– Папа! Папа!

Арен обнял обоих, сев на корточки, и, взглянув детям за спины, увидел большой замок из песка, а рядом с ним – застывших в неуверенности сестер Софии. Однако страшно им теперь не было. Им было любопытно.

Император встал, улыбаясь, шагнул вперед, поднял руку, применяя иллюзорную магию – и чуть не оглох от восторженного визга четырех детей, когда песочный замок вдруг окрасился в разные цвета – стены сделались белыми, появились окна и двери, на балконах стали расти цветы, а вокруг самого замка зазеленел целый парк с дорожками, деревьями и фонтаном.

– А-а-а!!! – прыгали дети, и он, засмеявшись от искренних радостных эмоций Элизы и Рози, сотворил еще и маленьких человечков в парке возле замка – они заходили и забегали по дорожкам, размахивая крошечными зонтиками от солнца.

– Здорово, пап! – сказала Агата громко. – А давай сюда добавим еще огненных бабочек?

– Не обязательно огненных, – хмыкнул Арен, вытягивая вперед кулаки. – Элиза, Рози, подойдите-ка поближе.

Девочки неуверенно приблизились. Они явно стеснялись, но любопытство было сильнее.

– Выбирайте, кому какой кулак. Рози, ты первая. Какой тебе кулак?

– Правый! – воскликнула малышка, и Арен разжал пальцы, вытягивая ладонь, на которой появилась большая ярко-голубая бабочка. – О-о-о!!!

Бабочка слетела с его ладони и села на плечо Рози.

– До полуночи она будет с тобой, – сказал император, наслаждаясь восторгом девочки. – Теперь твоя очередь, Элиза. – Он разжал второй кулак и выпустил на волю насыщенно-алую бабочку, которая сразу опустилась сестре Софии на макушку.

– А она там все время будет сидеть? – прошептала Элиза с благоговением, пока остальные дети хохотали, глядя на ее новое украшение.

– Нет, она будет летать вокруг тебя, – пояснил Арен, и в подтверждение его слов бабочка вспорхнула с макушки девочки, сделала вокруг нее круг, а затем опустилась на руку.

– Папа, а нам, а нам! – загалдели Агата и Александр.

Император и им создал бабочек – оранжевую и зеленую, – а потом поднял голову и встретился взглядом с Софией. Она стояла шагах в десяти от них и смотрела на него с такой любовью, эмоции ее так звенели от радости, что сердце у Арена бешено забилось.

– Добрый вечер, ваше величество, – сказала София чуть дрогнувшим голосом.

– Здравствуйте, ваше величество, – повторил стоящий за ее плечом Вагариус.

– Добрый вечер, Софи, Вано, – произнес император как можно более невозмутимо. – Как прошел ваш день?

– Прекрасно, ваше величество, – ответил безопасник вежливо. – Ваша жена недавно ушла плавать вместе с Синтией, но я думаю, они скоро вернутся.

Значит, прекрасно. Очень хорошо, что Виктория вела себя нормально и не устраивала никаких скандалов. Впрочем, впереди еще завтрашний день. Арен оглянулся на детей, которые играли с созданными бабочками, носясь вокруг иллюзорного замка – судя по спокойному состоянию Агаты, она прислушалась к его утренней просьбе и весь день держала эмпатический щит. Умница.

– Я тоже, пожалуй, поплаваю, – кивнул Арен, подошел к одному из свободных лежаков и начал раздеваться. Про забытые плавки он упоминать не стал, чтобы никого не смущать, а просто создал иллюзию. Главное – потом не забыть намочить иллюзорную ткань.

– Я могу составить вам компанию? – поинтересовалась София, глядя на него с таким забавно-упрямым выражением лица, что Арен подумал – она его придушит, если он не разрешит.

– Можешь, Софи.

Вода охладила разгоряченную кожу и расслабила мышцы, и какое-то время они плыли молча, но рядом, отплывая все дальше и дальше от берега.

– Сердишься? – спросил Арен негромко – хотя слышать их никто уже давно не мог.

– Безумно.

Он улыбнулся:

– А в эмоциях совсем другое, Софи.

– Да? И что же там?

– Ты скучала.

– Скучала. Но я все равно сержусь. Не смей больше меня усыплять.

– Не сметь, значит? – Арен, иронично усмехнувшись, поглядел на Софию, которая плыла в метре от него. – И что же мне за это будет?

– А вот что!

Он даже опомниться не успел, как она прыгнула на него и, нажав на голову, погрузила под воду, рассерженно фыркая и пытаясь удержать его там подольше. Но Арен и не собирался всплывать – вместо этого он потянул Софию вниз, к себе, и, крепко обняв, поцеловал.

Под водой Арен еще не целовался, и это оказалось необычно. Они словно парили в невесомости, и дыхания не хватало, и руки… руки, которые император на суше старался сдерживать, здесь вели себя иначе – сжимали, хватали и поглаживали. И возбуждение было острым, как кинжал, оно рассекало остатки самообладания, и мужчина рычал, понимая, что она все равно не слышит, а София, выгибаясь, обхватывала его руками и ногами, словно стремилась вобрать в себя.

Они вынырнули на поверхность, практически задохнувшись, и отпрянули друг от друга, чтобы эту непозволительную близость не заметили с берега.