— Моника, посмотри на меня, — окликнул её Арнан, но Ника даже не обернулась. — Ну же, девочка моя, ты нужна мне! Моника!

Казалось, весь мир застыл, сконцентрировался в одной единственной точке — там, где сырая магия пульсировала, вырывалась из созданного Никой разлома. Если бы даже у Моники не осталось сил идти, она бы ползла к заветной цели, извивалась бы змеёй или катилась по земле. Добраться, прикоснуться, впитать. Ника забыла про рану на руке, про жениха, про семью и свои убеждения. Всё, чего она хотела — магия. Та самая магия, которая была недоступна Монике всю её жизнь, но теперь вдруг стала самым нужным, самым важным для девушки.

Клеймо Лиги Трилистника на руке Ники было залито кровью, фибула потеряна где-то в пылу боя, а плащ наёмников превратился в разодранные лохмотья. Никто сейчас не признал бы в девушке дочь кадарийского посла или сестру бывшего военного советника короля. Никто не поверил бы, что эта обезумевшая, грязная и похожая на бродяжку девушка происходит из высших кругов. Да что там! Даже родная мать не узнала бы собственную дочь в этой сумасшедшей оборванке с перекошенным от злости лицом.

— Девочка моя, прости меня за то, что я сейчас совершу, — совсем рядом прошептал Арнан, ухватил Нику за руку и потянул на себя. Девушка попыталась отбросить его в сторону, увернуться или ударить, но её сил не хватило. — Знаю, что ты возненавидишь меня и, возможно, проклянёшь, но другого выхода я не вижу.

Арнан прижал Монику к себе, склонил голову к её лицу и всмотрелся в пустые глаза, в которых застыло выражение ненависти и ярости. Он слышал, как ругаются Инес и Динстон, как в безумном хаосе кричат от боли умирающие люди и как шипит сырая магия, тянущая свои тлетворные щупальца к его невесте. Нет, он не может допустить, чтобы его любимая снова оказалась под властью этой отравы, что сгубила немало жизней и теперь хочет забрать его Монику.

— Прости, прости, прости, — прошептал Арнан, сжал рёбра Ники в объятии, а затем поднёс к боку девушки кинжал. Тот самый, который Инес метнула в Монику. Тот самый кинжал из особого стекла, которым убивают магов и перевёртышей. — Я не знаю, как ещё спасти тебя, девочка моя… прости. Прости меня…

Он развернул Нику спиной к себе, прижал её к себе так сильно, словно хотел вмять её в себя, впитать всю без остатка и никогда не отпускать, а затем приподнял дублет и одним резким ударом вонзил кинжал в живот любимой. Нащупав остриём нужную точку, мужчина утопил кинжал в брюшную полость, а затем влил в Монику лечебную настойку, предназначенную для самых опасных ранений. Эта настойка иной раз возвращала к жизни товарищей Арнана, но он никогда не думал, что ему придётся проверять её действие на дорогой сердцу девушке.

— Арнан? — прошептала Ника, едва настойка срастила колотую рану. — А ты чего здесь? Всё уже закончилось?

— Ты ничего не помнишь? — спросил он и ощупал Монику, пытаясь понять, всё ли с ней хорошо. — Ничего не закончилось, девочка моя. Всё только начинается…

— Почему ты так на меня смотришь? — спросила Ника, облизав пересохшие и растрескавшиеся губы. — Я так плохо выгляжу?

— Я убил тебя, родная, — тихо сказал Арнан, погладил девушку по щеке и отвернулся. — Ты не простишь меня, я знаю… но у меня не было выбора.

— О чём ты говоришь? — она приподнялась на локтях, покрутила головой и замерла. — Как это убил? Я же вот она, живая…

— Ты обезумела от сырой магии, я не мог позволить ей коснуться тебя ещё раз, — Арнан не смотрел на неё, даже взгляд не поднимал — так больно ему было говорить. — Тот кинжал, из Лиги, он сейчас в твоём животе.

— Что?! — вскрикнула Моника, положила руки на живот и ощутила под пальцами ещё тёплую кровь. — Но почему?

— Это единственное, что препятствует магии… другого способа я не придумал, — Арнан помог Нике встать и протянул ещё один пузырёк с лечебной настойкой. — Нужно было лишить тебя возможности использовать магию. Выпей настойку, она обезболивает… и постарайся не слишком активно двигаться, пока кинжал внутри тебя.

— Арнан, ты… — Моника выпила зелье, снова коснулась живота и отступила от жениха.

— Знаю, и даже не жду, что ты простишь меня, но я люблю тебя, слышишь?! — не своим голосом воскликнул он, вцепился в волосы и тряхнул головой. — Я не мог потерять тебя!

— Подожди… что происходит? — Моника прислушалась к странному гулу, огляделась и только теперь заметила хаос, творящийся вокруг. — Что это?

— Ты открыла разлом в центре столицы, — Арнан потянул Нику за руку, уводя её от трещин, которые змеились по земле, расходились во все стороны и даже не думали останавливаться. — Саранте стал одним сплошным разломом, темница Храма Правосудия рухнула в одну из трещин, а сырая магия бушует, будто живая, убивает и крушит всё вокруг.

— Она живая… я вспомнила, Арнан, — негромко сказала Моника, шагая вслед за женихом и вместе с ним перешагивая через земляные валы, трещины и убитых людей. — Она действительно живая, и она чуть не поглотила меня. Я сама чуть не отдалась этой магии до последнего волоска.

— Мы должны держаться вместе, пойдём к Динстону и остальным, — Арнан указал рукой на видневшихся неподалёку соратников.

— Она злится, Арнан, — Ника схватилась за голову, обхватила её руками и согнулась пополам. — Я чувствую её, она хочет меня. Магии нужен носитель, без него она всего лишь энергия.