Внимание Майка отвлеклось от МакГрета на Дебби, когда та произнесла:

— Ангел, — прошипела она в его сторону, — я давно такого не слышала и жалею, что услышала это сейчас.

Майк остановился в четырех футах от Дебби.

— Сколько времени твоя сестра стоит босиком на улице? — потребовал он ответа.

— Она сама сюда вышла, Майк. Мы ее не заставляли. Она могла бы не участвовать, позволить нам заниматься своими делами, и тогда мы бы ушли.

Майк хмуро посмотрел на нее, потом заметил, что Дасти так и продолжала стоять на крыльце, поэтому кинул на нее взгляд.

— В дом живо, — прорычал он. — Ботинки и куртка. Сию минуту.

Она впилась в него взглядом, он сразу понял, что она серьезно злилась. Не на него. На свою сестру. Затем развернулась и ворвалась в дом.

— Теперь мне все понятно. Я бы ни за что не позволила тебе так разговаривать со мной, когда мы были вместе, — сообщила ему Дебби, и его взгляд переместился с закрывающейся двери на задницу Дасти, которая, кстати, так хорошо смотрелась в этих джинсах, что ему было трудно удержаться от возбуждения, на Дебби.

Внезапно ему стало совершенно наплевать.

— Ты была моей школьной подружкой. Ты повзрослела в пятнадцать. Тогда я мирился с кучей дерьма, с которым не собираюсь мириться сейчас. Ты не спускала глаз со своей сестры по крайней мере последние пятнадцать минут. Думаю, ты понимаешь, почему я чертовски рад, что получил шанс сменить обстановку двадцать пять лет спустя.

— Жестко, — услышал он бормотание Салли у себя за спиной. — Верно подмечено, но жестоко, — добавил он.

— Ты только что это мне сказал! — огрызнулась она.

— Ты начала, я ответил. Я понял, что вся эта история, которую ты затеяла с Дасти, Рондой и ее сыновьями, заключается в том — ты злишься, что твоя сестра оказалась в моей постели, — он наклонился, — хотя прошло двадцать пять, — он выпрямился, — и это совсем не делает меня счастливым.

Тогда он кое-что заметил.

Черт его побери, он точно заметил.

Она попыталась скрыть это выражение в глазах, но потерпела неудачу.

Вся эта чертовщина именно и заключалась в том, что она безумно злилась, что он был сейчас с Дасти.

— Ты что издеваешься надо мной, — прошептал он, пристально глядя на нее.

— Эта земля стоит целое состояние, — прошипела она, стараясь скрыть свою оплошность. — Ронда будет дурой, если не продаст ее. Она подставит своих сыновей. Колледж платный. Деньги в трастовом фонде, процентные выплаты значительно увеличили бы прибыль. Жизнь стала бы хороша.

— Фин хочет работать на этой земле, — сообщил ей Майк.

— Фину всего лишь семнадцать, — пренебрежительно заявила она. — Он понятия не имеет, чего хочет.

— Ты не очень хорошо знаешь своего племянника, — возразил Майк.

— Я знаю, что Дэррин забивал ему голову тем же мусором, что и папа забивал голову Дэррину. Если бы мы продали эту землю в тот день, когда застройщики начали присматриваться к Бургу, мне не пришлось бы выплачивать кредит за колледж.

— Работа на этой земле делала твоего брата счастливым. Он создал семью на этой земле, — напомнил ей Майк, она наклонилась к нему.

— Да, и это счастье его и убило.

— Ты пьяна, — пробормотал Майк, все еще глядя на нее и впервые в жизни увидев настоящую Дебби Холлидей. Все чувства теперь застыли на ее лице — горечь, искривившая губы, светившаяся из глубины ее глаз. Она воздвигла из этого культ и не только поклонялась своей горечи и злости, она довела ее до фанатизма.

— Ты думаешь, я не права? — выпалила она. — Как такое случилось, с таким счастьем? Он умер в сорок четыре года.

— Ронда одобрила вскрытие, Дебби, и они обнаружили, что у него с рождения было больное сердце. Раньше этого установить не могли, поскольку не знали, на что нужно обращать усиленное внимание, обычно к тому времени, когда это понимаешь, уже слишком поздно. Он умер в ту же минуту, как только упал на снег, — заявил Майк. — Я почти уверен, судя по тому, как ты совала свой нос в панихиду и во все остальное после его смерти, тебе об этом сообщили.

— Невозможно получить сердечный приступ, если ты греешься на пляже с вытянутыми ногами или работаешь за письменным столом, — парировала она.

— Ты можешь бросить вызов своему сердцу, разгребая снег, а можешь бросить ему вызов, напрягаясь и занимаясь работой, которую чертовски ненавидишь. По крайней мере, он занимался любимым делом и разделял это свое занятие со своей семьей. Вместо того, чтобы все это время заниматься тем, что он ненавидел, потому что его сестра — жадная корова, желающая так сильно поступить в юридический институт, но не желающая платить за учебу сама, а желающая жить на деньги от проданного наследия семьи, — ответил Майк.