А родовая магия Арвена Асириуса – именно ментальная.

– У них не было выбора, – пояснил Гектор, и улыбка его лучилась удовлетворением. – Никак иначе повлиять на решение Вано они не могли, а Виго было необходимо определить во дворец. Поэтому пришлось пойти на риск. Хотя риск, на их взгляд, малый – следы кровной родовой магии сохраняются не более чем на полгода, да и никто не стал бы проверять этих людей на кровное воздействие, если бы Виго не прокололся.

– Дело тут не столько в проколе Вамиуса, сколько в твоей догадливости, – фыркнул Арен. – Мне бы в жизни в голову не пришло, что можно воздействовать на людей через их родственников просто для того, чтобы во дворец попал нужный человек.

– На самом деле это довольно частое явление, ваше величество. Не обязательно связанное с магией. Действовать на одного человека через другого…

Императора кольнула какая-то мысль, но он не успел ее уловить, потому что Гектор продолжил:

– Итак, на троих родственников служащих комитета безопасности было осуществлено кровное воздействие кем-то из членов семьи Асириус. Определить, кем именно, невозможно, и для ареста кого-то конкретного доказательств все равно недостаточно.

– Зато достаточно для ареста всех Асириусов, – сказал Арен спокойно, и Дайд понимающе кивнул, ничуть не удивившись. – Я дам тебе приказ на арест всех, кто носит эту фамилию. На обыск, допрос и задержание в течение… скажем, трех месяцев. До выяснения обстоятельств или признания кого-либо из членов семьи. Думаю, они станут первыми, кого я лишу титула… но пока это не надо озвучивать. Пока просто арестовывай. – Гектор поклонился, и Арен добавил, чувствуя себя довольным, как сытый тигр: – Молодец.

Весь день София ждала императора. Она играла с детьми, купалась, лепила песочный замок – точнее, домики вокруг него, замок уже был готов, – а сама все время косилась на браслет связи и гадала, придет ли Арен.

Он пришел, когда Виктория и Вано плавали вместе с детьми, а София и ее мама загорали на лежаках. Возле них в этот момент стоял один из слуг – молодой парень лет двадцати убирал пустые бокалы из-под коктейлей, – и, как только София увидела возникающие неподалеку стены пространственного лифта, ее вдруг осенило.

Ревность! Можно же использовать ревность! Она прекрасно помнила, как злился отец на маму, если она слишком уж любезничала с кем-то из посетителей лавки. Сначала бурчал, а потом извинялся перед Синтией, которая начинала его ругать. Так, может…

София резко развернулась лицом к слуге, когда Арен вышел из лифта, и громко поинтересовалась, улыбнувшись во весь рот:

– А вы не хотите искупаться?

Парень вытаращил глаза и посмотрел на Софию так, словно она предложила ему раздеться.

– Вряд ли вам запрещено плавать, – продолжала она, ощущая себя полной идиоткой, и чуть рассердилась, вместо ревности почувствовав идущую от Арена волну веселья. – Вы уже второй день носите нам вкусности, пора бы немножко расслабиться.

Да, судя по взгляду, расслабляться молодой человек не желал совсем. А заметив императора, и вовсе испугался.

– Добрый вечер, ваше величество, – выдохнул он, чуть побледнев, и бокалы на подносе нервно задрожали. – Желаете что-нибудь?..

Удивительное свойство – эмпатия. По лицу Арена ничего нельзя было понять, но София ощущала, насколько он хочет рассмеяться.

– Я – нет. А вот вам предложили поплавать. Можете отлучиться в море, я не против, – сказал император невозмутимо, и София рассердилась еще больше – специально ведь ее дразнит! – Составите компанию моей аньян.

– Извините, ваше величество, – ответил парень вежливо и опустил глаза. – Но я на работе. В мои обязанности не входит плавание. Я могу принести коктейль или убрать посуду.

– Хорошо, – кивнул Арен, и Софию окатило его довольством. – Тогда идите.

Слуга, позвякивая пустыми бокалами на подносе, быстро удалился, и, как только он отошел на приличное расстояние, император фыркнул:

– Кажется, тебя отшили, Софи.

Ему было весело. И ни капли ревности, ни капли!

– Пойду-ка я тоже поплаваю, – сказала Синтия, поднимаясь с лежака. – Заодно сообщу детям, что вы пришли, ваше величество. А то они далеко отплыли, не заметили.

– Сообщите, – кивнул император иронично. – Пусть возвращаются на берег.

Синтия убежала, напоследок понимающе посмотрев на дочь, и, нырнув в воду с разбега, стремительно поплыла вперед – туда, где виднелись головы остальных. Еще вчера вечером они обнаружили в этом месте небольшую мель – море нанесло песок, и там можно было ходить даже детям. Рози назвала эту мель «островок».

– Сердишься, – проговорил Арен негромко, глядя на Софию с прежним весельем. – Так забавно. Меня будто надувают воздухом изнутри.

Она поджала губы и откинулась на лежаке, с удовольствием заметив, как Арен изучает ее фигуру почерневшими глазами и эмоции его вспыхивают страстью.

– Я просто думаю исполнить завет Матильды.

– Завет? – повторил он, чуть нахмурившись. – Какой еще завет?

– Завести себе любовника, – произнесла София, улыбнувшись, и сняла по одной с плеч лямки купальника. – Служанка твоей жены советовала мне сделать так еще в самом начале, чтобы избежать проблем. Не знаю уж, по чьему приказу она говорила…