Тем не менее Суров помог Саше купить квартиру в Москве, устроил к себе на работу заместителем.

А магазинчик в Брайтоне вполне мог функционировать и без хозяйки: уже два года в помощницах у Саши состояла очень толковая сестра Юрия Владимировича, выехавшая из России на неприметном индусе-англичанине, инженере по лифтам.

4

Обещанный Романом Бадрецовым крутой подняться к Саше поленился - просто погудел снизу машиной.

Саша спустилась, села в "мерседес".

– Саша.

Крутой небрежно кивнул. Он оказался малосимпатичным. Огромный, морда бандитская, пухлая, на шее цепь с крестом, сзади коса. Крутой повернулся. Саша заметила на его веках недовытравленную татуировку "Не буди". Ничего себе дружок у писателя!

– Четвертая форсунка текёт, - пробурчал он, заводя машину. Голос грубый, похмельный, корявый. Зачем она с ним связалась?

Мотор заработал, двигатель застучал ровно, как маленький трактор. В салоне запахло соляркой. Значит, дизель. У нее в Брайтоне тоже была "шкода"-дизелек, так же тарахтела.

Синяк почесался спиной о спинку кресла.

– С бодуна спина кружится и глаза чешутся.

– Почесать?
– эротическим голосом спросила Саша. Синяк вида не подал, но про себя отметил: отменное бабло. Еще когда из подъезда выходила, он ее уже оценил. Вся пойдет по люксу. Ноги достойные, длинные, с едва уловимой кривизной, в которую даже не хотелось верить - так классно было все вместе взятое. И высокая - не по возрасту: в их поколении таких длинных не было. Конечно, не школьница, а на кой ему малолетка, пузыри пускать?

– Противно, - проворчал он, симулируя невнимание.
– Капает и капает с утра... Противно...

Саша отметила, что понравилась бугаю и он порет ахинею, стараясь быть, покруче, понезависимее. А куда ты денешься, дружок, мы еще посмотрим, кто кого...

– Надо медную шайбочку отожженную подложить под форсунку, - посоветовала Саша и констатировала по взгляду Синяка, что достала.
– Только закручивать с небольшим усилием, чтобы не порвать металл.

Бугай протянул к ней лапищу.

– Володя... Вова... Синяк.

– Дамам руку не суют, - улыбнулась Саша, набирая обороты. Забрало козла крапчатого.
– А я думала, вы убитый.
– Саша только что долистала автобиографическую повесть Романа, где фигурировал герой под фамилией Синяк, и в подтверждение привела на память последние слова из книги - "Открыть гроб полковник Синяк не разрешил". В гробу... вы?

Синяк кивнул с удовольствием.

– Я. Жирный, паразит, меня всю дорогу то замочит, то оживит.

Он достал из-под сиденья тапки, снял туфли - носок о каблук, переобулся. Все это, не останавливаясь, не снижая скорость и не глядя под ноги.

– Специально обувь приобрел в связи визита к вам... Полуботинки. Жмут в мысах. Выкину - и весь сказ до копейки.

– Не надо выкидывать. Намочить носок спиртом, поносить - и нет проблем.

Синяк хмыкнул. Саша ему все больше нравилась. Надо ее в горизонтальное положение побыстрей уложить. Жирный, сволочь, знал, что дарит.

– Куда едем?
– спросил он погрубее, чтобы не разомлеть.

Саша назвала адрес. Синяк притормозил у ближайшего автомата, вылез из машины в мягких стариковских тапочках. Не успел он поговорить и отъехать метров сто, на животе у него запикал пейджер. Он отщипнул приборчик, протянул Саше.

– Глянь, очки лень обувать.

– А почему не мобильный?
– спросила Саша.

– По нему базлать надо, а пейджер - молча.

– "Базар дошел. Будем в двенадцать", - прочитала вслух Саша.

Синяк позвонил в нужную квартиру. Глазок зашевелился.

– Кто там?

– Домофоны ставим, - сказал Синяк грубовато, по-простому.

– Не вызывали, - отозвалась дверь визгливым бабьим голосом.

– Оргкомитет района домофоны монтирует. В связи криминогенной обстановки и близости к вокзалам. Постановление магистрата мэрии столицы.

Саша, приоткрыв рот, с интересом слушала ахинею. Дверь не сразу, но отворилась. На пороге стояла эффектная крашеная блондинка. Увидела Сашу и хотела закрыть дверь, но куда там - Синяк вставил в щель здоровенное копыто в тапке.