Весь этот сумбур в голове значительно осложнил ему жизнь. Он уже скучал по страстному телу Алмы, её ласкам и любви. Она и сейчас предлагает себя, хотя понимает, что это невозможно. А почему, собственно? Ведь это не она мне изменила, а я! Господи, как всё это переварить, как выпутаться из сетей, которые мы сами и сплели?

Он с трудом заснул, а утром голова уже работала немного трезвее, без того налёта чувств и самолюбия.

Алма заказала завтрак, видя, что Ник проснулся. Слуга принёс в номер, а девушка стала неторопливо расставлять всё на столике.

— Ты готов, Николас? — спросила она спокойно и негромко.

— С чего ты стала называть меня Николасом? — спросил он и посмотрел на неё другими глазами.

— Так будет более официально, мой друг, — ответила она, слегка улыбнувшись и устремив на него свои зеленоватые глаза. Этот взгляд он уже отлично знал и понимал его значение. Она просила примирений и показывала готовность к ласкам и любви. Ему тоже этого хотелось, особенно вспоминая трудные минуты с донной Дианой. Вспомнив её, он поёжился, а Алма спросила, внимательно за ним наблюдая:

— Ты что-то вспомнил, Николас?

Он скорчил гримасу неудовольствия, но ответил, не поднимая головы:

— Вспомнил Диану. Бр-р-р! Я долго не вытерплю, Алма! Всё так осточертело, что уже почти готов принять твоё предложение и уехать подальше из этого города, и больше никогда не возвращаться к этой жизни!

— Ты правда к этому готов, милый? — в её голосе послышалась радость и надежда. Глаза заискрились, а Ник подумал, что она даже сейчас чертовски хороша и привлекательна. И невольно улыбнулся уголками губ.

Она не стала больше развивать начатое, и молча смотрела, как он ест. Он же поглядывал на неё из-под насупленных бровей, но выражение не казалось сердитым и озабоченным.

— Ты ещё не встречалась со своим возлюбленным? — спросил буднично.

— Нет, и не собираюсь. Я так решила.

— А он приготовил тебе нечто, что очень бы тебе понравилось.

— Откуда знаешь? — недоверчиво спросила она с недовольством.

— Один знакомый вчера сказал. Он ведь думает, что мы кузены. Сам он довольно близок к дону Олаво.

— И что из этого следует, Николас?

— Ровным счётом ничего, просто сказал то, что слышал. Лучше скажи, как у тебя с этим… — он кивнул на её живот.

— Ничего особенного. Всё в порядке. Моя матушка рожала без особого затруднения. Так и я надеюсь.

— Ты никогда почти не вспоминаешь своих родителей. Где они?

— Мама умерла от горячки, а отец остался в Португалии. Он потому и отправил меня сюда, что надеялся заполучить богатство. Не вышло. Пока я сюда добиралась, пока выходила замуж, всё изменилось. Состояние пропадало. Мой муж был занят другим, а я ничем не занималась. Страдала и искала для себя чего-то получше. И вот нашла тебя, но, как видно, ненадолго… — она грустно скривила губы. Вздохнула, а Ник не мог понять, играет она или на самом деле страдает. Сам он склонен думать о последнем.

Уже через день молодые возлюбленные всё же договорились, что в ближайшее время, как только возникнет возможность, они покинут город.

— Хоть в Параибу уехать, а там видно будет, — говорила Алма. — Или согласна и на Баию, лишь бы подальше отсюда.

— Так и сделаем. В Параибу можно и лошадьми, а в столицу только морем, — заметил Ник. — Я поинтересуюсь в порту. А ты посмотри, что можно продать с выгодой и незаметно. Денег у нас не так много.

И каждый в отдельности посчитал за благо напоследок сорвать куш побольше, и с этой целью ублажать своих поклонников, пока те не раскошелятся основательно.

Алма последние дни думала об этом с чувством злости, и уже решила, что раз не она первая пошла на измену, то ей в теперешнем положении бояться нечего, и за отменный подарок можно и уступить этому громадному Олаво. Тем более, что её всё же подталкивало любопытство — что из себя представляет этот большой человек

Дон Олаво упросил её посетить его обширный дом, где он надеялся сделать её хозяйкой. С учётом такого предложения и возможности, она согласилась и даже дала понять, что может согласиться на нечто большее, чем обычный флирт.

Со злорадным чувством заметила, как этот большой человек слегка задрожал от возбуждения и желания обладать такой девушкой.

— Только я без вина, дорогой Олаво. Я вообще-то очень мало пью, а при таких обстоятельствах предпочитаю оставаться трезвой. Мне интереснее ощущать всё не в тумане винных паров, а наяву и отчётливо.

— О! — воскликнул он восторженно. — Впервые встречаю такую девушку, моя принцесса! Но мне, надеюсь можно немного промочить горло?

— Разве что для храбрости, мой рыцарь и великан, сокрушитель юных сердец!