Гости зааплодировали, явно обрадованные такой новостью. Я глянул на своих спутников и увидел радостный блеск в глазах Юли и восторг в глазах юного Морозова. Во всеобщем оживлении особенно контрастно прозвучал недовольный шёпот стоявшего рядом со мной Арвина:

— А это что за хрен такой?

Но, похоже, кроме меня, бурчание княжича Новочеркасского никто не услышал.

Почтенная публика начала плотнее прижиматься к сцене, в то время как на светлые доски этой самой сцены бодрым шагом ступил усатый кудрявый атлет. Росту в нём было — два метра и двенадцать сантиметров. Широченные плечи, одет в широкие красные штаны, подвязанные кушаком и полосатую майку, в проймах которой виднелась волосатая грудь.

— Эм… кто это? — шёпотом спросил я у Алисы, ибо таких кадров в этом мире ещё не видывал.

— Известный артист, — ответила она, казалось бы, ровным тоном, но при этом не сводя глаз с громадных бицепсов этого странного мужика.

Тем временем, не говоря ни слова, артист стал напрягать мускулы, замирая в разных позах и красуясь перед публикой своим атлетическим телосложением.

— Какой он сильный! Тоже хочу быть таким, когда вырасту, — восторженно пролепетал именинник. Вся его серьёзность мгновенно улетучилась, и рядом с нами остался лишь счастливый ребёнок, увидевший вживую своего кумира.

— Дети любят Бамбулу, — знакомый голос за спиной подтвердил мои умозаключения.

Мы впятером обернулись и увидели пару в традиционных нарядах.

Только один знакомый мне аристократ во время всех своих светских выходах носит кафтаны.

— Никанор Петрович, Марфа Ивановна, какая встреча! Рад вас видеть, — первым поприветствовал я чету Орликовых.

Этот человек мне всегда был интересен. Во-первых, сам по себе довольно харизматичный, а во-вторых уж очень любопытно, что чувствует глава рода, из которого совсем недавно назначались генерал-губернаторы Москвы, после того, как этот пост ушёл боярам Демидовым.

Пока мы здоровались с Орликовым, Бамбула продолжал радовать собравшихся у сцены зрителей видами своих перекатывающихся мускулов. Занятненько, значит публично любоваться волосатым качком это нормально, а если я на свой приём приведу выступать девочек из «Райских кущ», меня после такого в приличное общество не пустят?

Двойные стандарты воплоти.

— Да сколько можно демонстрировать нам своё мясо, — в один момент возмутился Арвин. — Где мечи? Они вообще будут?

— Терпение, Артём Вениаминович, — мягко проговорил Орликов. — Это разогрев. Но если вас интересует выступление нашего Меченосца на вашем мероприятии, могу предложить хорошие условия при заказе.

Так этот артист работает на Орликовых? Не удивлён, учитывая, что у этих бояр имеется футбольный клуб, а глава рода Орликовых, несмотря на свой не атлетичный внешний вид, фанат всех мероприятий, так или иначе связанных со спортом.

Тем временем на сцену вышла девушка в блестящем струящемся платье, держа в руках чёрный продолговатый ящик. Открыла его, и… зрители разразились бурными овациями.

— Погляди, Арвин, а его сабля больше той, что была у тебя на показательном выступлении в клубе, — тихо произнесла Юля.

— В этом деле главное — не размер, а умения владеть своим оружием, — процедил мой друг.

Под восторженные аплодисменты артист достал из ящика три сабли с широкими лезвиями (насколько мне известно, в Российской империи такие использовались редко), а затем начал ловко жонглировать ими. Зрелище в самом деле оказалось любопытное — Бамбула подкидывал сабли, затем ловил их, начинал крутить вокруг рук, шеи, ног. Даже вокруг торса умудрялся.

— Удивительно!

— Как он это делает!

— Вот это да!

Зрителям определённо нравилось представление.

Правда, не всем.

— Форкх меня дери, тут и слепому ежу понятно, что он помогает себе ветром, — закатив глаза, выдохнул Арвин. — Да, неплохой контроль над живой и своим телом. Да зрелищно, но…

— Раз это так легко, возьми и повтори, — цыкнула на него Юля.

Арвин напряжённо посмотрел на неё, а затем повернулся к Орликову.

— А сабли у вашего артиста хоть настоящие? — спросил он.

— Да, конечно. Выкованные по спецзаказу у лучшего мастера.

— Сможете ещё выковать?

— Ну если потребуется… — удивлённо ответил Никанор Петрович. — А что, интересуют?

— Да. Я всё оплачу.

В это время Бамбула закончил очередной трюк и с вызывающей улыбкой смотрел на зрителей, будто бы спрашивая: «Ну, кто может повторить?».

— Аскольд, подержи, пожалуйста, моё вино, — Арвин протянул мне бокал, а затем без тени сомнения в глазах начал протискиваться к сцене, то и дело приговаривая гостям: — Пропустите, пожалуйста. Ага, извините.