Мы подъезжали к моему особняку. В конце квартала уже виднелась коричневая крыша дома. Внезапно, странный хлопок раздался вдалеке. Словно бы краткий, прерванный удар грома. Потом далекий шипящий рокот, будто звук полета самолета. Я напрягся.

— Гроза, — удивленно пожал плечами водитель, — в это время года? Очень странно.

— Это не гроза, — серьезно сказал я и через мгновение ко мне пришло понимание. Я уже слышал такой звук раньше, — Назад! — закричал я, — разворачивайся!

— Что? — водитель затормозил, испуганно повернулся.

Сидя сзади, через лобовое стекло, я видел, как все произошло. С неба, в мой дом, прилетел снаряд. Магический снаряд. Работала расчет вытяжной магической артиллерии. Проклятье! Они с ума сошли?!

Голубой, продолговатый эллипс из магии, с жужжанием ударил в крышу дома. Проломил там дыру. Спустя мгновение, хлопнуло. Дом, словно бы лопнул изнутри. Стены разлетелись в стороны, куски кирпичной кладки, фрагменты железной крыши взметнулись в воздух. Видимая глазу ударная волна пошла вокруг. Черепица посыпалась с окружающих строений. Некоторые, что поближе, стали рушиться. Из окон брызнули стеклянные осколки.

Через секунду куски особняка Селиховых забарабанили по улице. Ударили в соседние имения. Я видел, как волна буквально смела синюю грузовую газель, что стояла у моего дома.

— А Сука! — крикнул водитель, — да что это?!

— Жми, я тебе сказал! — заорал я, — Сейчас еще может прилететь!

Он наконец среагировал, выжал газ. Засвистели шины, он ушел в разворот через встречку, едва не врезался в спешащую прочь легковушку.

— Гони! Гони! — кричал я, сам опустил стекло, высунулся, взглянул в небо. Ни новых хлопков, ни магических дымных следов на небе. Работали мастера. И работали, словно кувалдой. Если перестрелку средь бела дня можно было назвать дерзкой выходкой, то это… Я конечно, держал в голове, что мои враги могут выкинуть что-то совсем из ряда вон. Но не так быстро.

Я обернулся. Посмотрел на обломки горящего дома Селиховых. И почувствовал злость. Сильную злость, которую просто не стал унимать. Не захотел. Я понимал, что могло случиться дальше и рассчитывал, что эта эмоция понадобится мне, как оружие.

И все же, нотка грусти тоже просочилась в эту эмоцию. Я планировал закрепиться здесь. Усилить тут свой новый род. Организовать островок спокойствия в этом месте, для своей будущей семьи. Что ж… Теперь этому не бывать. По крайней мере, здесь. Это случится, но в другом, новом месте, которое предстоит отстроить с нуля. Но сначала, закончить начатое…

И потом, даже странно было поверить, что Ланской способен на такое, лишь потому, что когда-то мой дед неудачно доставил письмо отцу Ланского. Да так, что между ним завязалась дуэль. Дуэль длинное в десять лет.

И папка Ланского проиграл, был убит. Потому и кровная месть считалась “застывшей”, ведь номинально рода не имели друг к другу претензий. Если причина мести только в этом, Ланской — безумец. А может, все несколько глубже. Неважно, расспрошу его перед его смертью…

— Боже, господин! — вскрикнул водитель нервно оборачиваясь, — да что же это было!

— Покушение на меня, — холодно проговорил я, когда закрыл заднее окошко.

— О! Боже-Боже! — он запричитал, стал нервно оборачиваться, поглядывать, — прошу вас, господин, у меня семья, дети! Мне их кормить нужно, выйдете из машины! Я боюсь, что сейчас нападут и на меня!

— Не нападут, — я достал из кармана своего пальто листок бумаги, стал складывать фигурку жирафа, — они думают, что я мертв. Что остался в доме. Но, — я посмотрел в глаза водителю через зеркало заднего вида, — перестрахуются. Тебе ничего не угрожает. Они могут поджидать меня только в одном месте. И ты отвезешь меня туда.

Нина возилась на кухне. Смены сегодня не было, и она хлопотала за плитой, чтобы приготовить что-нибудь вкусное к приходу Ромы. Катя было рядом. Она сидела за барной стойкой. Расположившись на высоком стуле, девочка болтала ногами и попивала апельсиновый сок.

Когда в дверь постучали, девушка напряглась. Это был не просто стук, а настойчивые, резкие удары.

— Рома пришел? — удивленно посмотрела на Нину Катя.

— Рома б не стучал, — Нина прислушалась, нахмурилась.

— Ну кого там еще принесло, — из гостиной вышла и отправилась к входной двери Элла Александровна.

— Мам! — полушепотом позвала ее Нина, — не надо!

— Ммм? — женщина посмотрела на Нину. Та в ответ приложила палец к губам, медленно покачала головой.

Женщина некоторое время смотрела на нее без движения. Потом едва заметнее кивнула и застыла на месте.

— Хозяева? Есть кто дома? — за дверью послышался грубый мужской голос.

— Катя, — Нина схватила девочку, взяла на руки, — быстро наверх, спрячемся там!