– Здравствуйте, милый, с Новым Годом!

– Здрассте, вас так же, - сказал Толя, ошеломленно разглядывая гостью.

Мороз успел только наярить ей щеки и уши да ущипнуть до синевы кончик носа. В остальном проблема холода ее не затрагивала: свободное красное платье открывало руки до плеч и ноги до колен. На ногах - кроссовки, на голове - элегантный пепельный кавардак с коричневым панк-пятном под "Сикрет-Сервис". В неглубоком вырезе платья висел крошечный кубик Рубика. Завершала конструкцию перетянутая проволокой безобразно большая коробка в руках.

Женщина подошла к Толе и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку, окончательно выводя из строя ударной волной загадочных ароматов. Она прошла в столовую и сказала:

– Здравствуйте, с Новым Годом!

Клем с Толиком-дизелистом загудели что-то в ответ.

Военный наконец выбрался из валенок. Он сунул нос в умывальник и, убедившись, что воды достаточно, с видимым удовольствием принялся мылить руки, насвистывая развеселый фоке.

Толя оглянулся. Женщина с улыбкой что-то втолковывала Ирке, развязывая проволоку на коробке. Вот она подняла крышку, и из-под картонки показался шоколадный торт размером с мини-мотороллер.

– Герман Олегович, - сказали над ухом у Толи.

Он испуганно оглянулся и пожал упругую, как ветчина в оболочке, руку военного. Регалии на его плечах и груди Толе были незнакомы. Что-то типа кубинских знаков отличия. Или британских.

– Пойдемте есть торт, - предложил военный, потирая руки.
– Наша Лика самый крупный тортовый специалист.
– Он засмеялся, побрякивая то ли деньгами, то ли ключами в карманах.

– Ребята, - сказала Лика, - Толя, Герман, мы уже начинаем.

После четвертой кружки чая Толик-дизелист спохватился:

– Ладно, надо бы дизель посмотреть.

Он вытер крем со щек и вышел.

Ирка сидела насупившись и хмуро сосала потухшую "Астру".

– Герман, а сюда, на Аманжол, вы как попали? На машине?

Военный перестал облизывать пальцы.

– На машине. Правда, пурга разгулялась, но добрались хорошо. Верно, Лика?

Лика кивнула.

– А "Аманжол" - это что?
– спросил военный.

– Пожелание какое-то по-казахски, - сказала Лика.

– В добрый путь, - сказал Толя.

– Ага, - сказал военный.

Лика отложила ложку и, отодвинувшись от стола, вытащила из сумки пачку длинных, как коктейльные трубочки, сигарет.

– С фильтром?
– обрадовалась Ирка.

Лика протянула ей пачку. Они задымили.

– Это просто прекрасно, - сказала Лика.
– Так хорошо мне никогда не было.

Ветер за окном с треском влепил снежок прямо в стекло. Лика зябко повела плечами.

– Всюду холод, - сказала она, - а здесь - тепло.

– Лика, - сказала Ирка, - может, вы пирожков с картошкой хотите?

– А есть?
– жадно спросила гостья.
– Несите, Ирочка!

Ирка потопала в кухню.

– Лика, - сказал Толя, - а этот, в тапочках, с тобой приехал?

– В тапочках?
– удивилась Лика.

– Такой грубиян и с автоматом, - сказал Клем, разрабатывая торт.

– Ох-ты-бох, - сказала Лика, - Герман, похоже, Пулеметчика тоже сюда принесло.

Военный махнул рукой.

– Лапушки вы мои, - сказал из двери заспанный голос, - вот не ожидал!

Пулеметчик ввалился в столовую и рухнул на стул. Автомат был при нем.

– С вашего позволения, - Пулеметчик отправил в рот часть праздничного угощения.
– Это просто здорово, что вы здесь. Нет, ну просто обалдеть.

Лика усмехнулась. Герман довольно засмеялся и расстегнул китель. Ирка принесла блюдо с пирожками.

– Премного... премного...
– прожевал Пулеметчик.
– Замечательная картошка.

Он отодвинул кружку и, бубукая под нос песенку, начал разбирать автомат и раскладывать части на столе.

Опять бухнула дверь.

– Это я, - сказал Толик-дизелист.
– Но чего я принес!

– Чего?
– спросила Лика.

– Вот, смотрите, - сказал Толик-дизелист, - сидело возле дизеля и просило солярки.

Все, кроме Пулеметчика, вытиснулись в коридор. В ведре с соляркой плавал блестящий фиолетовый каравай с ямкой на макушке, вероятно, для солонки.

– Так это же Клякса, - сказал военный, - делов-то.

– Клякса, а солярку любит, - сказал Толя.

Лика засмеялась:

– Ну, от нашего торта она, думаю, не откажется.

Толя взглянул на Лику и сказал: