– А до меня приходил кто?
– с замиранием сердца спросил Берти, - тоже тот, кто ...нужен был?

– Да давненько не было никого, - пожал широкими плечами трактирщик, - последним тот прорицатель был, что к старому Хатчинсону приходил, тому, что нынешнему Мэйсону отец. А вот что он старику сказал — никто не знает.

– А поговорить с ним можно? — спросил Берти, отпивая ещё невероятно вкусного пенного напитка, - или нет?

– Так он как пришёл, так и ушёл, - ответил кто-то из посетителей, - со старым Хатчем поговорил, да и ушёл, а куда — неведомо.

– Чем думаешь заняться, пехотинец?
– обратился к Берти трактирщик, - коль уж судьба тебя к нам забросила, то стало быть, поживёшь тут какое-никакое время.

– Да я не знаю даже, - растерялся Берти, - ещё утром я знал, кто я и что делать, а теперь… Может, работа какая для меня найдётся?

– А ты сходи к леди Кэтрин, это хозяйка здешняя, может, ей на что пригодишься, - посоветовал кузнец, - она сейчас замок ремонтирует, так ей рабочие руки нужны.

– Замок?
– ухватился за слово Берти, - это уж не тот ли, в котором, как говорят, все желания исполняются?

За столами засмеялись, но трактирщик сурово взглянул на весельчаков, и смех стих.

– Насчёт желаний не скажу, а что-то с замком этим не то, - перегнувшись через стойку, поведал Фред, - прежние хозяева сбежали, почти полвека замок брошенный стоял, а теперь вот леди Кэтрин им занимается. Ей по завещанию нужно замок восстановить, говорят.

– А что за леди?
– спросил Берти.

– Славная девушка, - проговорил кузнец, - добрая, за тёткой своей ухаживает, не повезло ей с наследством, что уж тут…

– Завтра я понесу леди заказанные образцы, так можешь со мной пойти, - добродушно предложил кузнец Альберту.

Глава 5

Графство Мабридж, поместье Эппл-Гроув,

25 мая 1409 года от Последней Битвы (ПБ)

Я устало опустилась на плетёное кресло и поклялась сама себе, что никто и ни за что не вытащит меня из этого восхитительного, чудесного, замечательного, идеального...в общем, самого-самого лучшего в мире места. Я закрою уши и никогда, клянусь, никогда больше не ввяжусь в самый страшный кошмар под названием «ремонт замка». Куда там у нас ссылают опасных преступников? На каторгу добывать руду? Ха! Их всех нужно отправлять на ремонт простоявших больше полувека заброшенными замков — и через неделю они с радостными криками побегут в сторону угольных шахт. Это я теперь могу утверждать с абсолютной достоверностью.

В эту минуту, когда я опрометчиво приоткрыла один глаз, мимо дома в сторону замкового холма прогрохотала телега, нагруженная плитами для внутреннего двора, и я невольно издала душераздирающий стон: нужно было выковыривать себя из плетёного счастья и ползти в замок, чтобы лично проконтролировать господина Шуфеля. Этого удивительного человека, чтоб ему ни одного заказа больше не взять, прислали из конторы, в которую я опрометчиво обратилась за надёжными профессионалами строительного дела. Господин Шуфель прибыл на следующий день в сопровождении нескольких рабочих: шумных, черноглазых, постоянно спорящих строителей, которые тут же превратили мрачный замок в какой-то филиал приюта для душевнобольных.

Теперь в холле постоянно что-то стучало, скрипело, падало и рушилось, а в углу двора дымился здоровенный котел, в котором строители постоянно что-то варили. И это что-то наполняло двор запахом тушёных овощей и мяса. Я ничего не имею против запаха еды, но не всё же время! Все мои просьбы строители выслушивали с виноватыми лицами, и на их больших глазах цвета горького шоколада выступали слёзы раскаяния. Они кивали и соглашались, что так нельзя, что это всё же замок, старинный, между прочим, практически памятник архитектуры...и тут же всё с тем же виноватым видом подбрасывали дров под котёл, и ароматы начинали ползти с новой силой.

Господин Шуфель грозил им пальцем, обещал завтра же всех уволить и шёл снимать пробу с ароматного варева. Наверное, я выгнала бы их, не задумавшись и затолкав поглубже свою совесть, но при всех минусах работали они прекрасно. Постепенно пол в холле приобретал свой прежний вид: оказалось, что он собран из удивительно красивых мраморных плит, совершенно целых, просто покрытых толстым слоем грязи. Чирикающие, как стая горластых птиц, строители отчистили его, подправили, отполировали, заменили некоторые пришедшие в негодность фрагменты, и, когда я увидела это чудо, я ненадолго простила им даже котёл во дворе.