Я чувствую, что мой отец прорычал сейчас что-то типа «она моя дочь».

— Я в курсе, Кахол, но могло быть и хуже. Она могла оказаться парой Айдона.

Испещрённое полосами лицо Кахола бледнеет.

— Кто такой Айдон, и почему мы обсуждаем возможность того, что я могу оказаться его парой?

— Как бы я ни хотел вернуть своих воронов из Шаббе, я был бы не против оставить его там.

Значит, Айдон — ворон, и, похоже, не самый любимый ворон Лора. Но этот факт не приближает меня к понимаю того, почему мой отец так сильно выбит из колеи.

Кахол зажмуривается и откидывает голову назад. Он как будто просит небо даровать ему силы.

— Если ты причинишь ей боль, Лор, тебе придётся молить Морриган о том, чтобы я тебя пощадил.

— Ты вообще знаком со своей дочерью? Велика вероятность, что мне понадобится твоё сочувствие, а не милосердие, — говорит Лоркан с кривоватой улыбкой, которую мой отец ему не возвращает.

— Может мне кто-нибудь объяснить, что здесь, чёрт побери, происходит?

Когда Лоркан решает пригвоздить меня взглядом своих лимонно-желтых глаз, я упираю руки в боки.

— Что?

— Мне пора… — кадык Кахола опускается. — Мне пора улетать.

Он смотрит на меня, затем на Лоркана, после чего говорит фразу, включающую в себя имя моей биологической матери и Морриган, и долго жмёт руку Лору. Затем он пересекает таверну, медленно превращаясь в дым и, наконец, протискивается через щель под закрытыми дверями.

Я собираю всю информацию, которую они мне предоставили в ходе этой странной встречи, и перебираю её в голове, стараясь сгладить шероховатости, но многие из них остаются на месте.

— Ты помнишь, как проникла в то воспоминание вместе с Бронвен и мной на холме?

— Да. Она объяснила, что не может выйти за тебя, и что это расстроило её отца.

— Почему она не могла выйти за меня?

Лоркан встаёт и медленно обходит стол, приближаясь ко мне.

Я поворачиваюсь, когда он останавливается на противоположном конце моей лавки.

— Потому что ты её не устраивал.

Гарпия с мужским лицом улыбается.

— Как вижу, ты запомнила её речь слово в слово.

— Давай уже к сути.

Его глаза сияют, и я неожиданно оказываюсь на том холме. На этот раз я стою так близко, что замечаю невероятно зелёные радужки Бронвен, и заострённые кончики её ушей.

О, Боги. Бронвен — фейри!

В то время как мой рот раскрывается в удивлении, её рот раскрывается, чтобы произнести слова:

— Киан — моя наречённая пара.

Сбитая с толку формой ушей Бронвен, я даже не поворачиваюсь к Лоркану, когда он отвечает:

— Я слышал. Он не перестаёт болтать об этом с тех пор, как ты проникла в его голову.

Весь воздух выходит из моих лёгких, когда Лоркан отпускает меня из своего воспоминания и посылает мне другое, то, где я стояла перед ним обнажённой и спросила, о чём он хотел поговорить, а он сказал… он сказал…

Я выдираю себя из этого воспоминания раньше, чем его губы успевают произнести те слова, но они всё равно настигают меня в настоящей реальности:

— Но ведь это ты проникла в моё сознание, Behach Ean. Опять.

Мой шок настолько глубокий, что заставляет мою попу врезаться в стол и перевернуть винный кубок. Вино стекает вниз по моим ногам, намочив шерстяные штаны Джианы.

— Как это…

Моё горло настолько сухое, что мне приходится сглотнуть свою густую слюну несколько раз прежде, чем у меня получается задать вопрос целиком.

— Как это отменить?

Лор приподнимает чёрную бровь.

— Отменить?

Кажется, его это забавляет, что весьма нелепо, потому что в этой ситуации нет ничего забавного.

— Парные связи не заказанный ужин.

Я сжимаю край стола трясущимися пальцами.

— Но это… мы не можем… я протестую.

Этому мужчине хватает наглости посмеяться над моими разрушенными надеждами и мечтами. Не то, чтобы я всё ещё надеялась выйти замуж за Данте, потому что этот корабль давно уплыл, вместе с галеоном его брата. Но мне хотелось бы самой выбрать свою судьбу.

Неожиданное осознание останавливает мой внутренний хаос, и я пожимаю плечами.

— Ну и что с того, что между нами установилась мистическая связь?

Смех Лоркана сходит на нет, а его брови вытягиваются в линию.

— Что значит «ну и что с того»?

— Ты можешь проникнуть в сознание любого своего подданного. Значит, в том, что ты можешь проникать в моё — нет ничего особенного. А что до моей способности проникать в твоё сознание, я просто… ну, я не знаю… начну её подавлять.