— Чё это они девчачьи?! Я же должен быть в теме, что слушаю мои ученики. Кстати, как там, в колледже? — снова интересуется.

— Все жалеют, что ты не убился, — прикалываюсь над ним по-чёрному. — Ты же за последние два месяца народ так закошмарил, что тебя ненавидят. Горыныч…

— А кто в этом виноват? — трётся носом о моё плечо.

— Ты… Кто же ещё.

— Я?

— Нет, я! Запомни Калинин, каждый твой выпад будет караться зеркальными санкциями, только они будут гораздо жёстче.

— Ты где таких слов набралась? Санкции… Да ещё и зеркальные, — насмешливо хмурит брови.

— Ты разговариваешь так-то с будущим политологом.

— Ты поступи сначала, политолог! Будущий, — смеётся.

— Считай диплом у меня в кармане.

— Посмотрим-посмотрим, — заваливает меня на кровать, опираясь на здоровую руку.

Его взгляд скользит по моему лицу. Я чувствую разряды тока между нами. Они заставляют тело дрожать, а сердце биться с бешеным ритмом.

— А ну стоп, молодёжь! — вваливается в палату Борис Васильевич. — Совесть-то имейте. А ты хочешь, чтобы у тебя швы разошлись? — строго смотрит на Гордея.

— Дядь Борь, вот умеешь ты приходить не вовремя и всю малину испортить. Ни раньше, ни позже, — присаживается рядом Калинин.

— Сумки проверять или сами запрещёнку сдадите? — кивает на мой рюкзак на стуле.

— Вы о чём, Борис Васильевич? Какая запрещёнка? — не понимаю о чём он.

— Такая! Продукты, которые ему есть нельзя. А то тут один сердобольный брат пытался сегодня ему стакан кофе пронести, — сводит гневно брови.

— Калинин! — слегка толкаю его в плечо. — Тебе нельзя.

Он понуро опускает голову и покашливает в кулак.

— Так проверять? — смотрит на меня Полозов.

— Проверяйте, там учебники и тетради. Я из колледжа сюда приехала.

— Поверю на слово. И прекращайте ваши " игры". Рано ещё. Хочешь обратно на операционный стол?

— Ну, дядь Борь…

— Понукай мне ещё! Я даже не знаю, как тебя домой будем выписывать. Ты же обожрёшься чего-нибудь и всё.

— Я за ним присмотрю, не волнуйтесь, — улыбаюсь доктору.

— А я раньше сочувствовал тебе, Дэй. Думал, вот же оторву себе нашёл. А сейчас понимаю — завидовать надо. Два дня мой кабинет осаждала, чтобы к тебе пустил. Настойчивая.

— Дядь Борь, я ревновать начинаю. Ты мужик видный и холостой, вдруг уведешь, — смеётся Калинин.

— Тебе полезно, — подмигивает мне.

Он конечно в шутку, но как-то напрягает. Я не знала, что он не женат. Дочь же есть, Мила, она была на дне рождения отца Гордея.

— Мне вредно, я зверею, — косится на меня Калинин. — Может и прилететь нечаянно.

— От тебя, сопля? Когда я на ринге соперников укладывал, ты ещё мутной каплей висел.

О, Боже! Это как? Ой, бее!

Понимаю его слова.

У Бориса Васильевича раздаёт сигнал оповещения на телефоне. Он смотрит сообщение и загадочно улыбается. Пишет что-то в ответ и прячет смартфон в карман.

— Ой, дядя… — растягивает скабрёзную улыбку Калинин. — У кого-то приятные планы на вечер.

— Не твоё дело! — стыдливо улыбается, пряча глаза. Сообщение явно от женщины. — Через час капельница. Всем пока!

— Почему он холостой? Есть же Мила? — спрашиваю у Дэя, когда Полозов скрывается за дверью.

— Тетя Галя умерла десять лет назад, у неё был рак желудка. За полгода сгорела… Он до сих пор винит себя, что не смог заметить симптомы на ранней стадии.

Каждый раз вздрагиваю, когда сталкиваюсь с этой болезнью…

Снова накатывает тошнота и головокружение. Домой влетаю пулей и сразу в туалет.

Выйдя из него, застаю маму у двери со злым лицом и скрещенными на груди руками.

— И кто папаша из этих двух?

— Мам, ты о чём?

Она достаёт из кармана коробочку из-под таблеток, которые я приняла после ночи с Гордеем, и кладёт на тумбочку. А рядом подаренную мне в аптеке пачку презервативов.

Жесть…

— Ты в помойном ведре рылась? — брезгливо морщу нос.

И хранила всё это время.

— Кроме них там ничего не было. Ну, так кто?

Блин! И что ответить? И с чего она придумывает про беременность?! Я же таблетку приняла.

— Я не беременна! — нахожу ответ.

— Давай проверим, — достает из кармана какой-то пакетик.

Тест на беременность…

— Мам, ты серьёзно? — смотрю на неё во все глаза.

— Как никогда. Знаешь, меня не прельщает возможность стать бабушкой в сорок лет.

Выхватываю у неё из рук упаковку с тестом и иду в туалет. Нет у меня никакой беременности. Но, если честно, моя уверенность начинает пошатываться в ожидании результата.