— Надо придумать оригинальную подпись. Что думаешь? — повернулась она ко мне.

Ответить я снова не успела, потому что постучали в дверь. Не сговариваясь, мы подскочили к двери, торопясь на выход, посчитав, что это Темир. В тот момент у обеих вылетело из головы, что охранник взял с собой комплект ключей.

Я выходила первая. Не сразу подняла взгляд, зацепившись ремешком сумки за дверную ручку. Когда расквиталась с ремнем, отшатнулась назад: передо мной стоял брат.

Я попятилась обратно в квартиру.

— Сема? Ты что тут делаешь? — с досадой воскликнула подруга, после чего я недоумевающе взглянула на нее.

— Я к Саше, — Семен прошел в коридор. Он выглядел усталым, но спокойным. В своем наглаженном сером костюме он никак не походил на человека, который вчера вечером кидался на меня с проклятиями и пытался удушить. — Это и есть твой повод для усталости и лечь спать пораньше? — он обратился к Рите, кивая на меня.

— Я же сказала, что сама позвоню, — подруга поджала губы и присела обратно на пуфик, косясь на меня с виноватым видом.

— Я решил удостовериться, что она тут, — Семен закрыл дверь изнутри на щеколду и ухмыльнулся. — Поговорим, сестрен?

Я бы задала не знающей куда себя деть Ритке сотню вопросов, если бы не закрытая Семеном изнутри дверь. Если бы не накрывающие мысли о замкнутом пространстве и Темире, который не сможет теперь попасть в квартиру, я бы обязательно поинтересовалась у подруги, что значили двусмысленные фразы брата про дела, почему она его звала Семой и отчего так покраснела. Если бы не колючие шипы охватившего страха, которые карябали мое спокойствие и шугали сердце по всей грудной клетке, я бы поинтересовалась деталями, обязательно бы упрекнула в молчании, а может даже закатила скандал. Но сейчас мне было не до этого.

Сейчас в голове метались мысли о спасении, ибо появление брата меня сбило с панталыки, кинув в омут растерянности. После вчерашнего я не была готова к встрече, а вот он, наоборот. Был рад, чрезмерно спокоен и тем самым, выглядел безумным. С учетом еще не заживших следов побоев образ сумасшедшего усиливал свой эффект.

— Ты меня боишься? Не стоит, — миролюбиво произнес брат и убрал руки в карманы брюк, переступая с пяток на носок. Облизнув губы, добавил. — Я поговорить пришел.

— О чем нам с тобой говорить? Мы вчера все обсудили. Вполне доступным и понятным обоим языком. Больше не о чем, — мой взгляд хаотично метался по прихожей, ища то, чем можно обороняться. Но так как хозяйка арендуемой Ритой квартиры ценила минимализм и запретила даже картины на стенах вешать, тут не нашлось ни единого предмета, который можно было бы взять в руки для обороны. В просторном светлом коридоре были только пуф и встроенный шкаф-купе. А, ну ложка для обуви еще, но она осталась позади Семена.

— Думаешь, не о чем? — он ухмыльнулся и достал из кармана аккуратно сложенную бумажку. Покрутил ее между пальцев, уточнил. — Точно нам не о чем говорить?

— Что это? — во рту появился привкус крови. От нервов я не заметила, как снова разодрала ранку. Последние дни я напоминала один сплошной огромный нерв, которого пробудили после долгой спячки и теперь он ныл, портил мне жизнь и лишал возможности адекватно реагировать на происходящее. Мне уже казалось, что все воспринимали меня как неврастеничку. Движения нервные, резкие. Стала ломать пальцы и грызть ногти. Губы искусанные. Позор такой быть. Никогда еще я не допускала подобного поведения, но сейчас оно было неосознанным, я себя не контролировала, из-за чего злилась.

— Да вот. Повестка пришла, — он подмигнул мне. — Ты прошла обряд посвящения в новой компании или это незапланированная акция? — затем он повернулся к Рите. — Сходи на балкон, подыши свежим воздухом. Нам с Санчо поговорить нужно.

— Еще чего, — фыркнула подруга и встала передо мной, сложив руки в локтях. — Чтобы ты ее снова ударил? Посмотри на свое отражение, ты не в себе. Или уходи или говорить при мне будете. И учти: только попробуй сократить дистанцию, я так заору, что из соседнего дома соседи прибегут. Тут слышимость знаешь какая хорошая? Не советую проверять.

— Что-то раньше я не замечал, чтобы ты беспокоилась о слышимости. Ну, да ладно. Если Саша хочет обсуждать все при посторонних, мне плевать. Сестричка, готова поворошить грязное бельишко перед своей подругой?

Его масляный приторный тон пугал больше, чем привычные крики. Казалось, будто он знал куда больше, чем я и пришел позлорадствовать моим неудачам. Пришел, чтобы протянуть руку помощи, сделав таким образом своей должницей. Чтобы показать, что кроме него мне никто уже не поможет и лишь в его обители мне будет тепло и спокойно. Нет! Я не поведусь больше ни на чьи сладкие речи и верить не буду никому. Этим меня больше не прошибешь.

— Нам не о чем говорить, Семен. Повестка — это мои заботы уже. Я решу свои проблемы сама, — сколько там прошло времени? Минута? Три? Скоро уже должен прийти Темир.

Рита сжала мою ладонь в знак поддержки. Она так и не отошла от меня.

— Взрослая стала. Сама… А раньше, даже по мелочам ко мне обращалась, — он шумно вздохнул. Скорее картинно, нежели реально переживал. — Давай поговорим без посторонних.

— Говори при Рите. У меня, в отличие от некоторых, нет секретов от моих близких. Я даже могу, не дожидаясь Дня рождения пооткровенничать, — ну…тут моя женская суть вырвалась и кинула обидкой в обоих. Не удержалась.