Если кто-то из агентов по продаже недвижимости пожелает со мной связаться, после того как я пропала на целый месяц, забыв отменить назначенные встречи. Черт. Александр хотел было добавить что-то, но передумал. Вместо этого он снова занялся моим багажом. Аэродром, на который мы приземлились, был странным местечком. Окруженный густым лесом, охраняемый словно военный объект. Вместе с тем никто не поинтересовался нашими документами, не проверил паспорта и даже не спросил имен. Самолетов, кроме нашего здесь тоже не было. Когда я улетала в Октавию, это не бросилось мне в глаза, все мысли были о маме. Интересно, как она на Крите? И можно ли с ней связаться? О последнем я спросила Александра. Тот загадочно улыбнулся в ответ.

Вернуться в его апартаменты было… странно. Меня ждали чистые простыни, полки, на которых я так и оставила часть своей одежды после ссоры с Александром и даже свежие цветы в вазе. Полевые, непритязательные и очень ароматные, они привлекли мое внимание. А под цветами лежал конверт, в котором я обнаружила билет на самолет. «Греция. Крит», — увидела я, а глаза предательски увлажнились. Я поглядела на дату — через месяц. Я смогу поехать к ней в разгар лета. Мы будем бродить по улочкам старого города, а потом осядем в маленьком кафе с круглыми столиками, накрытыми клетчатыми скатертями и закажем по бокалу белого вина. Пальцы прикоснуться к холодному стеклу, и на них останутся капельки влаги. Мама расскажет мне все. Про Аэрина, Октавию, про то, чем она жила последние четыре года. А я расскажу ей о своей жизни, студии Веры, о том, какая Викки умница и о том, как мне повезло с работой.

— Кира, вы не против, если я первый в душ? — спросил Александр, не перешагивая порога «моей» комнаты не смотря на то, что дверь была открыта. Я помахала билетом:

— Это дорогой подарок, — сказала ему. Хотелось обнять его, но это было бы не правильно. И вообще пора заканчивать дразнить Дарка. Я никогда не прощу себя, если случайно принесу ему вред.

— У меня все равно дела в Греции. И куда же я поеду без своей помощницы? — Сказал он спокойно, нарочно обесценивая свой подарок. Маме было не безопасно находиться дома, пусть их разлука с Аэраном шла ему только на пользу. Насколько я поняла, стоило им снова коснуться друг друга, его болезнь вернется. Александр уже рассказал мне, что мама до своего отъезда на Крит успела увидеться с Верой и Викки. Было пролито много слез, но еще больше звучало смеха. Только я оказалась отрезана от семьи в далекой холодной Октавии. — Надежда ждет вас. А если хотите, то можете позвонить ей прямо сейчас.

Мама, мамочка моя, мама. Что я скажу тебе? А впрочем, какая разница? Главное, что услышу твой голос. Руки мои заметно дрожали, когда я брала телефон Александра. Она ответила после нескольких гудков.

— Кира, ты? Ты вернулась?!

Она сразу поняла, кто ей звонит. А потом мы начали говорить. О погоде на Крите, о том, как изменился мир, о моде, музыке, еде. Мы болтали о бизнесе Веры, об учебе Викки, мама была поражена тем, как изменился и возмужал Лев. Серьезный разговор был оставлен на потом. Позже, когда мы увидимся с глазу на глаз, мы обсудим все, что произошло со мной и с ней в Октавии, поговорим о мужчинах, сводящих с ума и выворачивающих душу. Позже, а пока… Пока я просто была счастлива слышать ее голос.

Александр ушел, надев на влажные после душа волосы свою любимую черную шляпу с полями. Прежде чем покинуть апартаменты, он жестами показал, что отправляется добыть нам чего-нибудь съестного. Я с благодарностью кивнула, понимая, что Дарк просто хочет подарить мне немного времени в одиночестве. Он не очень любил светить своей бледной физиономией в супермаркетах, предпочитая заказывать продукты на дом.

Мама болтала о пустяках, а потом невзначай поинтересовалась, одна ли я. После того, как я подтвердила это, она стала говорить свободней.

— Девочка моя, я не верила, что он сможет тебя спасти. Александр … он

— Сокровище, — сказала я за нее, не скрывая улыбки. Конечно босс мой — настоящий рыцарь. Он спас меня, защитил и меня и мою семью и вряд ли я когда-нибудь смогу его отблагодарить.

— Нет, Кира, я не о его моральных качествах. Александр чистокровный, он Дарк. Мне так многое нужно тебе рассказать. Но не доверяй семье Дарков, они влиятельны, опасны, в их силах изменить курс политики всей страны. Ты ведь уже поняла, что может сделать с простым человеком прикосновение одного из них.

Галина, перерезанное горло и кровь струящаяся щедрым потоком под ноги Аэрто. А все из-за одного короткого прикосновения. Конечно я понимала, как опасны итхисы. Мама хотела сказать что-то еще, но поняла, что я не желаю слушать. Она всегда куда лучше Веры понимала, когда о чем-то лучше умолчать. Эмпатия, как смеялась тетя, досталась только одной из сестер.

— Мы обсудим все при встрече. Я очень сильно тебя люблю.

Вернулся Александр через час, когда я уже закончила разговор и вытирала подступившие к глазам слезы. Дарк принес собой мясные и рыбные деликатесы, хлеб с хрустящей корочкой и бутылку вина. Не самый лучший набор продуктов, если я собираюсь сохранить фигуру, но плевать. Возможно я смогу снова взять группу по пилатесу в студии Веры.

И без того тусклый свет на кухне выключить, зажечь пару свечей, чтобы у Александра не слишком устали глаза, и так раскрасневшиеся после долгой дороги за рулем. Достать бокалы под красное вино. Мелочные мысли и суетные движения отвлекали, помогали не думать о мужчине, который слишком добр для просто шефа или друга. «Просто» не то слово, которым можно обозначить наши отношения. Что уж лгать себе, мы бы давно стали любовниками, если не одно обстоятельство. Он — чистокровный итхис, я эодэртэ. Александр надел одну из своих домашних футболок, удобные спортивные штаны, застиранные до полной потери цвета. Я уже давно отметила, что босс, на деловых встречах блистающий в сшитых на заказ костюмах, дома предпочитает обычную и удобную одежду. Намурлыкивая какой-то мотивчик, подозрительно напоминающий каприз 24 Поганини, Алекс нарезал хлеб, ветчину и сыр. Я разлила вино по бокалам. Он включил музыку. Мы двигались словно слаженных механизм, единое целое, разделенное на две половинки. «Коснись его, коснись его, коснись…» — зашептал гадкий голосок моего подсознания, я и не заметила, как наши руки оказались в опасной близости.