– Ладно, Вася, – повторил Выговский все с тем же бесконечным терпением. – У Миши новые сведения… Одного из них менты вычислили.

– Как? – будто от боли, вскрикнул Мандрыка.

– Пальчики! – закричал Здор. – Вложили его шаловливые пальчики в компьютер, нажали кнопку, а на экране – р–р–раз, и его морда! Со всеми своими отличительными признаками. С веснушками, конопушками! И бесконечной дурью в глазах. А ниже текст – имя, фамилия, отчество. Что там еще у него есть? Адрес. Прописка. Биография. Тюремная биография, между прочим.

Мандрыка долго молчал, закинул правую ногу на левую, потом левую перебросил на правую, потом, не выдержав, подошел к столу и включил настольную лампу.

– Где же они наследили? – наконец произнес он.

– У трупов по карманам шарили. Трупы еще теплые, еще ногами–руками дергают, кровища из них хлещет, клекот из горла, а они по карманам. Ты же их этому не учил? Такого задания не давал?

– Они плохо поступили, – сказал Мандрыка негромко. – Так поступать нельзя.

Спокойные мандрыковские слова привели Здора в состояние бешенства, он вскочил, подбирая слова самые злые и беспощадные, но некоторое время только открывал и закрывал рот, пока не вмешался Выговский, подняв успокаивающе руку.

– Сядь, Миша, – сказал он твердо и властно, как может, в конце концов, заговорить генеральный директор. – Сядь, сказал! Что ты все время дергаешься? Если столько в тебе гнева и возмущения, исправь положение.

– Как?!

– Давай подумаем. Все вместе. Оповестим народ. Чтобы никто не остался в стороне. Чтобы никто потом не говорил, что ничего не знает. Слушайте, люди и города, и не говорите потом, что вы не слышали! Так оповещали народ в прежние времена. Глашатаи такие были с зычными голосами. Вот бы тебе глашатаем, а, Миша?

– Я молчу.

– Это правильно, – сказал Мандрыка. – Что делать, провинциальные ребята попались нам. Они, конечно, крутые, вон как поступили в трудный момент… Но темные.

– Идиоты! – прошипел Здор.

– И опять я с тобой согласен, – кивнул Мандрыка. Гладко зачесанные назад волосы, седина на висках, невозмутимость и нарядность делали его похожим на аристократа. – Вы еще не все знаете, ребята, – проговорил он. – Пальчики пальчиками… Но…

– Ну! – поторопил Здор.

– Деньги.

– Что деньги? – не выдержал и Выговский.

– Хотят денег.

– Ты с ними не расплатился?

– Они получили только аванс. Им причитается еще двадцать тысяч.

– А почему не отдал остальные?

– Мы так договорились. Или кто–то из нас поедет в Днепр, или они приедут сюда. Речь не об этих деньгах, дорогие мои, речь о других деньгах. Они требуют увеличить гонорар в пять раз. По количеству клиентов, с которыми им пришлось столкнуться.

– О некотором увеличении гонорара говорить можно, – раздумчиво сказал Выговский. – Но о том, чтобы его увеличить в пять раз… Это неправильно.

– Их довод такой, – Мандрыка свел кончики пальцев правой руки и левой, получив как бы ребристый шар, который помог ему сосредоточиться. – Их довод такой… Мы их подставили, – он поднял голову и посмотрел поочередно на Выговского и Здора.

– Каким образом?

– Не предупредили о том, что в комнате будет не один человек, а пятеро.

– Но мы сами не знали!

– Гриша и Валера не верят. Они настаивают на том, что мы об этом знали. И заранее не известили. Сознательно поставив в положение не просто сложное, а смертельно опасное. Такова их позиция. Если примем их требования, гонорар возрастет с сорока тысяч до двухсот.

– Он возрастет еще больше, – вздохнул Выговский.

– Почему? – не понял Мандрыка.

– Они с нас не слезут.

– Во! – воскликнул Здор. – И я о том же! Мы с этими кретинами вляпались надолго, если не навсегда!

– Не навсегда, – тихо сказал Выговский.

– В каком смысле? – спросил Мандрыка.

– Ты, Вася, понял меня правильно. Нам ничего не остается. Только это. Только это.

– Что – это?

– Ха! – Здор вскочил из своего кресла, но тут же сел обратно. – Какой наивный! Какой нежный и трепетный!

– Заткнись, – сказал Мандрыка. – Вон вода стоит… Выпей. Может, полегчает.

– Убирать их надо, – сказал Выговский. – Они приняли нас за лохов. Какое–то время назад мы и были лохами. Они это почувствовали. Они, Миша, не идиоты, – повернулся Выговский к Здору. – Это четкие ребята. Их слабость в другом.

– Жлобы! – выкрикнул Здор.

– Да, – кивнул Выговский. – Этого у них не отнять. На этом мы и сыграем. Скажи, Вася, – обратился он к Мандрыке, – скажи мне честно и откровенно…