Подобные яркие личности встречаются редко, и их сложно забыть, к ним тянет, даже несмотря на их «плохое поведение». Но Оля не пропала из моего поля зрения. По коротким постам в социальных сетях я отслеживала род занятий и круг интересов бывшей сокурсницы. И вот она уже живёт в Лондоне и учится в университете искусств (University of the Arts London). Я искренне порадовалась за приятельницу, что та, наконец-то, нашла себя. Правда, удивилась, почему именно Англия? Хорошо помню, что во время нашего общения Оля не знала английский настолько хорошо, чтобы учиться за границей. Но, видимо, была весомая причина в водовороте жизненных перипетий, и поверхностное знание языка не стало препятствием для достижения цели. А конкретная цель, видимо, у Оли появилась, потому что она шла к ней довольно осознано и уверенно, да настолько, что вскоре я увидела её статью в престижном модном журнале – значит, точно всё в порядке с языком. А дальше – круче. Геолокация её фотографий менялась от Ибицы до Мехико. Ещё через некоторое время Олино фото появилось в журнале Сhasseur Magazine, и вот она уже участница крутого фотопроекта. И это было только началом её зарубежной карьеры в сфере моды.

Спустя десять лет Оля позвонила мне из Калифорнии, и мы проговорили три часа. Это была увлекательная беседа. У человека, много повидавшего и пережившего, непременно появляется своя интересная позиция и точка зрения на многие вещи и явления, и мне хотелось расспросить её обо всём.

К моему посту о том, что я пишу книгу на тему стиля и имиджа, Оля добавила интригующий комментарий:

«Могу выслать тебе свою магистерскую диссертацию на тему «Fashion as fetishism of contemporary consumerism culture», что в переводе означает «Мода как фетишизм современной культуры потребления».

– Признаюсь тебе, Катя, что после того, как я её написала, решила, что мир фешен больше не для меня. Удивлена этим признанием? Но, поверь, это решение осознанное, а не спонтанное. Это прошлый этап моей жизни, и он останется в прошлом. Время не ждёт. К сожалению, нам отпущен не очень большой срок, и я считаю, что нужно успеть прожить его содержательно, и делать то, что по-настоящему хочется. Ты молодец, что взялась за книгу, пиши всё, что знаешь сама о моде, рассказывай тем, кто этим интересуется. Уверена, что твой опыт будет очень полезен – делись им с другими.

Знаешь, я ведь раньше, как и многие, считала, что стану счастливее и успешнее в туфлях Prada и с сумкой Louis Vuitton. Но потом осознала, что это всего-навсего фетиши, созданные опытными маркетологами, которые, наоборот, направлены на то, чтобы сделать нас менее счастливыми, а их – более богатыми.

Теперь я уверена, что мы сами творим наше счастье. И оно не зависит от количества платьев в шкафу. Россия – страна с очень ярко растущим консьюмеризмом, культом потребления. И результат налицо – многие русские девчонки с ранней юности перекачаны ботоксом, филлерами и готовы себя продавать за новую шубу, поездку на яхте, бокал дорогого шампанского и купальник Agent Provocateur, обтягивающий силиконовые импланты. Большинство из нас даже не подозревают, что всю жизнь гонятся за мнимым благополучием и счастьем, подражая иллюзорным образцам роскошной жизни из рекламных роликов. Эта индустрия так специально устроена, чтобы превратить нас в слепых потребителей. И, приобретая один роскошный товар, мы счастливы ровно до момента, пока не появится очередная новая коллекция. Яхты, конкурсы, красотки

Меня осенило: неслучайно Оля была столь категорична в своём решении покинуть мир фешен. Она в нём преуспела, знала достаточно много, и причины, очевидно, были веские. Оля понимала, что стоит за мнимым совершенством постановочных фото на фоне яхт и чем приходится платить за принадлежность к этому манящему миру роскошной жизни, который кажется таким красивым и недосягаемым.

И теперь Оле хотелось донести правду до тех, кто продолжает отчаянно стремиться к красивой жизни, и предостеречь от возможных ошибок. Меня её желание искренне заинтриговало. Я сама не чужда миру моды и считаюсь в последнее время человеком сведущим в этой сфере, мне хотелось как можно скорее погрузиться в диссертацию Оли и посмотреть на этот мир изнутри, её глазами.

– Как ты думаешь, кто эти девушки, которые выставляют фотографии из Дубая, где они то позируют в нарядах люксовых брендов на фоне шикарных апартаментов, то в откровенных купальниках на палубах белоснежных яхт? – спросила меня Оля в нашей следующей беседе.

– Ну, понятное дело: дочери богатых родителей или знаменитости, – не задумываясь ответила я.

– Приведу тебе в ответ простейшую статистику. Когда я жила на Ибице и подрабатывала барменом на яхте, то на вечеринках там было девяносто пять процентов девушек и только пять процентов парней. И кем, ты думаешь, были эти девицы? Эскортницами. Хозяин этой яхты жил с пятнадцатью девушками сразу и менял их через каждые десять дней. Он делал с ними всё, что только придёт в голову, требовал безукоризненного подчинения, даже если его приказы были совершенно абсурдны и унизительны. Девушки вели себя, как рабыни. Смотреть на всё это здравомыслящему человеку было невыносимо. Самое обидное для меня, что все девушки были русские.

Слушая подругу, я вспомнила разговор с Екатериной Шаровой, обладательницей титулов «Мисс улыбка мира», «Миссис Россия» и телеведущей. Она же – хозяйка продюсерского центра Fashion Cinema, человек, глубоко погружённый в перипетии сферы моды. Долгое время Катя жила на Кипре, в Греции и других странах. Однажды она пригласила меня поучаствовать в проекте – снимали фильм про свадьбу с её участием. Специально для Кати мы шили свадебное платье, много общались, и как-то в разговоре она сказала, что именно русские женщины не умеют себя ценить. И вновь я услышала схожую точку зрения по поводу падения рейтинга женских достоинств. И именно русских женщин. Но ведь были времена, когда россиянки славились не только своей красотой, но и гордостью, самоуважением, и они, видимо, канули в лету.

Позже ко мне обратились организаторы одного из российских конкурсов красоты и предложили быть спонсором: предоставить вечерние платья для участниц. В ходе переговоров меня стали одолевать сомнения. С одной стороны – это был проект мирового масштаба, с другой – условия, выдвигаемые организаторами, постоянно менялись. Что-то мне всё это не очень нравилось, и появилось предчувствие чего-то не совсем корректного. Я решила узнать об этом конкурсе побольше и позвонила Кате. Она ответила:

– Я переживаю за репутацию твою и твоего бренда. Советую не участвовать.