Впрочем, размышлять об этом сейчас не было времени, да это было и бессмысленно. Мы имели дело с адской тварью, которая способна уменьшать Солнце и определенно находилась за пределами всех законов мира, да и логики в принципе...

Я скорее нажал на второе голосовое сообщение от принцессы.

— У Либератора радикальные масоны, их несколько сотен, со всеми их кланами. Их главарь... твоя сестра Таня. Возможно она околдована, я не знаю. Алёнка присягнула Либератору. Они все нападут на тебя, сейчас же — радикалы, консерваторы, даже Дубравины, они тоже присягнули... Либератор боится тебя! Он послал всех против тебя! И еще. Найди на Микенских Играх и убей Чуйкина, это любимый слуга Либератора. И бомби Павловск солярис-зарядами. Либератор не может двигаться, пусть город уничтожат, вместе с ним! И... Прости меня, муж. Прости! Я сейчас умру, но знай — я попросила прощения... Ты был прав. А я — идиоткой. Я... люблю... тебя...

Мда.

Я бы, конечно, мог порадоваться покаянию Лады и её признанию в любви, вот только радости ни фига не было.

Ибо звучало это послание принцессы, как буквально предсмертное.

Лада была, само собой, то еще косячницей и дурой, но вот её смерти я, честно, не желал...

Я попытался набрать принцессу, но это было бесполезно — защиты Полётовского ангара глушили всю связь. Потом я вспомнил, что сынок Полётова по смартфону отсюда успешно звонил, да и либералам звонки проходили, а значит, для своих тут были какие-то ретрансляторы.

А еще через секунду я сообразил, что занимаюсь какой-то хренью...

Принцесса же сказала, прямо и недвусмысленно — меня идут убивать. Все вместе — и радикалы, и консерваторы, и даже сама Алёнка со всем своим Охранным Отделением. А я тем временем хоть и Крокодил восемьдесят восьмого ранга, но явно не бессмертный.

Я на ауре рванул к гермодверям зала, где уже собралась толпа либералов, причем эта толпа бухтела, как перевернутый пчелиный улей. Причиной бухтения был тот факт, что гермодвери теперь оказались намертво закрытыми...

— Полётов, откройте!

— Да выпустите уже нас отсюда.

— Нам всем нужно домой, защищать наши земли и кланы...

— Открой или проломаю! — громовым голосом взревел Громовищин.

Но Полётов, похоже, не собирался выпускать магократов на волю, вместо этого он прошёл под ауру-пушку, решительно встал под ней и заявил:

— Господа! Спокойствие. Никто отсюда не уйдет. Никто. Пока мы не закончим, пока я не обрету мою божественность. Запускайте!

Родичи Полётова действительно уже запускали, гаруспики начали лить некромантию в органы Рюрика, Дыгый уже тыкал пальцами в древнее уральское яйцо, оно на глазах становилось из черного молочно-белым...

А вот теперь аллес.

Великий Князь явно сошёл с ума.

Но я счел своим долгом все же воззвать к остаткам разума моего друга:

— Полётов, какого лешего вы творите? Вы сами говорили, что эта аура — не для вас. Что она разорвет вас на куски. Вы не царской крови, не родич Рюрика. Ваша машинка вас уничтожит.

— Нет, — отрезал Полётов, — Я её перенастроил. Только что. Так что должно сработать. Запускайте!

— Полётов, откройте гермодвери...

— НЕТ!

— Ваше Высочество, я приказываю, как Император...

Полётов не слушал, просто махнул рукой своим родичам.

Аура-пушка над суицидником загудела, в воздухе над Полётовым засверкали электрические разряды и сполохи разноцветной магии.

Изможденное уральское яйцо теперь грелось так сильно, что воздух над ним затрепетал. Дыгый стоял, положив на суперкомпьютер обе ладони...

Что ж.

Если Полётов хочет помереть — его дело. Я буду скорбеть о Великом Князе, но вот спасать его ценой жизни всех либералов и своей собственной заодно я не намеревался.

— Нужно отсюда валить, — я наконец разъяснил собравшимся ситуацию, — Через пару минут тут будет Алёна Оборотнич, а за ней следом припрется целая армия... Отойдите уже, я снесу эту поганую дверцу.

Магократы разбежались в стороны, я поднял руку.

Одного удара кулака в принципе должно хватить...

Вот только нанести этот удар я не успел. Гермодвери вдруг слетели с петель и ринулись на меня, некто выбил их с другой стороны...

Мне пришлось разрубить двери в полете, чтобы они не сбили меня с ног. Я резко ударил, в воздух взметнулся столп моей сине-фиолетовой магии, ошметки металла разлетелись по углам зала.

Кусок гермодвери попал в стекло, за которыми помещались артефакты Рюрика, но бронестекло выдержало удар, на нём осталась только трещина...

Еще через мгновение Полётов позади меня издал дикий крик. Явно предсмертный.

Аура Рюрика сработала. Но не так, как хотел Полётов, а так, как предсказывал я — Великий Князь определенно помер, люди, кричащие так, обычно не выживают...

Из проема выбитых гермодверей в зал тем временем ворвался черно-золотой смерч. Магократы в ужасе бросились в стороны, все разом активировали ауры, так что помещение засияло разноцветной магией.