться вверх и вниз. — Я дружил с Брэдфордом задолго до того, как встретил тебя. У тебя не было ни единого шанса работать на него, — произношу я, проводя руками по ее телу. — Ты должна быть моей, маленький ягуар, и что бы ни случилось дальше, я буду тем, у которого ты появишься, чтобы красть. — Зачем ты это делаешь? — стонет она, когда я хватаю ее бедра и удерживаю неподвижно. — Этот ключ, Джеймс. — Я поднимаю его, чтобы она увидела. — Он от твоего браслета. Если ты так отчаянно хочешь избавиться от меня, тогда будет аферисткой, за которую выдаешь себя, и забери его. — Я провожу рукой по ее шее сзади и притягиваю вниз, чтобы нежно поцеловать. — Но, если ты устала от этого дерьма, позволь мне взять все на себя. — Беннет, я… Я качаю головой, чтобы прервать ее. — Я не отпускаю тебя, просто даю тебе выбор: кончить тихо или брыкаться и кричать. — Я прижимаюсь губами к ее губам и чувствую, как она улыбается. — Ты можешь украсть этот ключ и снять браслет, может быть, даже будет забавно выследить тебя и снова надеть его. Или ты можешь сказать «да» моему кольцу на твоем пальце, и сказать мне, что ты моя. Она замирает, бросает взгляд на кольцо, а затем снова смотрит на меня. — О да, это именно такое кольцо. — Я снова двигаю ее бедрами, и с каждым толчком ощущение ее тугой киски захватывает меня. — Да, — стонет она, когда касаюсь ее клитора большим пальцем, и я не уверен, имеет ли она в виду «да» мне или удовольствию, которое я ей доставляю. Думаю, что стоит уточнить это, когда не буду глубоко внутри нее. Ее киска течет, и я слышу звуки, как она трахает меня, даже сквозь музыку. Это грязно, но почему-то от этого становится чертовски сексуальнее. Она скачет на моем члене так, будто у меня есть сотни купюр, чтобы засунуть их ей в трусики, и я бы сделал это, если бы она попросила меня. Ее тело напрягается, но я не останавливаюсь, когда она вскрикивает, и ее накрывает оргазм. Моя девочка кончает на мне, и я в последний раз прижимаю ее к себе, хмыкая от своего освобождения. Это было грязно и быстро, но я хочу сделать это снова, как только кончаю. Не знаю, смогу ли когда-нибудь насытиться ей. Она падает мне на грудь, пока я пытаюсь отдышаться и прижимаю ее к себе, целуя в макушку. Мы сидим так долгое мгновение, и я просто нахожусь внутри нее. Не хочу разъединять нас или двигаться с места, но я бы хотел, чтобы мы каким-то волшебным образом оказались в нашей постели дома. Я не уверен, сколько проходит времени, прежде чем она откидывается назад, чтобы посмотреть на меня. Но когда вижу, как она держит в руке ключ, во мне одновременно вспыхивают боль и раздражение. Я хочу вырвать его у нее из рук, но это должен быть ее выбор. Я заставлю ее передумать и не остановлюсь ни перед чем, чтобы в конце концов получить то, что хочу, но сначала она должна принять решение. — И? — произношу я, гладя на ключ и браслет, прежде чем перевожу взгляд к ее глазам. — Что выберешь? Она прикусывает нижнюю губу и сжимает ключ в руке. Как раз в тот момент, когда я собираюсь открыть рот, чтобы возразить, она протягивает ко мне кулак и разжимает ладонь. И бросает ключ мне в ладонь. Мне удается поймать его, прежде чем он упадет на пол. — Я хочу тебя, Беннет. — Она пожимает плечами и по какой-то причине выглядит такой невинной. — Не знаю, что это или почему это заставляет меня чувствовать себя так хорошо, я знаю, что, когда с тобой, я никогда не чувствовала себя более любимой и окруженной заботой. — Это потому, что ты — мой мир, — говорю я и притягиваю ее к себе для поцелуя. Глава 13 Джеймс — Нам обязательно делать это сейчас? — спрашивает Беннет, прижимая меня ближе. — Да, обязательно. — Я улыбаюсь ему, и он быстро целует меня. — Брэдфорд помог мне, когда я больше всего в этом нуждалась. Я многим ему обязана. Кроме того, я уже отправила ему сообщение и сказала, что уже в пути. — Ладно, я хочу быстро войти и выйти, потому что мне нужен еще один быстрый вход и выход. Я смеюсь, когда он зарывается лицом в мою шею и рычит. — С тобой это никогда не бывает быстро. — Похоже, ты не возражаешь, когда получаешь множественные оргазмы, — ворчит он, и я чувствую, как краснею. — И то правда, — признаю я, как только машина останавливается. Беннет выходит и открывает мне дверь. Потом помогает мне выйти, и когда оказываюсь на улице, я понимаю, что это то самое место, где он столкнулся со мной, когда мы в первый раз встретились. Будто тоже понимая это, он притягивает меня в свои объятия и целует. Затем откидывает меня назад в своих объятиях, и когда отстраняется, я смотрю на него снизу вверх. — Это то, что я хотел сделать, когда ты впервые оказалась в моих объятиях. — Он смотрит на меня с таким количеством эмоций, что я чувствую их глубоко в своем сердце. Я хочу рассказать ему обо всем, что чувствую, и признаться, что, хотя это безумно быстро, я счастливее всех на свете. Но отпугнет ли его это? Сможет ли вообще что-либо? Он притягивает меня ближе, а затем, взявшись за руки, мы направляемся в офис Брэдфорда. Как только оказываемся внутри, мы видим у входной двери мужчину, которого я видела пару раз. Беннет останавливается и здоровается с ним. Зная, что я делаю с людьми, которые работают с Брэдфордом, мне не хочется торчать здесь. Я отпускаю руку Беннета и указываю на дверь Брэдфорда, которая прямо впереди. Он смотрит на меня, а затем кивает, пока парень продолжает с ним разговаривать. Дверь в кабинет Брэдфорда приоткрыта, я толкаю ее и вхожу внутрь. Когда оглядываюсь, вижу, что стол Брэдфорда пуст, и собираюсь развернуться и уйти, но дверь закрыта. По спине пробегает холодок, когда я вижу Джоша, стоящего там со злым выражением в глазах. Я никогда не была с ним наедине в комнате, и, к счастью, Брэдфорд всегда был рядом, но на этот раз никого не было, и я почти уверена, что дверь звуконепроницаемая. — Брэдфорд сказал, что ты скоро приедешь. Он застрял со своей мамой и попросил меня передать, что скоро будет. — Джош облизывает губы и делает шаг ко мне. — Я подумал, что мы могли бы побыть немного наедине, прежде чем я напишу ему и скажу, что ты пришла. — Держись от меня подальше, — предупреждаю я, отступая назад, пока не натыкаюсь на стол Брэдфорда. Я хватаюсь за его край и вспоминаю про оружие, которое, вероятно, есть у Брэдфорда. Смогу ли я добраться до другой стороны, прежде чем Джош схватит меня? Я быстрая, и еще быстрее, когда мне страшно. — Даже не думай об этом, — предупреждает мужчина, словно читая мои мысли. Он подходит ближе и сгибает пальцы, будто ему не терпится дотронуться до меня. Это зловеще, и страх овладевает мной. Горло сжимается, и я не могу пошевелиться, когда он останавливается передо мной и протягивает руку. Как раз перед тем, как он успевает дотронуться до меня, дверь распахивается. Это Беннет с Брэдфордом позади. Двое мужчин выглядят смертельно опасно, когда Джош отходит в сторону, притворяясь, что ничего не происходит. Он небрежно прислоняется к столу рядом со мной, будто не собирался причинить мне боль, в то время как я бегу прямо в объятия Беннета. — Слава богу, — выдыхаю я. Нос щиплет, и слезы грозят вырваться на свободу. Это длилось всего несколько минут, но мне показалось, что прошли часы страха, когда меня охватывает облегчение от того, что я обнимаю Беннета. — Все в порядке, я держу тебя, — успокаивающе говорит Беннет, и я оглядываюсь и вижу, как Брэдфорд направляется к Джошу. — Какого хера ты творишь? — спрашивает он, хватая Джоша за горло и прижимая его к стене. Брэдфорд уже не молод, но он большой и сильный. Джош болтает ногами у пола, неся какую-то чушь, будто я этого хотела. Брэдфорд только сильнее сжимает его шею, и я чувствую, как Беннет отпускает меня и толкает себе за спину. — Уведи ее отсюда, — приказывает Брэдфорд, глядя на Беннета. — Думаю, я хотел бы разобраться с этим сам, — отвечает Беннет, и тогда я понимаю, что он дрожит от ярости. Брэдфорд качает головой и смотрит на меня. — Она пережила в своей жизни достаточно, и я давным-давно пообещал себе, что, насколько смогу, буду оберегать ее от тьмы. Я позабочусь об этом, и он больше никогда ни на кого не поднимет руку. Беннет смотрит на Джоша, а затем снова на меня, и я вижу его внутреннюю борьбу. Он хочет быть тем, кто вынесет наказание, но также не хочет, чтобы это коснулось меня. Он думает об этом всего секунду, после чего кивает Брэдфорду, а затем обнимает меня за талию. — Позаботься о ней и убедись, что я все еще могу видеть ее в доме моей мамы на ужине несколько вечеров в неделю, — говорит Брэдфорд и подмигивает мне. — Обязательно, — соглашается Беннет, и мы выходим из офиса, оставляя Брэдфорда наедине с Джошем. Я никогда не была уверена в том, на что способен Брэдфорд, но прямо сейчас, если бы мне пришлось гадать, я бы сказала, что Джош исчезнет и его больше никогда не увидят. Честно говоря, внутри Джоша таится ужасающее зло. Я точно не лишусь сна, если Брэдфорд убьет его. — Давай выбираться отсюда, — говорит Беннет, подхватывая меня на руки и направляясь к ожидающей машине. Как только мы оказываемся внутри, он сажает меня к себе на колени и покрывает поцелуями, будто напоминает себе, что со мной все в порядке. — Если бы с тобой что-нибудь случилось… — Он качает головой, не в силах закончить эту мысль. — Ш-ш-ш. Я в порядке. Ты добрался до меня вовремя, — говорю я и обхватываю его щеку ладонью. — Я так сильно люблю тебя, Джеймс. Я не могу потерять тебя. Его слова согревают меня, и это все, что я чувствую в своем сердце, но боялась сказать вслух. — Я тоже люблю себя, Беннет. — Я обнимаю его и притягиваю ближе к себе. — Я больше никогда никуда не пойду. Он отстраняется и смотрит мне в глаза, сжимая мой подбородок. — Обещаешь? Я киваю и улыбаюсь, принимая самое просто решение в своей жизни. — Обещаю. Когда он прижимается своими губами к моим, поцелуй не похож ни на один из тех, что были у нас раньше. Может быть, это потому что все карты на столе, и мы оба знаем, что это навсегда. Возможно, все это началось как план украсть яйцо и получить немного денег, но, думаю, в итоге меня обманули. Этот парень, которого все считали мудаком, оказался любовью всей моей жизни. Я думаю, что в жизни бывают обманы и похуже, и мне повезло, что Беннет украл мое сердце. Когда поцелуй углубляется и превращается в нечто большее, я не могу не думать о том, что все вышло не так, как я планировала. Но находясь в объятиях Беннета, я не могу представить себе другую жизнь. Эпилог 1 Джеймс Девять месяцев спустя… Я переворачиваю страницы детской книжки, все еще в поисках имени, но зная, что ни одно из них не понравится мне больше, чем то, которое я уже хочу. Я была так уверена, что у нас будет мальчик, и Беннет назвал его в тот момент, когда мы узнали, что я жду ребенка. Я почти уверена, что он заделал мне ребеночка в ту же ночь, когда лишил меня девственности. Мои мысли были сосредоточены на имени Джо. Я хотела назвать нашего первого ребенка в честь отца бабули Беннета. Я знала, что она будет так взволнована, когда узнает имя ребенка, и мне не терпелось поделиться с ней этой новостью. Мы с ней так сблизились с тех пор, как Беннет познакомил меня с ней вместе со своим отцом и дедушкой. Я люблю их всех и с удовольствием наблюдаю, как Беннет сокращает дистанцию между ними. Бабуля говорит мне, что я снова собрала их семью вместе, но и они подарили мне дом. — Джо — милое имя и для девочки тоже. — Беннет подходит ко мне сзади, целует обнаженное плечо, с которого соскользнул халат. Он его. Я больше не влезаю в свой с этим гигантским животом. Беннет купил мне новый, но мне нравится носить его вещи. Они всегда пахнут им. Я сижу на барном стуле в своем любимом месте у кухонной стойки. С этого места открывается прекрасный вид, когда я смотрю, как мой муж готовит для меня еду, что бывает довольно часто. На данный момент я ем больше любого. — Знаю, — вздыхаю я, закрывая книгу, которую просмотрела уже три раза. — А еще я знаю, каково это — расти с мальчишечьим именем. — Мои плечи опускаются. На самом деле проблема была не в том, что это было мужское имя, а скорее в том, почему моя мама вообще выбрала именно его. Моя мама, как и я, думала, что у нее будет мальчик, когда забеременела мной. Она оставила имя, которое планировала, потому что не собиралась пытаться придумывать другое. Я не хотела, чтобы моя милая девочка думала, что я поступила также. Все в ней для меня особенное, и не хочу, чтобы она когда-нибудь сомневалась в этом. И я никогда не хочу быть похожей на свою собственную мать. Я не протестую, когда Беннет легко поднимает меня и усаживает на столешницу. Мой халат распахивается, обнажая живот и грудь — две вещи, которые выросли с тех пор, как я забеременела. Я выгляжу так, будто проглотила баскетбольный мяч. Сначала у меня был только живот, а потом вдруг у меня появились и огромные сиськи. Я не могу к этому привыкнуть. Я перешла от быстрой ходьбы на цыпочках к тому, что опрокидываю все подряд, думая, что могу проскользнуть мимо с животом, и у меня это явно не получается. Я почти уверена, что уничтожила несколько ваз за тысячи долларов, картину и какую-то странную статую, но мне не грустно, что этой статуи больше нет. Она пугала меня до полусмерти. Беннет не говорит мне цену вещей, которые мы с моим животом сумели уничтожить, и, честно говоря, я не хочу знать. — Думаю, у всех наших малышей должны быть имена на «Дж», которые могут быть именами как мальчиков, так и девочек. Что думаешь? — Беннет встает между моих ног, стягивая халат с моего другого плеча, так что он опадает вокруг меня на столешницу. Я улыбаюсь и опускаю руки на грудь Беннета. — Я дал тебе и нашим детям свою фамилию, а ты можешь давать им имена. У нас будет дом, полный детей с именами на «Дж». — Он наклоняется и целует мою нижнюю губу, которая начала опасно дрожать. Я борюсь с желанием всхлипнуть. Я не только натыкаюсь на все подряд, но и сталкиваюсь с протечками. И не только из глаз, о чем мой муж имел удовольствие узнать несколько ночей назад, когда мы занимались любовью. Он взял в рот один из моих сосков в рот и ощутил там сладкий вкус молока. Мое тело готово к материнству. Теперь он не может сдержаться и говорит, что только приучает мое тело к этому. — Не плачь. — Он целует мои щеки, чтобы остановить слезы. — Ты же знаешь, что происходит, когда ты плачешь, — напоминает он мне. Да, я кончаю с его членом внутри себя, пока все, что я могу чувствовать, это он и удовольствие. — Это слезы счастья. — Я шмыгаю носом. — Не то, чтобы тебе не нужно было делать то, что ты обычно делаешь, когда я плачу, — добавляю я, придвигаясь ближе к нему и заставляю его смеяться мне в губы, прежде чем он целует меня. — Маленький ягуар, тебе никогда не нужно намекать мне, чтобы я заставил тебя кончить. — Он отрывает свои губы от моих, начиная целовать мое тело. Я вздыхаю от его поцелуев, закрывая глаза и наслаждаясь каждой секундой. Скоро у нас будет ребенок, и я не смогу чувствовать Беннета внутри себя в течение нескольких недель. Не уверена, что продержусь так долго, но Беннет обещает, что загладит свою вину, и упомянул, что врачи не сказали, что я не могу наслаждаться его ртом. Мне действительно нравится его дерзкий рот. К тому времени, как он заканчивает со мной, я едва могу двигаться — да и не хочу — но он не позволяет мне лежать тут, на кухонной стойке. Беннет поднимает меня и несет в комнату. — Время вздремнуть, — говорит он мне, укладывая в нашу кровать, и скользит за мной. Он обнимает меня руками. — Ты собираешься подарить мне много детей с именами на «Дж», маленький ягуар? — спрашивает он, прижимаясь губами к моему уху. — Я дам тебе все, о чем ты меня попросишь, — отвечаю я, потому что именно так я и сделаю. Потому что знаю, что мой дерзкий милый муж всегда сделает точно также. Эпилог 2 Джеймс Еще восемь недель спустя… Я улыбаюсь, глядя в зеркало, потрясенная тем, что надела эту вещицу. Это то же самое платье, которое я надела в тот день в стрип-клуб. День, когда согласилась быть с Беннетом во всех отношениях. Хотя я почти уверена, что принадлежала ему с того момента, как стащила его бумажник. Только на этот раз не надеваю под платье никаких трусиков. Я надеваю туфли на каблуках, в которых на самом деле начала ходит лучше. Я давным-давно отказалась от черных толстовок и попыток слиться с тенями. Теперь, когда смотрю на одежду, я на самом деле выбираю вещи, которые хочу, а не те, что, по моему мнению, будут более функциональны для выживания. Я довольно быстро поняла, что мне нравится розовый цвет. А также поняла, что была намного больше девчонкой, чем думала. Это ясно по взрыву розового цвета в детской комнате нашей малышки Джо. Я распускаю волосы, немного встряхивая их, прежде чем крашу губы. Время пришло. Мне разрешили заниматься сексом, и я более чем жажду, чтобы мой муж вернулся в меня. Нам пришлось ждать немного дольше, потому что мне пришлось сделать кесарево сечение. Моя маленькая девочка не хотела рождаться. Мой муж сказал, что не винит ее. Я тоже не винила, учитывая то, как он заботился о нас. Еще один бонус — мои сиськи все еще большие. Наверное, потому что я все еще кормлю грудью, но они делают и без того тесное платье еще теснее. Мои сиськи будто пытаются вырваться из верхней части платья. Меня это не беспокоит. Платье не продержится очень долго, как только мой муж увидит меня. — Джеймс! — Слышу, как мой муж ищет меня дальше по коридору, ведущему в нашу спальню. Я покормила нашу дочь и передала бабуле, чтобы она присмотрела за малышкой днем. Ей не терпится побыть наедине со своей правнучкой, и я рада, что мой муж будет предоставлен только мне, не беспокоясь о том, что наша маленькая девочка попытается прервать нас. Мне нужно это. Моя киска уже сжалась от желания, стоило услышать, как он выкрикивает мое имя. Этот мужчина на взводе. Я слышу это в его голосе. Последние несколько дней он как тигр в клетке. Мой мужчина нуждается во мне так же сильно, как я нуждаюсь в нем. Вчера я отсосала ему три раза. Каждый раз он кончал мне в рот, но это успокаивало его в лучшем случае на час. Он следил за мной взглядом повсюду, куда бы я ни пошла. Хищник, ожидающий, чтобы наброситься на свою жертву. Мне удалось ускользнуть только потому, что ему нужно было ответить на деловой звонок. Он был как нельзя кстати. — Иду! — кричу я в ответ, выходя из нашей гардеробной в то же время, как он входит в нашу спальню. Он останавливается как вкопанный, на мгновение шокированный, увидев, во что я одета. Я облизываю губы, и прежде чем успеваю сделать еще один шаг, Беннет налетает на меня, подхватывая на руки. Туфли соскальзывают с моих ног, когда муж прижимает меня к ближайшей стене. Нет времени нести меня в кровать. — Черт возьми, — рычит он, срывая верх моего платья. — Ты хочешь снова забеременеть. — На самом деле это не вопрос, но я все равно отвечаю. — Я же говорила тебе, что подарю тебе столько детей с именами на «Дж», сколько ты захочешь. — Я двигаю бедрами, желая трения для своего клитора. — Ты покормила нашу дочь? — спрашивает Беннет, не сводя глаз с моих сисек. Он облизывает губы. Я знаю, к чему он клонит этим вопросом. Он ждет своей очереди. — Ага. Даже сцедилась, чтобы твоя бабуля могла оставить ее у себя на весь день. — Он рычит в ответ на мои слова, втягивая мой сосок в рот. Я чувствую, как он стягивает между нами штаны. Он не утруждает себя тем, чтобы снять их, только вытаскивает свой член и вонзается в меня до самого основания. Я ахаю, впиваясь в него ногтями. Он выпускает мою грудь изо рта. — Все еще такая же чертовски тугая, как в ту ночь, когда я забрал твою вишенку. Мне придется снова порвать твою киску, не так ли? — спрашивает он, начиная толкаться. Я уже чувствую внутри себя его сперму. Он кончает, но все еще твердый и толкается. Этот дикий взгляд в его глазах . — Сегодня днем ты снова будешь беременной. Это то, чего ты хочешь? — Да, — с моих губ срывается стон, когда он трахает меня сильнее. — Трахну тебя и заделаю тебе еще одного ребеночка. — Его руки на моих бедрах напрягаются, и знаю, что его отметины будут там еще несколько дней, но я не могу дождаться, чтобы увидеть их. — Нет, думаю, на этот раз я смогу сделать двоих, — ворчит он. Я чувствую, как внутри меня высвобождается все больше его тепла. Его слова и ощущение его спермы сводят меня с ума. Я сильно кончаю, выкрикивая его имя. — Вот это моя хорошая девочка. Принимай эту сперму. Дай папочке то, что он хочет. — Как всегда, тело делает то, что он приказывает. Беннет двигается, падая на кровать, но так, чтобы я оказалась на нем сверху, а его член все еще твердый и глубоко внутри меня. Я опускаю руки на его грудь. — Надень платье обратно, маленький ягуар. Сейчас я хочу посмотреть свое шоу, — говорит он, закидывая руки за голову. Я улыбаюсь, более чем желая устроить ему это шоу. Точно так же, как он более чем готов заделать мне двух малышей. Самоуверенный засранец всегда получает то, что хочет. Мне повезло, что он всегда хочет меня. Эпилог 3 Беннет Четыре года спустя… Мы подъезжаем к отдаленной хижине, и она выглядит точно так же, как на фотографии в интернете. — Боже мой, Беннет, она великолепна! Джеймс уже давно хотела уехать на выходные без детей. В конце концов, я понял, что мне просто придется забронировать и спланировать все самому, иначе она никогда не найдет на это время. Она невероятная мама для наших четырех детей, и я не мог бы пожелать более потрясающей жены. Она — лучшее, что когда-либо со мной случалось, и мне нравится думать, что я стал меньшим мудаком чем в тот день, когда встретил ее. Дорожку, ведущую к хижине, устилает снег, поэтому я обхожу машину с пассажирской стороны. Хватаю наши сумки и закидываю их на плечо, прежде чем подхватить на руки жену. — Тут совсем немного снега. Думаю, я могу идти сама, — поддразнивает она, но не пытается выбраться из моих объятий. — Знаю, что можешь, но думаю, ты недооцениваешь, сколько здесь снега. — Я схожу с подъездной дорожки и погружаюсь под снег на добрые тридцать сантиметров. — Мне так нравится! — визжит она, когда я подхожу к хижине и вхожу на крыльцо. Я опускаю жену на крыльцо и отпираю дверь, а затем заношу внутрь наши сумки. Когда мы заходим в дом, там уже горит огонь, и в помещении очень тепло. — Я люблю тебя, — говорит Джеймс, поворачиваясь ко мне, и прыгает в мои объятия. — Хорошо, потому что я купил дом. — Ты купил это место? — Ее глаза расширяются, а рот открывается в идеальной букве «О». — Я хотел, чтобы у нас было место, куда мы могли бы убежать от всего. Для экстренных случаев есть стационарный телефон, но в остальном мы здесь сами по себе. На кухне есть все необходимое, и дров достаточно. — Так что же мы будем делать здесь в полном одиночестве? — Она поднимает бровь, когда я переношу ее на меховой ковер перед камином. — Стараться согреться, — отвечаю я, поднимая ее и опускаясь перед ней на колени. — Не думаю, что ты согреешь меня, сняв с меня одежду. Она хихикает, когда я раздеваю ее ниже пояса, а затем опускаю на ковер. Прежде чем та успевает сказать что-нибудь еще, я утыкаюсь лицом в ее мокрую киску и слизываю сладкий нектар. Я стону от ее вкуса и от того, что каждый раз она такая чертовски сладкая. Моя девочка шире раздвигает бедра, пока я поедаю ее, и когда вхожу в нее двумя пальцами, пересекает черту. — Вот так, маленький ягуар. Давай обживать хижину правильно, — говорю я, когда она кончает вокруг моих пальцев и у моего рта. Я дергаю свои джинсы, освобождая член, и как только достаю его, погружаюсь в жену по самые яйца. Я ворчу, когда ее тугая киска обхватывает меня, и начинаю толкаться. — Ты всегда такая чертовски тугая после того, как я поедаю тебя, — бормочу я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. Мы разделяем вкус ее киски, и Джеймс стонет, требуя большего. Я толкаюсь сильнее, расстегивая ее рубашку, чтобы обхватить губами сосок. Когда ее груди свободны, я целую их, и вскоре она снова кончает. — Ты снова сделаешь меня беременной, — предупреждает она, приподнимая бедра. — Да, черт возьми, — ворчу я, толкаясь глубже, и меня накрывает оргазм. Я изливаю в нее свое семя, и его так много, что оно выливается между нами на ковер. Мне плевать, потому что эта хижина будет использоваться, когда нам нужно будет уехать, и я хочу, чтобы моя жена забеременела. Я собираюсь держать ее обнаженной все время, пока мы будем здесь, и собираюсь зачать ребенка до того, как мы уедем. Это место для траха, и я собираюсь заставить Джеймс кончить на каждой чертовой поверхности. — Еще, — просит она, сжимая мой член и пытаясь получить из меня больше спермы. — О, ты получишь еще, — говорю я, сажая ее к себе на колени и обхватывая бедра. Я двигаю ее вверх и вниз по своему члену, когда он увеличивается от потребности. — К тому времени, когда мы отправимся домой, ты не сможешь ровно ходить. — Я люблю тебя, — произносит она со стоном и откидывает голову назад. — Я тоже люблю тебя, — говорю я, целуя ее в шею и отмечая ее там. Она была моей с того момента, как я увидел ее, и с тех пор ничего не изменилось. Я планирую завести столько детей, сколько она сможет подарить мне, чтобы увеличить нашу семью и распространить нашу любовь. Я счастливый ублюдок, раз нашел такую чистую и совершенную женщину. Она — все, чего я не думал, что смогу иметь или чего захочу, и даже больше. Когда мы встретились, она была воровкой, и пыталась обмануть меня. Но я тот, кто украл ее и сохранил для себя. Когда она кончает на моем члене и выкрикивает мое имя, я улыбаюсь, потому что ни о чем не жалею. Я бы сделал все это еще тысячу раз, только чтобы сделать ее моей. * КОНЕЦ * Другие книги Алексы Райли читайте у нас в группе