Мистер Хейнс был похож на его отца.

Но он также знал, что мистер Хейнс был с его тетей Дебби, когда учился в старших классах. Хотя этого он не понимал. С другой стороны, он никого не мог представить с тетей Дебби, даже не такого крутого, как мистер Хейнс. И наконец, у него возникло такое ощущение, что его отец хотел, чтобы у тети Дасти были отношения с мистером Хейнсом. Он всегда упоминал о нем при ней, когда она приезжала, или, когда они разговаривали по телефону. Слишком упоминал. Это было странно. Тетя Дасти жила в чертовом Техасе. Это было совсем не похоже, что она могла вести игру легко. И все же папа настаивал. С другой стороны, папа и тетя Дасти были очень близки, и папа любил, чтобы семья была рядом. Даже тетя Дебби. Поэтому он сделал бы что-нибудь, чтобы вернуть тетю Дасти домой.

Боже, это было чертовски круто. Если бы тетя Дасти была с мистером Хейнсом, она бы вернулась сюда и помогала бы ему.

— Они расстались.

Эти слова исходили от Клариссы, и он сосредоточился на ней.

— Что? — опять повторил он.

— Я не знаю, что произошло. Я… я просто как-то слышала, как папа разговаривал с ней, и мне показалось, что все хорошо, а потом услышала, как он разговаривал со своим напарником по работе и сказал, что все кончено.

Вот дерьмо.

— Я… ну, — она повернулась и подтянула сумку с учебниками к себе спереди, затем порылась в ней. Вытащила две тетради с девичьими обложками, держа их между ними. — Эти вещи твоей тети. Знаю, немного странно читать их, и в них есть что-то плохое, что вроде как… жутко и расстраивает. Она написала их давным-давно. Она была, ну… влюблена в моего отца тогда, и, ну, не знаю, что произошло, но то, как она была влюблена в него тогда, вызывает печаль, что они переспали, а потом, эм… разошлись.

Фин уставился на тетради.

Кларисса продолжала:

— Я… думаю, что, эм… ну, на самом деле, я знаю, что если бы она была здесь, папа бы, эм… попытался бы снова ее вернуть, я имею в виду, эм… твою тетю. — Она остановилась, и глаза Фина встретились с ее глазами, так что она продолжила снова и быстро, ее щеки порозовели. — Прости. Ты думаешь, что это странно.

— Ты пытаешься их свести вместе? — спросил он.

— Я знаю, это странно, — она начала отступать, бормоча: — забудь об этом.

Он потянулся, крепко схватил ее за руку, и она замерла. Вся, кроме головы, которая дернулась назад, чтобы взглянуть на него.

Он продолжал держать ее за руку и тихо сказал:

— В этом нет ничего странного, Рис.

Она моргнула, затем прошептала:

— Она, эм… классная? Я имею в виду, что из дневников видно, что она крутая, хотя и написала их давным-давно.

Фин продолжал держать ее за руку, ухмыльнулся и ответил:

— О да, тетя Дасти — крутая. Полностью.

Она, казалось, расслабилась, как будто это была хорошая новость, и почувствовала облегчение.

Затем продолжила:

— Я знаю, что она живет далеко, поэтому не знаю, как ее вернуть. Я не знаю, сколько времени потребуется папе, чтобы…

Фин ухмыльнулся, сжал ее руку, прервав.

— Я знаю, как ее вернуть.

— Знаешь? — прошептала она.

Ее шепот и большие глаза были чертовски милыми.

— Да, знаю, — мягко ответил он.

— О. — Все еще шептала она, и то, как она шептала, было еще милее.

— Можно мне их взять? — спросил он, кивнув на тетради.

Она снова напряглась и покачала головой.

— Не знаю. Они в некотором роде личные, возможно, из-за того, что она твоя тетя, ты не должен знать, что она в них писала. Я не знаю, почему они оказались у моего отца, он все замечает. Если они пропадут надолго, он заметит. Определенно.

— Я прочитаю их и клянусь, никому не скажу ни слова. И прочитаю быстро, потом верну их тебе. Обещаю. Согласна?

Она прикусила губу и некоторое время обдумывала его предложение. Затем протянула ему дневники.

Он отпустил ее руку и забрал тетради.

Потом сказал:

— Ты должна дать мне свой номер телефона.

— Что? — выдохнула она, и он ухмыльнулся.

Она была по уши влюблена в него.

— Твой сотовый, Рис. Чтобы мы разработали план действий.

— Ох. Ладно.

Он вытащил свой сотовый из заднего кармана. Она достала свой из сумки. Он ввел ее номер. Она сделала то же самое.

Прозвенел звонок, Фин произнес:

— Я тебе позвоню.

— Э-э… хорошо.

Он улыбнулся ей, и ее глаза опустились к его губам.

Это было не мило. Это было совсем другое.

— Все будет круто, — пообещал он, и ее глаза снова встретились с его глазами.

Она кивнула.

— Увидимся, Рис, — сказал он, все еще улыбаясь.

— Пока, Фин, — ответила она, затем повернулась и пошла прочь.

Ей было четырнадцать, и она была первокурсницей. Вне его зоны.

Но он решил расширить свою зону, когда шел к своему шкафчику.

* * *

Фин сунул тетради в свою сумку с учебниками. Было уже поздно. Он только что закончил их читать.