Шаги раздавались где-то рядом, но одновременно далеко. Из-за эха сложно было точно определить, поэтому я не шевелилась.

— Александра, вы усложняете своё положение, — услышала я его голос. — Убегая, вы лишь подтверждаете свою вину. Таблетки, что вы принимаете, пагубно влияют на вашу психику. Забрали ребёнка, приехали на рынок и просто забыли его здесь. А под утро вспомнили и примчались сюда. Мы вам поможем, Александра! Давайте же, не будем терять время.

Мне было интересно, насколько его хватит. Сидела тихо, как мышка, стараясь выровнять дыхание. Скоро торговцы приедут на своих грузовиках, чтобы разложить товар и подготовиться к торговле. Тогда я смогу убежать. Надо только продержаться несколько минут. К ни го ед . нет

«Я на центральном рынке. Прячусь от полицейского. Что-то происходит, меня заманили в ловушку».

Не Рома, а Вера получила это сообщение. Хотя я была уверена, что она передаст ему это послание.

Рынок всё ещё не проснулся. Долго ли я смогу прятаться в палатке? Он не просто искал меня, он выманивал всеми правдами и неправдами. При этом других полицейских здесь не было. Только он и я.

— А знаете почему я не верю вам? Потому что на вопрос «где вы были между четырьмя и шестью тридцатью» вы дали неверный ответ. Ваш друг Роман сказал, что встречался с другом. Ваша подруга Вера утверждает, что ехала домой. Вы же сказали, что ездили по делам именно с Верой. Что в этой истории не сходится? Кто-то из вас троих солгал.

Я кусала губы в кровь, лишь бы сдержаться и не закричать: «Тогда как же мы оказались втроём в одном месте?» У меня было много вопросов к их работе. Почему они не придрались к раненым костяшкам пальцев Ромы? К его ссадинам? Почему в таком случае не расспросили наших с Верой коллег, раз уж на то пошло? Потому что ответ очевиден: этот полицейский куплен. И куплен заранее…

— Давай, сука! Давай, попробуй! Ты не знаешь, с кем ты связалась!

«К сожалению, знаю».

— Получила развод. Забрала ребёнка. Но я тебя всё равно достану, тварь!

«Живи уже в своё удовольствие. Чего ещё тебе от меня нужно?»

— Молчишь? Молчи. Посмотрим, как ты заговоришь потом, когда вокруг не будет крутиться стая защитников. Твоя ошибка знаешь в чём? В том, что ты уезжаешь.

«А если останусь, ты меня в покое не оставишь. Да, у меня есть защита, но однажды я останусь одна. Тогда ты придёшь и будешь издеваться. Как будто я не выучила тебя за шесть лет».

Рык. Удар кулаком о стену. Но что он может, когда в доме полно людей? Не здесь, не в моей комнате. Внизу. Но и так я оставалась под защитой.

— Ты специально? Я знаю, что ты наказываешь меня своим молчанием.

«Я пыталась говорить с тобой, но ты не хотел. Теперь не хочу я. И ты мне больше никто, чтобы указывать».

— Любопытно. Куда ты поедешь на ночь глядя? В отель? Адвокатишка оплатит твой? У тебя ведь денег нет, дура!

«Буду жить в машине. Главное — подальше от тебя».

— Имей в виду, что если ты уедешь в Синегорск, то я тебя там достану. Этот город мой от подвалов до чердаков. Ты поняла? Там всё покупается и всё продаётся.

— Я поеду к тёте в деревню, — наконец ответила я, захлопывая крышку чемодана. — Там ты меня не тронешь.

Изначально это и был мой план, но тётя отказалась нас принять, оправдавшись тем, что в их маленьком домике живёт слишком много людей, а мы с Костей там лишние. Помню, как бесцельно каталась по городу в поисках решения. В итоге выехала на трассу и погнала в Синегорск. Там у меня осталась мамина квартира. Олег ни о чём не узнает.

И почему я решила, что умнее, чем он?

Тогда я не знала его цели.

Не догадывалась, что дело в наследстве. Почему-то решила, что он просто помешан на том, чтобы издеваться надо мной. Ему нужна была отдушина, своеобразная груша для битья. Отчасти, возможно, он получал удовольствие, оскорбляя или избивая меня.

Сегодня он решил довести дело до конца — доказать, что я не заслуживаю быть матерью.

Голос инспектора отдалялся, и я решила выбираться. Закон сейчас не поможет, ибо этот человек пойдёт против закона. Без страха и жалости он схватит меня, а если я начну сопротивляться, он сделает всё, чтобы я выглядела невменяемой.

Тихонько выбравшись из палатки, я перебралась на следующий ряд — тот самый, что ведёт к главным воротам.

Не думая ни о чём, я побежала вперёд. Мужчина в погонах услышал меня.

— Стой! — крикнул он.

И вдруг я поняла, что он совсем близко. Я продолжила бежать что есть мочи, не оборачиваясь. Только вперёд. Перед глазами шаталась синяя кованая калитка. В спину дышал мой преследователь.

Мне не хватало сил, ноги у меня не натренированные и с каждым шагом наливались свинцом. Но если я остановлюсь, то буду схвачена. Я представила, как меня бросают в багажник машины связанную и увозят за город. Либо меня на самом деле везут в участок, где поджидают доктора и представители органа опеки. О, Боже!