Рыбалка тут проводилась необычным образом. Для начала мы приехали в домик Химичева, который держался на солидном отдалении от воды. Домик, разумеется, а не Химичев. Насколько я могла судить, поблизости не было не только реки, но даже колонки. Лимонад и минеральную воду привезли с собой, должно быть, им и предстояло сыграть роль акватории. Домик был так себе, в нем обитал въедливый сухонький старичок, который нам с Маришей не понравился с той самой минуты, когда неодобрительно сказал:

– Опять проституток навезли.

Мы с Маришей, как люди широких взглядов, простили бы старческий маразм, когда путаешь порядочных девушек, обеспокоенных лишь тем, как бы сохранить свои молодые жизни, с теми, за кого он нас принял. Но дедушка не успокоился и продолжал зудеть и хвататься за стаканы, если ему казалось, что им грозит опасность. Но никого, кроме нас, это не смущало. Я тщетно пыталась разузнать, где у них спрятаны удочки, но и это мне не удалось.

Подразумевалось, что рыбаки поделятся на две группы. Одна будет ловить вечером, а другая постарается не упустить утренний клев. Мы окружили Игоря и Никитина и постарались в радужных красках описать им прелести вечернего клева, когда рыба так и лезет на крючок, и ужасы утреннего, когда холодно, хочется спать, а рыбу всю выловили вчера. Нас совсем не устраивало, чтобы Никитин и Игорь обнаружили, что нас нет уже с утра пораньше.

Удочки нашлись в старом чулане под таким слоем паутины, что боязно было брать в руки. Испортишь какую-нибудь деталь, потом оправдывайся перед разгневанными хозяевами. Это вам не спиннинг, такую в магазине не приобретешь ни за какие деньги. Масла в огонь подлил еще и дедуля, который сказал:

– Еще мой дед ловил на эти удочки, а ему они достались от его отца. Таких теперь не делают. Ты с ними поаккуратней, кому попало не давай, – приказал он внуку, кивнув при последних словах в нашу с Маришей сторону. Крепко он нас за что-то невзлюбил.

Химичев загрузил в свою машину бесценные удочки, и мы уехали варить мамалыгу. Это была еще одна неизменная принадлежность местной рыбалки. Во всех местах рыба не отличается особой привередливостью по части кухни, лопает дождевых и навозных червей за милую душу, но местная рыба жрала исключительно мамалыгу, сваренную с подсолнечным, и только нерафинированным, маслом. Мамалыгу варили уже на даче у Никитина. Вода и тут была представлена весьма слабо, только в виде колодца и круглого аквариума, в котором, правда, не было ни одной рыбки.

Как ни странно, к закату все приготовления были закончены, и мы с Никитиным и Игорем, взяв драгоценные удочки, отправились на клев. Я поймала трех малюток окуньков и отпустила их обратно, а крупные срывались сами. У Мариши дело шло лучше. Она поймала целых пять рыбок, суммарная длина которых не превышала десяти сантиметров. Но ведь в своих будущих рассказах об этой рыбалке Мариша не станет упоминать об этом. Пять окуней в любом случае звучит гораздо лучше, чем три, поэтому я страшно завидовала ей.

Домой мы вернулись к тому моменту, когда поджарилась рыба, купленная заблаговременно на базаре. Так как еще свежи были воспоминания о том, чем закончилось для меня знакомство с местной фауной, от рыбы я отказалась.

– Все-таки некрасиво мы с ними поступаем, – сказала потихоньку Мариша. – Люди для нас стараются как могут. Обеспечили нам какую-никакую охрану, развлекают, а мы у них по сейфам шарим да еще и сбежать собираемся.

– А ты взгляни на дело с другой точки зрения. Они нас тут держат, а того не понимают, что без нас им значительно спокойней будет. Вот Леший это понял, и молодец. И до Никитина дойдет, не беспокойся, он не обидится. Сначала рассердится, потом смекнет, что так для всех лучше будет, – вразумляла я Маришу.

Саму меня всерьез беспокоила только одна вещь – успеем ли мы достаточно оперативно исчезнуть. Автобус тут не годился, они начинали ходить только с семи утра, а до этого часа я планировала оказаться как минимум в соседнем районе, а еще лучше в другой области. Идеально даже было бы сменить страну, но это уже мечты. Потому оставался либо поезд, либо машина, либо… Катер!!

Я так обрадовалась, что заглотила огромный жареный хвост леща прежде, чем сообразила, что делаю. Пришлось запить его для дезинфекции солидной порцией спиртного. Когда время перевалило за полночь, вся компания надралась в стельку. Для охраны они нам теперь не подходили, поэтому без зазрения совести мы и оставили их там, где они попадали.

– Предлагаю угнать машину, – еще раз проявила свою преступную сущность Мариша.

За последнее время я столько раз ездила на чужом транспорте, всякий раз обходясь без разрешения хозяев, что мысль о предстоящем угоне меня уже не шокировала так, как, допустим, пару дней назад.

– Ключи у нас есть, – подбадривала Мариша, потрясая у меня перед носом злополучной связкой.

Я махнула рукой, и мы забрались в милицейский «газик». В нем лежали дедулины удочки, мы с отвращением выбросили их вон.