Мужчина посмотрел на Анжу с интересом и скрытым неудовольствием. Но вежливо представился в ответ на довольно неплохом русском Хосе Гарсия Гутиерресом и разрешил пригласить дочь на танец.

Открылся бал согласно всем традициям торжественным полонезом. В первой паре шли сам генерал-губернатор контр-адмирал Абаза, за ним по порядку чинов построились вперемешку флотские и армейские офицеры со своими дамами и в конце — гражданские чиновники и простые обыватели. Полонез внешне не столько танец, сколько торжественное шествие под музыку с поклонами, перестроениями, поворотами, книксенами и приседаниями. Танец неспешный и очень удобный для желающих переговорить со своей напарницей

– Как я рад снова видеть вас, Мари.

– Я тоже, мсье Пиотр, — ответ произнесен таким тоном, что Петра сразу охватили нехорошие предчувствия.

– Что-то случилось? — недоуменно спросил он

— Не обращайте внимания, я сегодня неважно себя чувствую, — явно нехотя ответила Мария.

— Может быть мне не стоило приглашать вас ивам лучше было отдохнуть?

— Ах, Пиотр, что вы, — вот теперь девушка явно оживилась, — наоборот. Мне очень… нравится танцевать.

— Надеюсь, со мной, — несколько неуклюже пошутил Анжу, но ответа получить не успевает. Начался очередной раунд поклонов и разговор прервался. Потом — псоледний проход и музыка замолчала. Танец закончился и Птер сопровождая Марию к стоящим в другом конце зала родителям, все реашется его продолжить.

– Мари, разрешите пригласить вас на следующий танец?

– Пиотр, боюсь, мои родители этого не одобрят…, — но тут Мария бросает взгляд на идущего в их направлении подполковника и решается, — но я полагаю, что мне виднее, с кем танцевать.

Поэтому, как только они приближаются к родителям, Анжу снова приглашает Гутиеррес на танец. Теперь они танцуют вальс, раз за разом проносясь мимо стоящего у стены и все более и более краснеющего от негодования Свенторжецкого. Теперь подполковник не отходил далеко места, где стоят родители Марии. Но снова не успел. Неожиданно, как только Анжу успел подвести Гутиеррес к родителям, ее тут же пригласил на следующий танец Саблин-второй.

Терпение у подполковника явно закончилось. Не выдержав, он подходит к стоящему у стены и наблюдающему за танцующими Анжу и говорит, медленно, наливаясь злобой.

— Капитан, вам не говорили, что не стоит лезть не в свое дело?

— Не понимаю вас, подполковник, — оскорбительным тоном, не опуская в звании приставку под-, ответил ему Анжу. — Мы с вами, кажется, встречались только по службе и никаких неизвестных мне ваших дел я никак не мог затронуть.

— Пся крев, — переходит на родную ругань подполковник, — Ты самотоп черномундирный, отстань от моей невесты, по хорошему прошу.

— С каких пор мадмуазель Мария стала вашей невестой, — деланно удивился Анжу. — И с каких пор подполковник, вы позволяете себе разговаривать со мной таким тоном? Господа, — он повернулся к как бы случайно подошедшим сзади штабс-капитану Криницкому и мичману Поггеполю. — господин подполковник оскорбил меня. Прошу быть свидетелями при подаче рапОрта господину генерал-губернатору на разрешении дуэли. А вы, — он снова повернулся к явно не ожидавшему такого поворота подполковнику, — готовьтесь. Я вызываю вас на дуэль, господин Свинторжецкий.

— При-ни -маю, — медленно, почти рыча от злости ответил Свенторжецкий. — Сии господа, как я понял, будут вашими секундантами? В таком случае мои встретятся с вашими через полчаса. Надеюсь, господин адмирал разрешит поединок чести… — он заолчал на пару мгновений, но не удержался и добавил. — И я пристрелю вас, как зайца на охоте…

— Не хвались, едучи на рать, — отшутился Петр, вызвав новую волну гнева подполковника. Выразившуюся, впрочем только в шумном выдохе и еще сильнее покрасневшем лице. Хотя Петр никак не мог понять, как же можно было ухитриться покраснеть еще более…

Дальше бал проходил без всяких происшествий и совершенно не заинтересовал бы Анжу, если бы в конце к нему не подошел отец Марии. Хосе Гутиеррес, к удивлению Анжу, выглядел скорее озабоченным, чем злым.

– Господин капитан второго ранга, вы компрометируете мою дочь, — сразу, вопреки обычной испанской медлительности и многословности, выложил он на английском.

– Извините, господин Гутиеррес, но я никоим образом не хотел этого. И если бы не вздорный характер одного подполковника, — ответил ему на том же языке Анжу, - я бы постарался действовать не нарушая светских обычаев. Но раз уж получилось то, что получилось… Я влюблен в вашу дочь и прошу у вас ее руки, — высказал он свои желания обалдевшему от столь внезапного поворота разговора отцу Марии.

— Неожиданно, — признался Хосе. — Вы уверены? — теперь он говорил по-русски.

— Более чем, — коротко ответил Петр.

– Давайте отложим разговор до выяснения всех обстоятельств, — дипломатично ушел от ответа Гутиеррес. — И вы должны понимать. что без согласия Марии я ее не выдам ни за кого.

Примечания:

*использована часть картины художника В. Краевского

1. Напоминаю — И.И. Чагин, командир яхты-крейсера 2 ранга «Алмаз»