Артур с наслаждение повторял болезненную пытку моей груди, чтобы я и дальше задевала головку члена. Он наслаждался ощущением того, как я не хотела нашего соития и старалась всячески избежать. Если мне удавалось немного убрать бедра от его возбужденной плоти, то он тут же подавал бедра немного вперед.

Он потрогал мягкий живот, лобок, раздвинул складки между ног. Он все изучил с наблюдательностью великого ученого, получившего объект исследования. Он вытворял, что хотел с моим телом. Бесстыдно, безжалостно изучал самыми грубыми методами мое тело. Дьяволу в человеческом облике нравилось безумие между нами. Это наполняло его особым восторгом. Его дыхание сбивалось, когда я издавала звук, пусть и от боли или в знак протеста, а его большие ладони обжигали мою кожу.

Мое лицо и щеки алели, но не от похоти, а от унижения, ведь врагу не нужна моя страсть в ответ и от этого грязно. Плохо. Ощущение неправильности происходящего медленно наполняло меня до краев. Сейчас не страсть, а что-то больное руководило мужчиной, после чего оставалось грязным отпечатком на моей коже. Было мерзко и противно от того, как он обращался со мной. Держа грубо за руки и ноги, он уродовал своей силой мою кожу.

Он не целовал мое тело и губы, как раньше. Считал, что я не достойна ласки или проявления нежности.

— Ненавижу! — бессильно рычала или скорее хрипло шептала сквозь тряпку во рту. Но его не трогали мои эмоции, потому что в его глазах — прозрачное стекло без эмоций. Колючий холод на месте былой огненной страсти или жажды. Равнодушие к моим страданиям.

Просто его кровь хотела мою кровь.

Его тело хотело мое.

В какой-то момент я уже привыкла к опасности и к тому что член терся по моим складочкам и пульсирующему набухшему узелку, поэтому внутренне была расслаблена и прекратила сжимать мышцы лона. Но в тот момент прогадала. Головка скользнула в тесное лоно и следом весь член вошел. Я запоздало сжалась, но член настолько глубоко проник, что стало невыносимо. Нестерпимо. Ни секунды промедления. Ворвался и зажал бедрами меня в одном положении. Я замычала громко, а мучитель вероятно наслаждался моим возгласом и эхом в коридоре, будто такова и была цель. Дать всем понять, кто мой владелец, несмотря на мнимые клятвы и мое замужество.

А потом он начал меня растягивать изнутри, входил в мою плоть заново. Полностью вынимал головку. Приставлял к лону и вновь таранил, каждый раз заставляя меня извиваться, сжимать алые простыни над головой и кусать тряпку во рту.

Член менял угол входа, специально насильно растягивал мое лоно. Раз уж я не захотела в свое время любви и нежной страсти, когда он дарил мне экстазы, теперь действия во время секса механические, глубокие.

А затем любовник набрал скорость.

Это было бесконечно…долго…на четвереньках, на спине, прислоненной к стене.

Возмездие

POV Лиля

Вскоре я ощущала одно сплошное вторжение. Мое тело послушно дергалось от сильных толчков. Особенно грудь от ударов бесстыдно колыхалась, а ягодицы горели от шлепков.

Я, наверное, никогда не забуду, не вытравлю это ощущение члена внутри. Не забуду хлюпающих мокрых звуков в местах соединения наших тел и ощущения семени на всем теле. В особенности на животе, жирные мазки на бедрах, капли на губах. От нещадных толчков горело лоно, а вскоре мое тело под воздействием силы наполовину сдвинулось с кровати, а руки, поднятые наверх, только усиливали постепенное скатывание на пол. А Бонифацию чихать было на мое удобство и то, что от его шлепков я почти лежала головой на полу, а спина неестественно изогнута. Ему главное, что мои раскрытые ноги лежали на кровати и предоставляли доступ к вожделенному соитию.

И когда он нарастил темп, моя голова окончательно коснулась пола, так что кровь прилила к глазам, а следом проступили слезы. Мерзкие, унизительные слезы от бессилия.

В этот раз он кончил очень бурно, держа меня за бедра, бешено пульсировал в растянутом, натертом до боли лоне. Несмотря на долгие мучения, Артур всего третий раз кончал, держался всегда до последнего, чтобы подольше не покидать мое тело.

Я раскрыла глаза, чувствуя секундное затишье и думая, когда Бонифаций успокоится, но на секунду в кровавой тьме на полу блеснул меч и отвлек меня. Оружие совсем рядом, казалось проведи рукой и дотронешься кончиками пальцев. Осмыслив увиденное, сделала вывод, что это Рафаэль вытащил меч из раны и бросил на пол, рискую умереть от потери крови. А я ведь действительно давно не слышала и не видела Рафаэля, поскольку он лежал с другого бока. Как его здоровье?

Какая-то внутренняя сила закружилась во мне, взяла в жесткий плен. От ее мощи я задохнулась, и как марионетка, управляемая за ниточками невидимом духом ярости или мщения, нащупала желанный меч, даже не рассматривая вариант развития событий в случае промаха. Было все равно. Последствия не важны.

А вот теперь настал мой эсктааааааз! Ощущая в мокром, ноющем лоне семя, которое сегодня уже до краев меня пропитало и пометило, как собственность, и по-прежнему чувствуя мужчину глубоко в себе, я подняла корпус с пола и двумя скрещенными руками, держа тяжеленный меч, вонзила его в Артура. Чуть левее сердца под ключицей пронзила теплое большое тело.

В момент удара на моем лице появилась сумасшедшая улыбка, которую я не смогла скрыть и подарила Артуру. Но раздосадованно отметила, что мужчина почти не удивился, лишь вздрогнул, но не подал виду о боли или ярости.

По моей крови разлился сладкий коктейль удовольствия, вызвавший непрошенную улыбку и теплое ощущение между ног и во всем теле. Я не смела об этом мечтать. Дьявол, как же я хотела выплеснуть на него свой гнев, ярость, боль за свою землю! Отомстить ему. Я должна была это сделать! Должна была рано или поздно! Моя кровь постоянно отталкивала его. Не давала испытывать к нему приятные эмоции, которые иногда кипели во мне и смущали. А сейчас кровь наслаждалась выражением лица мужчины, мечом отца в ключице врага, понимая, что, если меч у Артура, значит тот забрал у родителя ценой его жизни.