Комната, куда мы попали, была огромной и заставленной разнообразной мебелью. Одну из стен заменяли стеклянные панорамные окна, выходящие на летнюю террасу. Сейчас они были плотно закрыты, чтобы сквозняк не гулял в помещении.

— Господа, прошу вас немного подождать, — сказал дворецкий и выскользнул через дверь.

Я усадил Илану на диван и стал любопытствовать, расхаживая по гостиной. Обнаружил еще одну дверь, ведущую в глубину дома. Из-за нее слышались какие-то голоса, звон посуды. Вероятно, там была семейная столовая, и сейчас шло приготовление к обеду. Поглядел на часы. Мы приехали чуть раньше, но не настолько критично, чтобы испытывать неловкость от долгого ожидания.

— Ты такой спокойный, как будто каждый день с императором встречаешься, — заметила Илана, разглядывая лепнину высоких потолков. — Мне бы такие нервы.

— Разговор с государем нисколько не страшнее очереди из крупнокалиберного пулемета, — бодрился я. — Как видишь, до сих пор жив. Поверь, после двух-трех вопросов перестанешь бояться.

Стеклянные двери с матовым напылением вновь распахнулись, и в гостиной стало на несколько человек больше. Только сейчас перед нами стоял не император, а наследник — Юрий Иванович со своей супругой Аленой Николаевной в красивом приталенном платье бежевого цвета. За ними маячила Великая княжна Лидия в нежно-зеленом наряде. В ее тщательно причесанных волосах блестели золотые нити, на ушах болтались аккуратные сережки в виде спиралек. Следом шли Павел и Игорь. Молодой княжич вздрогнул, увидев Илану, и смущенно потупил глаза, когда моя одноклассница сделала легкий поклон при виде цесаревича и его семьи.

Мстиславский весело подмигнул мне, как будто радуясь встрече старых друзей.

— Викентий! — неожиданно для всех он раскинул руки и сжал ими мои плечи. — Даже не представляешь, какой переполох поднялся после твоего исчезновения! Умеешь ты притягивать к себе проблемы!

— Поверьте, Ваше Высочество, я не специально, — отшутился я. — Теперь приходится осторожно ходить и оглядываться.

— Может, охрану усилить? — посерьезнел цесаревич.

— Я не в том статусе, чтобы меня охраняли как важное государственное лицо, — пришлось намекнуть, что не очень горю желанием видеть за своей спиной телохранителей из императорского клана. Булгаковских хватает. — Позвольте познакомить вас с моей одноклассницей Иланой Рудаковой.

— Ваш отец из отдела «К», верно? — Мстиславский внимательно поглядел на пунцовеющую Илану.

— Да, Ваше Высочество, — кивнула она. — Он как раз курирует Викентия и еще несколько ребят из приютов.

— Тяжелая работа, — цесаревна подошла к Илане и мягко взяла ее за руку. — Я наслышана о кураторской деятельности этого отдела. Довольно ответственная служба. Впрочем, любая государева должность имеет свои тяготы. Давайте, моя хорошая, я познакомлю вас со своей семьей. Это наши сыновья: Павел и Игорь. Никогда бы не подумала, что старший будет столь застенчив…

— Мама! — воскликнул Павел и сердито засопел, заложив руки за спину. — Зачем ты так?

Мне не показалось ли, что он едва не пожирает глазами Илану? Еще не хватало, чтобы соперник появился. Павел в этот момент сделал шаг вперед и энергично кивнул.

— А мы уже знакомы! — звонко воскликнула княжна и улыбнулась. — Виделись в Лужниках. А еще ты сидишь за одной партой с Викентием! Я вспомнила!

— Вы очень наблюдательны, Ваша Светлость, — скромно заметила Илана.

— Не против, если я проведу экскурсию для твоей одноклассницы по дворцу? — Лидия покосилась на меня, и мне оставалось только согласиться. Кто я такой, чтобы запрещать? Пусть погуляют по Резиденции, пока император не появился.

— Разрешите к вам присоединиться? — краснея как помидор, спросил Павел.

В общем, дети цесаревича забрали с собой Илану и с веселыми восклицаниями утащили куда-то в дебри дворца. Алена Николаевна ушла в столовую, чтобы узнать, когда будет накрыт стол. Его Высочество предложил сесть.

— Император запаздывает, придется подождать, — сказал цесаревич и первым опустился в мягкое кресло, обтянутое светлой кожей. — Гляжу на тебя и поражаюсь: из всего многочисленного сонма молодых дворян ты бываешь у нас гораздо чаще, чем кто-либо другой. Причем, получается у тебя это столь играючи, что и слова против не скажешь. Ты этому рад?

— Не знаю, Ваше Высочество, — честно ответил я, скромно присаживаясь на краешке кресла. — Больше опасаюсь, потому что сам не знаю, к чему это приведет.

Мстиславский рассмеялся, но взгляд его оставался серьезным и пытливым. Он прощупывал меня насквозь без всякой магии, словно хотел понять, что во мне такого интересного прячется, и та ли я лошадка, на которую можно ставить.

— В аристократическом обществе очень любят демонстрировать свою значимость, — пояснил цесаревич. — Нужно постоянно напоминать о себе, порой даже эпатажем, которой вовсе не красит высокородных. Я и пытаюсь понять, как тебе удается находиться на самом гребне слухов.

— Если бы вы, Ваше Высочество, не приехали в гимназию, Сети так не бурлили бы, — ответил я, нисколько не радуясь подобной перспективе. — Можно было прислать письмо.

— Император считает, что эти подарки — малая толика того, что он мог дать за случившееся с тобой, — посерьезнел Мстиславский. — Ты спас Ягеллонов, прикрыл собой мою дочь, едва не погиб от рук диверсантов… Считаешь, можно и дальше продолжать жить обычной жизнью, как будто ничего не случилось?

Я пожал плечами, испытывая затруднение с ответом. Честно, не знал, как быть. Если бы все происходящее случилось со мной лет в восемнадцать-двадцать, тогда бы я знал, какую пользу извлечь из милости, обрушившейся на мою голову. Ну… я бы точно дирижабль попросил для себя!