– У меня есть вопросы… – выдохнула томно, – но я оставлю их на потом.

Улыбнувшись, Кай нежно провёл костяшкой указательного пальца по её щеке и, положив левую руку ей на талию, притянул к себе. Губы коснулись нежной кожи на плече и начали медленно прокладывать дорожку из мелких поцелуев к шее. По коже Александры побежали мурашки, а сердце неистово забилось, словно птица. Она сгорала от желания, но чувствовала, что Кай не хотел спешить. Нарочно изводил, доводя ласками до исступления? Низ живота горел огнём, а сердце и разум хотели одного – его. Всего целиком. Прямо здесь и сейчас. Боже, каким же нежным он мог быть!

Кай скользнул руками по Сашиной спине и расстегнул застёжку на бюстгальтере, сбросив его на пол. Он провёл внешней стороной пальцев по контуру груди, вызвав очередную волну дрожи. Губы прильнули к нежной коже. Саша зарылась пальцами в его волосы, едва сдерживая срывавшийся с губ стон.

Не спешить! Показать, насколько она ему дорога! Чёрт… Ему едва удавалось сдерживать эмоции, но сначала она и её потребности, а потом уже он и его желания. Она должна понять, что для него нет никого роднее её; нет ничего, ближе той невидимой связи, что успела образоваться за то недолгое время, которое они провели вместе…

Самая близкая… Самая родная… Самая любимая… Та, ради кого пойдёт на всё, против всех, даже против семьи…

Глава 29. Ум, милосердие и любовь

Улыбаясь, Саша открыла глаза и почувствовала приятную истому во всём теле. За окном начинало светать, значит близилось утро. Декоративные лампы продолжали освещать гостиную тёплым светом, чего нельзя было сказать о прогоревших и давно потухших свечах. На губах появилась счастливая улыбка – это была поистине волшебная и сказочно прекрасная ночь!

Саша повернулась на бок и увидела Кая. Положа голову на руку, он крепко спал. Вечно угрюмое лицо выглядело спокойным и безмятежным. Неужели правда мог быть таким? Жаль, что только во сне. Глаза девушки опустились ниже, и взору предстало то самое тату. Она никогда не видела его вживую, тем более так близко. Захотелось отвернуться, но любопытство одержало верх, и чем дольше взгляд скользил по чёрным линиям, тем тревожнее становилось внутри.

Взрослый ястреб в полёте – вот что носил каждый пернатый. Крылья птицы были распростёрты, будто она готовилась напасть на жертву. Враждебный, опасный, манящий как хищник. Саша невольно нахмурилась. Татуировка целиком и полностью совпадала с характером Кая, словно подбиралось специально для него. Над головой ястреба располагались три маленькие звезды, соединённые между собой двумя лавровыми ветвями. Коронованный?..

Но не регалии птицы привлекли большее внимание, а неровные шрамы, тянувшиеся вдоль изображения, начиная от клюва и заканчивая хвостом. Они были разбросаны хаотично – слева направо, сверху вниз, диагоналями, как будто кто-то рисовал рисунок поверх того, что уже было изображено. Саша оторвалась от татуировки и посмотрела на Кая. Оказывается, он уже успел проснуться.

– Привет, – улыбнулась она смущённо.

– Привет. Почему не спишь?

– Не знаю. Проснулась и больше не смогла уснуть. Скоро шесть.

Кай поднял руку, чтобы убрать прядь волос, упавшую ей на щёку.

– Ты красивая и ты – самое лучшее, что могло произойти со мной. Знаешь об этом?

В комнате стало тихо. Они изучали друг друга, словно виделись впервые.

– Я никогда не дам тебе повода усомниться во мне или моих чувствах, – продолжил серьёзно Кай. – Что бы ни случилось, знай: ближе тебя у меня никого больше нет. Желанная, любимая, родная – единственная, кому подвластно рассеять тьму, что клубится рядом.

С этими словами он аккуратно коснулся губами её губ. Саша с готовностью ответила на поцелуй и тут же почувствовала, как тело потребовало большего.

– Если бы люди могли сиять, нашим цветом однозначно стал фиолетовый, – улыбнулся парень, заглянув в блестящие карие глаза.

– Почему?

– Потому что он символизирует единение двух противоположностей: ум и милосердие – с одной стороны, любовь и страсть – с другой.

– И что же из этого досталось тебе? – Саша нежно провела ладонью по его лицу.

Улыбка Кая стала шире, а на щеках появились небольшие ямочки – искренен, как никогда, и ещё более привлекателен, как Дьявол.

– Ум и милосердие – однозначно твои достоинства, – проговорил он, обдав горячим дыханием пересохшие губы.

– Значит, тебе достаётся…

Но закончить мысль не удалось. Слова растворились в поцелуе – настойчивом и глубоком. По телу прошла волна дрожи.

– Кай? – раздался робкий голос, когда губы оказались свободными. – Можно я спрошу?

– Конечно.

Нахмурившись, Саша неуверенно продолжила:

– Скажи, откуда шрамы на руке?

С этими словами она коснулась плеча, заставив Кая вздрогнуть.

– Это моя неудавшаяся попытка самостоятельно выйти из числа пернатых, – печально улыбнулся он.