Шрифт:
Удар.
Скрежет металла, искры.
Изваяние сшибло машину в сторону, и пилот почти сразу потерял управление. Этим и воспользовался отец: он поднял груду камней в воздух и отправил их в верхолёт, как ядра из пушки.
Машина рухнула совсем рядом со мной, прямо в переулок.
От удара затряслась земля, задребезжали и обрушились окна ближайших домов. Заварра была у верхолёта в считанные секунды. Она добила пилота и принялась за охрану Августа, а мой отец опять поднял в воздух статую бога Бартла, что упала вместе с машиной.
Сын императора был далеко не слабым Витязем. От удара его меча двери выбило из салона, и он шагнул наружу. Крепкая броня защитила его от ран, на нём не было ни царапины, ни капли крови, ни пылинки.
Он посмотрел на отца, улыбнулся и без страха крикнул на всю улицу:
— Ладисла-а-а-ав! Тут ещё один Колид возомнил о себе слишком мно-о-о-го!
Август не боялся отца. Похоже, в отличие от самого императора, он не до конца понимал, кто ему противостоит.
— Опусти руки и сдайся, Керук! — рявкнул он. — Опусти руки, приказываю!
— Как скажете, — сощурился отец.
И покорно опустил руки.
Статуя Бартла, что нависла над головой Августа, тоже опустилась. Она пронеслась с высоты на бешеной скорости и придавила собой сына императора, смяв его вместе с доспехом, как консервную банку. Нет, не насмерть. Но двинуло серьёзно.
Послышался скрежет стали, грохот, треск камня, затем — короткий хрип из-под обломков статуи.
Отец вытянул меч из ножен и быстро направился к Августу, тот уже поднимался на ноги и наращивал силу огня вокруг себя. Я решил помочь отцу и, лёжа на боку, отправил в переулок таранную волну щитом Стража.
Никто этого не ожидал, даже сам Август. Его сшибло на спину, и отец без колебаний вбил в его шею клинок.
— Передайте вашему отцу моё почтение, господин Искацин, — процедил он, глядя, как умирает один из сыновей императора.
Так, с мечом в шее, Август и остался лежать посреди обломков статуи своего любимого бога.
Бога бури и правосудия.
Через несколько секунд отец подбежал ко мне, без разговоров перевернул меня на живот и аккуратно взялся за копьё, чтобы выдернуть его из моей спины.
— А-а-а-а-а-а! — завыл я от боли.
— Я сама-а-а-а-а! — Отца оттолкнула появившаяся рядом Мидори.
Девушка зашептала заговор, одновременно заливая мне спину одним из свои зелий. Видимо, это была сильнейшая анестезия, потому что через десять секунд я уже не ощущал половины своего тела, только увидел, как Мидори отбрасывает сначала одно копьё, а потом второе.
— Всё! Готово! — крикнула она, после чего продолжила шептать заговор.
Регенерация Следопыта заработала быстрее, её усилили друидские навыки Мидори. Мне даже не пришлось пить чью-то кровь, чтобы восстановиться.
Пока Ладислава отвлекали сразу трое: Заварра, её уцелевший шакал и мой Демон, я наконец поднялся на ноги и проверил резерв. Где-то пятьдесят тысяч, не больше. Много силы ушло на регенерацию тела.
Отец обхватил меня за плечи.
— Ты должен уходить, сынок. Основные наши отряды успели отойти, но люди Ланне уже плотно окружают город. Я задержу сына Бартла, а ты…
— Нет! — отрезал я, вцепившись в его локоть. — Уводи оставшихся! Я уйду последним!
— Ты уйдёшь сейчас!! — рявкнул отец.
Мы посмотрели друг на друга, как два упёртых барана.
— Я рассчитываю на тебя, папа! — Я сжал его локоть сильнее. — Помоги! На кого мне рассчитывать, если не на тебя?
И он неожиданно сдался.
— Хорошо. Делай так, как считаешь нужным.
Я быстро отдал ему один из двух атласов, после чего повернулся к Мидори.
— Уходите, пока вас не окружили! Уводи Демона! За мной не возвращайся! Это приказ!
— А ты?! — запаниковала она.
— Я вернусь позже!
Не оглядываясь больше ни на отца, ни на Мидори, я опять рванул к Ладиславу, который уже успел окружить царицу стеной огня.
— Эй! Ты не забыл, кто тут Колид?!
Этого хватило, чтобы Витязь оставил Заварру в покое и перевёл внимание на меня.
— Не дерзи мне, мальчик! — Вокруг него затрещали молнии. — Ты слишком мелок, чтобы дерзить сыну бога!
Тяжёлой поступью он пошёл мне навстречу.
Я ускорил шаг, тоже надвигаясь на него. Среди огня Ган, дыма и сверкающего инея Цуо мы надвигались друг на друга, как два танка. Мой резерв продолжал падать, но наращивать я его не собирался — рисковал подохнуть от разрыва внутренних органов.