Это конкурс для фотографов, — пояснила миссис Эймс. — Главный приз — стипендия и оплачиваемая летняя практика.

— А, — пробормотала я, пытаясь вернуть ей листовку. — Спасибо, что подумали обо мне.

Но она бумажку не взяла.

— Даже не подумаешь над этим предложением?

— Я в любом случае не выиграю.

— Почему?

Потому что не стану подавать заявку. Потому что найду себе занятие поинтереснее, чем участие в глупом конкурсе. Потому что не хочу соревноваться с зазнайками, которые спят и видят, как бы поступить в крутой колледж.

Миссис Эймс начала сосредоточенно перебирать ручки в органайзере рядом с телефоном.

— Суть этого конкурса не в том, чтобы отправить свои работы, а потом сидеть и ждать, победишь ты или проиграешь. Здесь несколько этапов. Участники проходят собеседования и официальные приемы… Но последний день приема заявок — завтра.

— Я не очень интересуюсь конкурсами, — проговорила я и потянулась за рюкзаком.

— На мой взгляд, это не особенно убедительный аргумент, — она повернулась к компьютеру, и ее стул громко скрипнул. — Но я знаю тебя, Алексис. И понимаю, что тебя ни за какие деньги не заставить делать то, что тебе не нравится.

— Постойте, — перебила ее я. — Сколько обещают денег?

Она довольно ухмыльнулась, но попыталась придать лицу серьезное выражение, прежде чем развернуться обратно ко мне.

— Насколько я поняла, стипендия составляет пять тысяч долларов. А оплата за практику, скорее всего, будет размером в минимальный оклад.

— Ого, — проговорила я. А потом еще раз: — Ого.

Подождите, не спешите говорить, что я продалась. Дело вот в чем:

У моих родителей хорошая работа. Но даже с учетом медицинской страховки, я подозревала, что им пришлось выложить целую кучу денег, чтобы поместить Кейси в клинику «Хармони Вэлли» вместо обычной городской больницы. Я не беспокоилась насчет учебы, так как не сомневалась, что смогу подработать летом и накопить денег, чтобы поступить в какой-нибудь местный университет.

Еще я надеялась, что мои старания оценят и, может даже, предложат мне небольшую стипендию.

Но была одна маленькая загвоздка.

Я хотела машину.

Поймите: я очень-очень хотела машину. Ужасно сильно.

И если бы я получила хорошую стипендию, возможно, мама с папой наскребли бы пару долларов из денег, отложенных на мое обучение. И купили бы на них что-нибудь симпатичное с четырьмя колесами и бензобаком.

Миссис Эймс наблюдала за мной.

Я окинула взглядом свои ногти.

— Единственная проблема в том, что… боюсь, у меня не хватит времени на все это, — протянула я. — У меня ведь столько времени уходит на кружок фотографии…

Я попыталась придать лицу одновременно ангельское и виноватое выражение. Потом сложила листовку пополам и положила на стол миссис Эймс.

— Какая жалость, — тихо проговорила она.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

— Мне бы очень не хотелось, чтобы дополнительные занятия мешали твоей самореализации.

— Полностью согласна, — еле слышно прошептала я.

— Мы с тобой поняли друг друга? — спросила она.

Я кивнула, боясь опустить взгляд.

Она улыбнулась, но попыталась скрыть это.

— Тебе пора возвращаться на урок.

Я встала, нерешительно потянулась за листовкой и засунула ее в кармашек рюкзака.

Не успел закончиться третий урок, как секретарша зашла в класс с запиской и передала ее мистеру О’Брайену. Тот помахал ею и подозвал меня к себе. Я выхватила листочек и прочитала, не отходя от учительского стола. Это была записка от специалиста, отвечавшего за профессиональную ориентацию: «Изменение в расписании: Алексис Уоррен, второй урок. Занятие в читальном зале библиотеки с мисс Нэгеш».

Мистер О’Брайен поднял на меня взгляд.

— Хорошие новости?

Я прижала бумажку к груди, как будто это была телеграмма, сообщавшая, что мой любимый возвращается с войны.

— Вы даже не представляете насколько.

* * *

В нашей школе обед проходит в две смены, причем ты можешь попасть в любую из них, независимо от того, в каком ты классе. Мы с Меган и Картером обедали во вторую. Насчет Кейси я точно не знала.

Меган опустила стопку книг на стол и встала в очередь за подносом.

Папа всегда собирал мне обед в школу (теперь и Кейси, наверное, тоже), поэтому мне ни разу не пришлось пробовать еду в столовой.

Тут я заметила, как впереди мелькнули светлые волосы Картера. Мгновение спустя он подошел ко мне. В руках он держал темно-зеленый металлический контейнер для обеда, идеально сочетавшийся с моим фиолетовым. Мама Картера подарила их нам в честь начала нового учебного года. Они были сделаны каким-то датским дизайнером, знаменитым своими «металлическими изделиями ручной работы». Мне хотелось почитать про них в Интернете, но у меня было чувство, что каждый стоит долларов сто. А если так, лучше мне не знать, иначе не смогу смотреть миссис Блюм в глаза.