— Я не… — начала оправдываться она. — Я пришла помочь!

— Как? — тут же пригвоздил ее вопросом. — Скажи мне, как ты собираешься помочь?

— Ты меня пугаешь, — дрожащим голосом произнесла она.

— Раз не отвечаешь, то и предложить тебе нечего, — отпрянул от нее и ударом распахнул замерзшее окно, впуская густой ночной воздух.

Руками уперся в подоконник, всматриваясь в заснеженный горизонт. Я давно перестал видеть здесь зиму и снег. И ощущаю только проклятие, которое выкашивает все на своем пути.

— Пошла вон, — небрежно бросил через плечо.

— Нет, — она подошла слишком близко и заглянула мне в лицо. — Ты не прав! Я могу…

— Можешь что? Изгнать вечную зиму? Растопить воды? Пробудить зверей, что не покидают своих убежищ, потому что погибли? Можешь вернуть этому миру и его людям магию? — каждым новым вопросом я заставлял Лею пятиться. Она буквально отскакивала от меня нервно глядя под ноги. — Что же ты замолчала?

— Мне нужно начать с другого, — тихо ответила она, пряча взгляд.

— С чего? — не унимался я, теряя терпение.

— С тебя, — ее тихий голос почти заглушил ветер, что бушевал за окном, но я прекрасно все расслышал.

— Все время в Форте ты вела себя как полоумная, а теперь как блаженная.

— Джинны сказали правду, — проигнорировав колкость ответила она.

Конечно же я понял, что она имеет в виду. Только это было фальшью. После стольких дней борьбы она вот так пришла ко мне и предлагает себя?

— Сказали, — кивнул расслабляясь.

Что бы она ни задумала, ей меня не обмануть. И не переиграть.

— Твой истинный облик это всего лишь крылья? Так? — небрежно поинтересовался я.

— Нет, — она задрала подбородок. — Это не просто крылья!

Вот теперь она снова похожа на бешеную иномирянку, и нечего было строить из себя святошу.

— Что еще? — спросил, считывая ее реакцию.

— Мои крылья — это… это… — она сорвалась в места и захлопнула открытое окно так и не договорив.

На обратном пути, проходя мимо стола с фруктами она взяла тонкий нож и ловко спрятала в складках платья. Умница. Пусть продолжает делать ошибки в таком же духе.

Может, пророчество джиннов заключается в том, что я сначала на ней женюсь, а потом убиваю и таким образом Авента возродится? Было бы отлично.

— Ну? Что твои крылья? — спросил, когда она снова встала напротив.

— Ты мне не веришь, по глазам вижу, — с вызовом бросила она. — Я скажу, но с одним условием.

— М-м, условия. — Интересно, заколоть меня ножом для фруктов одно из них? — Хорошо, я слушаю.

Лея не ответила, но ее взгляд устремился в сторону кровати. Сама она заметно смутилась — ее лицу очень шел румянец.

— Ты хочешь, чтобы мы переспали?

— Не так! — с обидой в голосе ответила она. — Я хочу… нам надо… — помотав головой Лея наконец сказала: — заняться любовью.

Ее слова тут же оплели меня словно липкая паутина. И если бы не нож в платье, я бы сгреб ее в объятия и взял, не доходя до кровати. Но скорое предательство прекрасно отрезвляло.

И я хотел ее игры. Хотел посмотреть, на что она способна и как далеко пойдет.

Предложить мне себя, чтобы потом, в самый подходящий момент, вонзить тонкий нож в самое сердце… Я позволю ей это сделать. Не стану отбирать оружие и вдоволь напитаюсь ее телом, а когда она решит атаковать — то наконец узнает, что меня нельзя убить.

Это за нее уже сделали.

Лея взяла меня за руку и пряча робкую улыбку, повела за собой. Лгунья.

Так и хотелось одернуть ее и наказать за то, что ее по-настоящему радовал шанс прикончить меня.

— Только, прошу, не торопись, — еле слышно прошептала она, останавливаясь у края постели.

В ответ я кивнул и мягко притянул ее к себе. Торопиться я не собирался — это дурной тон. Особенно, когда тебя пытается соблазнить обманщица.

Собрал рассыпавшиеся пряди в кулак и заглянул ей в лицо еще раз. Ресницы слегка опущены, взгляд блестящий. Губы красные, припухшие, потому что она вечно их теребит. Только смотря на них я думаю совсем о другом. Совсем.

— Я дам тебе полную свободу, — сказал, чувствуя, как ее быстрое дыхание щекочет кожу. Даже обтянутая платьем грудь вздымалась высоко и хаотично. Что ее так взбудоражило? Возможность меня убить? — Можешь сделать все так, как хочется тебе.

С этими словами я устроился на кровати полулежа и не сводил с нее взгляда. Камин, что находился справа, слишком красиво освещал черты моей жены — убийцы.

Широко распахнутые глаза пылали медовым цветом, влажные губы вздрагивали, красивые формы подчеркивались тугим платьем. Взгляд упал ниже — на тонкую талию, округлые бедра. В разрезе тяжелой ткани виднелись стройные длинные ноги.