Этот шаг у меня уже получался хорошо. Десять минут и я поймал биение сердца и ток крови. Но вот дальше... Дальше я пока не сумел продвинуться.

Я должен тщательно вслушиваться, вглядываться в поток крови в поисках искорок ихора. А едва найду, вцепиться в них и влить в них весь жар души, что я удерживаю в теле, заставить стать ярче. И так раз за разом, вливая то, что само восстанавливается каждый день в то, что мне было дано от рождения родителями.

Пока не выходило. И холод, высасывающий из меня жар души, ничуть не помогал. Напротив, он мешал мне сосредоточиться, а самого жара души становилось всё меньше и меньше.

Как-то не помогает усложнение и безвыходная ситуация.

Не здесь нужно заниматься сгущением ихора, не здесь.

Только выбора нет. Я всю эту десятицу, едва получив советы от теней, занимался сгущением. Не выходило.

И нужно же было им придумать делать всё одновременно — пичкать составом и загонять в эти камеры из камня трёх исаров. Или его нельзя так назвать? Ведь исары это то, что появилось после битвы Предков, а этот камень они создали до неё.

Я едва не застонал от нахлынувшего недовольства на самого себя.

Лиал! Чем ты занимаешься, вместо того, чтобы бороться за тепло? Ирал кому рассказывал, что даже одна капля сгущённого ихора может вместить больше жара души, чем есть у любого Великого паладина.

Правда, что толку, если Предки держали в этой тюрьме тех, кто был намного сильней Великих паладинов и Клинков. Этот камень был создан для того, чтобы сдерживать тех, кто Шагнул за предел. Что уж мне тут трепыхаться, сколько бы щелей ни оказалось между камней трёх исаров?

Внезапно осознав, что я давно позабыл следить за потоком крови, что жар души едва тлеет, состав и вовсе бесследно растворился в теле, мысли мои тянутся медленно, лениво, а мне самому так и хочется свернуться клубком, я испугался.

Распахнул глаза, вскочил с лежака.

Всё это очень напоминало истории о том, как замерзают зимой. Незаметная смерть. Устал, дал слабину, заснул и не проснулся.

Поэтому я метнулся к дверям и обратно, размахивая руками и разгоняя кровь в теле, отгоняя слабость, пытаясь хоть немного согреться. Знал, ещё по прошлому разу, что это почти не помогает. Но и ничего не делать, тоже было не лучшей идеей.

Через десять минут успокоился. Странное ощущение — горящие от нагрузки мышцы и одновременный холод в них.

Ихор.

Я снова сосредоточился на токе крови. На этот раз стоя на ногах посреди камеры, а не лёжа. Камень холодил сквозь сапоги, мне даже казалось, я вижу, как жар души уходит через ступни, испаряется дымкой с кожи прямо сквозь одежду.

Ихор.

Я отбросил посторонние мысли и последовал за током крови, вслушиваясь в удары сердца.

Всё как и говорил Ирал — это очень похоже на то, как управляешь потоками жара души в техниках. Только нужно заглянуть глубже. Не жар души бежит с кровью, а кровь несёт жар души, несёт ихор в своей глубине.

Ихор, где ты? Где?!

И тут я увидел его. Увидел в потоке крови крошечные искорки. Некоторые были похожи на алые угольки, в сердцевине которых белело остывшим, другие пылали внутри, а снаружи были словно покрыты чёрно-белой паутиной пепла.

Я осторожно потянул остатки жара души из тела, пытаясь направить их в ближайшую каплю ихора, но тут живот пронзило резкой болью. Несколько ударов сердца я боролся с ней, пытаясь завершить начатое, но она оказалась сильней меня.

Бросила меня колени, заставила зайтись в мучительной рвоте, а затем эта боль и вовсе бросила меня на пол.

Я едва сумел толкнуться непослушной рукой и рухнуть не в кровавую лужу, а чуть в стороне.

Казалось, что камень буквально за мгновение приморозил меня к себе, не давая больше шевельнуться. Даже глаза словно покрывались коркой льда, делая мир расплывчатым и нечётким.

Но я всё равно видел, как в луже крови у самого моего лица, тлели покрытые паутиной пепла капли ихора. Видел, как они впитываются в камень и гаснут.

Самое неприятное, что в этот раз я не потерял сознание. Так и лежал, ни в силах ни шелохнуться, ни моргнуть, ощущая, как камень пола вымораживает меня, как лёд всё глубже и глубже прорастает в тело.

Так и сдохну. Утром придут, я тут в кусок льда превратился.

Эта мысль заставила меня встряхнуться. Лиал, чтобы тебя раньше времени Ребел к себе прибрал, чего торопишься сдохнуть раньше времени?

Ну упал, ну неприятно, даже больно от этого жуткого холода внутри и ты всё чувствуешь. Но с чего это то, что ты в сознании это неприятность?

Это шанс. Шанс продолжить бороться.

Этот лёд, этот холод — ненастоящие. Это древний камень, созданный тремя Предками, забирает из тебя жар души.