И она отправилась искать вожделенного человека, который помог бы нам разобраться в случившемся, направо, а я – налево. Первой повезло мне. Попался совсем уж какой-то лопух. Но при всем при том он старался показать мне, что важнее его тут после Елизара никого нет. Поэтому и выложил, что Елизар сказался больным и никого к себе, кроме крестника, не пускал, а приказы тоже передавал через него. Приказы были, мягко говоря, странные. Надо было сидеть дома и никуда не соваться. Дома разрешено было пить хоть до одури, чем все и занимались, разделившись на смены для охраны комнаты больного Елизара.

Еду ему носил Стась, и все для него тоже делал он. Это казалось странным, но ребята не были приучены задумываться о капризах начальства. Им за это не платили. Два дня назад Стась исчез, а на его место заступил староста Киянки. И до вчерашнего дня приказы его мало отличались от указаний Стася. А вчера он велел обыскать один дом в Ульяновке и доставить любого, кто там окажется. Тут мой поклонник почему-то смял свое плавное повествование и сразу перескочил на сегодняшнее утро. Сюда он попал тоже по приказу старосты и очень удивился, увидев своего обожаемого начальника здоровым и к тому же покрытым бурым слоем тропического загара, в то время как полагалось ему быть бледным после продолжительного пребывания в своей комнате на больничной койке.

– Надо подытожить, что мы имеем, – предложила я Марише, подразумевая, что именно она этим и займется.

– Полная неразбериха, – решила Мариша. – Сплошные вопросы, а ответов с гулькин нос. Откуда, скажи мне, у того бандита на кладбище бумажка с адресом старосты? Значит, они каким-то образом связаны. А каким? Где скрывается тот последний бандит, что удрал с кладбища? И кто его нанял?

– Ну, на эти вопросы мы сможем узнать у того раненого, который лежит сейчас в больнице, если он, конечно, придет в себя.

– Вот именно, а если нет? Потом, почему охранники Елизара были так подозрительно спокойны, видя, что власть перешла к неуравновешенному Стасю, который не то что в главные, а и в «шестерки» не годился из-за своего пристрастия к героину? И откуда взялся труп первого парня, которого никто не знает? Неужели специально везли издалека, чтоб закопать в черноземе?

– Значит, так, будем соблюдать хронологию. Первым убили неизвестного паренька. Елизара в то время тут уже не было, или он вот-вот собирался исчезнуть. Потом Стась страшно чего-то испугался и побежал прятаться. Это ему не помогло. Власть перешла в руки старосты. Но он ею практически и не воспользовался. Приказ обыскать дом мог быть на самом деле не его, а Елизара, который вернулся к тому времени. Все упирается в Елизара. Правда ли, что он уезжал?

Этот вопрос все время не давал мне покоя.

– Он обещал Никитину показать документы, – напомнила Мариша, но ее слова не успокоили меня.

– Кто такой Никитин? Интерпол твой Никитин? Думаешь, такая важная шишка, как Елизар, не сможет раздобыть поддельные документы? Всего-то и надо, что билет туда и билет обратно да визы, если он был за рубежом. А если тут – вообще голяк, потому что он мог слетать туда, вернуться, улететь снова и снова вернуться.

– Он у тебя челноком прямо каким-то получается, – усомнилась Мариша. – А ведь все-таки человек возглавляет секту баптистов, а секта очень многочисленна и могущественна, зачем ему портить себе репутацию убийством таких ничтожных людишек?

На этот вопрос у меня тоже не было ответа. Но Елизар со всеми его улыбочками был мне весьма сомнителен. Староста тоже, и если уж на то пошло, то и Никитин, который, оказывается, на короткой ноге с Елизаром, тоже стал подозрителен. Решительно надо было линять отсюда, от всех этих подозрительных личностей, каждый из которых держал в шкафу по скелету. Этот городок нравился мне все меньше и меньше.

– Мариша, тут творится такая чертовщина, что никто в ней вовек не разберется. Предлагаю подбросить еще немного таинственного.

– Что именно? – сразу заинтересовалась Мариша.

– Предлагаю сочинить дело о загадочном исчезновении наших паспортов из стола Никитина.

– Как это? – удивилась внезапно поглупевшая Мариша.

– Очень просто, – рассвирепела я. – Сопрем свои паспорта, а потом слиняем подальше. Украина теперь самостоятельное государство, у нее свои законы, у России свои. Никто нас по делу, по которому мы пока только свидетели, разыскивать не будет. А если откажешься, предупреждаю, что рано или поздно одна из нас или обе мы пройдем по этому делу уже как главные пострадавшие. А компенсацию за вредность никто нам не выпишет. Хорошо, если просто в живых останемся.

Всю обратную дорогу до Ульяновки, проделанную пешком, я уговаривала Маришу последовать моему совету. Она упрямо отказывалась и своим упрямством вгоняла меня в отчаяние.

– Ну что тебе стоит? – канючила я. – Ты с легкостью соглашалась рисковать нашими жизнями и по менее актуальному поводу. Ты же один раз уже пробралась в милицию по дереву, что может помешать нам повторить эту экспедицию?

– Как ты себе это представляешь? Влезем по дереву, взломаем сейф, а дежурный все время будет делать вид, что все в порядке?