— На кровать.

Мужчина охотно послушался, не запротестовал, ни когда я пристегивала его руки наручниками к изголовью кровати, ни когда надевала шелковую повязку ему на глаза. Написав сообщение Аэрисе, чтобы она пришла занять мое место, я не торопясь раздела Элио. Сняла штаны, расстегнула рубашку. Попутно дразня его прикосновениями, чтобы он не терял интерес. Вообще я не очень люблю всякие связывания, предпочитая просто секс, но Элио, судя по реакции его тела, идея была очень по вкусу. Темно-синие трусы вздыбились на причинном месте, а у меня возник секундный чисто исследовательский интерес убедиться, везде ли он такой идеальный. Впрочем как возник, так и угас.

Неслышно отворилась дверь, а Аэриса скинула халат, в котором добежала до моего номера. Я отвернулась, не желая рассматривать белое тело и смущать ее. Кивнула на распростертого на кровати Элио, прошептала одними губами «Он весь твой», после чего набросила платье, приготовленное заранее и вышла из комнаты.

Я ушла в номер Аэрисы, не рискуя спускаться в фойе чтобы не наткнуться на охранников Элио. Те вполне могли поджидать босса там. В комнате-близнеце моей царил Хаос, вещи были разбросаны, расческа, дорогая косметика валялись прямо на полу. Хоть в чем то Аэриса не походила на брата. Александр предпочитал чистоту. Я прыгнула на пустую кровать и попыталась как-то убить время. Вот только ни рабочие таблицы, ни даже видео с котиками не могли отвлечь меня от мысли о том, что происходило в соседней комнате.

А потому я вывела видео с камеры на экран своего телефона. Я хотела глянуть лишь краем глаза, чтобы удостовериться, что все идет нормально, но замерла, уставившись на видео, словно подросток, никогда не смотревший порно. Не потому что Риса была уродлива. Ее тело отличалось небольшой асимметрией пропорций, одна лопатка выпирала гораздо больше другой, позвонки на худой спине выпирали особенно явно. А потому что в каждом ее жесте, движении, касании губами его губ сквозило признание в любви. Она любила Элио с восторгом, безнадежностью нежностью и страстью. А он… Он кричал мое имя.

«Поднимайся» — гласило сообщение, пришедшее десятью минутами позже. Да я и так видела, что Рисса закончила. Вернее кончил Элио, а значит наше маленькое представление подходит к своей заключительной части.

Она поцеловала его украдкой и мы снова поменялись местами. Дверь закрылась и я отстегнула руки Элио. Тот лежал в кровати, все еще разгоряченный, готовый на подвиги. Он взирал на меня, как на полубога, словно я угадала его желание быть связанным. Извращенец чертов.

— Кира, ты великолепна. Дай мне пять минут и повторим…

Я подняла его одежду и бросила ему. А затем демонстративно зевнула, потакая мелочности своей натуры.

— Да нет, знаешь, спасибо, но я спать хочу. Завтра мне домой возвращаться. Спокойной ночи, Элио.

Едва дождавшись, пока растерянный мужчина оденется, я выставила его за дверь, а сама отправилась в душ. Компромат на Аэрису был заботливо перенесен в облако. Да и пару копий на материальных носителях сделать не повредит. Конечно я паршивый человек, ведь нельзя вот так было документировать самое сокровенное в чужой жизни, но с другой стороны, когда-нибудь Аэриса станет королевой Октавии, кто знает, не решит ли она, что лучше избавиться от меня? На всякий случай после того, как я покинула душ, я отправила ей сообщение с коротким видеорядом.

«Не пытайся мне навредить, и это никто никогда не увидит», — гласила подпись под видео.

«Сука», — последовал ответ через секунду.

«Какая есть».

Кто бы знал, что минувшее событие станет началом прекрасной дружбы.

Кольца моего змея обвивались вокруг меня, и объятье это становилось все более тесным, почти болезненным. Белые бока колыхались, а кожа его разгорячилась и пылала, обжигая. Змей яростно бил хвостом и от грохота сотрясался весь мир. Я гладила его, заглядывала в золотые глаза в попытке успокоить, но у меня никак не выходило.

— Ты предала меня. Ты меня предала, — шипел змей. — Мне так больно! Отпусти меня.

Он мотал головой, но только ближе смыкались кольца длинного тела. Льнули, словно отползи он от меня, мир рассыпится.

— Я тебя не держу, — я отняла от него руки, сжалась в попытке не касаться горячей чешуи. Но змей не уползал. Он склонил огромную голову и положил мне на плечо. А потом тяжело вздохнул, почти по-человечески. Я прислонилась лбом к прохладной морде:

— Что бы я не сделала, прости меня, — попросила зверя. Огромные бока его напряглись словно он размышлял, не проще было бы просто меня сожрать и не мучится от этой странной связи, а потом разом расслабились. Раздвоенный язык коснулся шеи, и я поняла, что прощена.

* * *

Пять видов колбасок: немецкие, голландские, швейцарские, французские и итальянские были перевязаны лентой в попытке создать из них букет. Говорят, что подарок мужчине сделать сложно, на я надеялась, что такой его порадует. Весь перелет букет покоился в холодильнике в бизнес-классе, и только по прилету я получила свой набор колбасок обратно, с ним и пошла к выходу из аэропорта, держа перед грудью, словно невеста. Нужно признать, никогда я не собирала столько голодных мужских взглядов как в этот день. Даже самое крохотное бикини навряд ли привлекало ко мне столько внимания.