Жена, покачав головой, сама полезла наверх, придвинув поближе с грохотом тумбу, поскольку табуретки в любом случае было бы недостаточно, даже для ее роста. На полке действительно был старинный самурайский меч, и она долго стояла с ним над упавшим Тадзаки, с грустным и печальным взором озаренным светом луны. Но так и не решилась вытащить оружие из ножен и пронзить любимого. Спустя час она медленно вышла, забрав с собой меч и с тех пор ее больше никто никогда не видел. Тадзаки же тронулся умом после удара головой и сделался жестоким бандитом и убийцей старушек.

Возможно все это неправда и Мелкий Попугай с детства бегал по рынку с заточкой, играя в якудза и был дураком всю жизнь. Впоследствии он стал тем, кем хотел стать и делал то что всегда хотел делать. Мы не знаем, а лишь передаем то, о чем шепчутся по ночам испуганные должники якудза.

Обдумав все это Дзан Ку просто потянул ручку двери и та, послушно скрипнув, впустила его и Тощего внутрь. Они поднялись по невысокой деревянной лестнице на второй этаж, прошли по узкому, окуренному благовониями коридору, никого не встретив по пути, и постучали в дверь с надписью «колдунья Кхага Бо».

Фигура в черном балахоне положила костлявую руку с нестриженными болезненными ногтями на бледный прозрачный шар из дешевого пластика. Стены облепили различные, причудливой формы древесные коряги и маски, на полках старых шкафов содержались сушеные жуки в банках и железные жабы с выразительными мордами. Окно позади ведьмы укрывали плотные темные шторы с золотой вышивкой по краям. Она не пошевелилась, когда гости вошли, но захрипела трескуче:

– Я знала что вы войдете, вы двое, ты и ты…

– Конечно ты знала. Небось в окно то смотреть умеешь! – атаковал ее Хинг Во. – А назови – ка наши имена и скажи где мы родились!?

–У меня нет глаз… – страдальческим унылым эхом пронеслось по комнате – Но я многое вижу… – проигнорировала ведьма последний вопрос молодого якудза – Вы ученики без мастера, неприкаянные словно перекати – поле, забытые словно песочные фигурки на пляже…Скоро их накроет волнами и они сгинут…навсегда…пропадут…

– Твою душу ведьма терзает поэтический дар – заключил Дзан Ку.

В этот миг колдунья убрала руку с дешевого шара и откинула медленно капюшон. Под ним находилось покрытое оспинами и глубокими старческими морщинами лицо без глаз. Вместо них на учеников смотрели багровые провалы никогда не заживающих ран. Ведьма оскалила рот и показала выцветшие золотые зубы. Тряхнула слипшимися, немытыми волосами. Ее пальцы, напоминающие когти, сжали бледный шар и внезапно швырнули вперед, так что Хинг Во едва успел увернуться.

– Ты думаешь я стану рассусоливать с вами? – усмехнулась старуха и волком скакнув через стол на четырех конечностях выбежала в коридор. С грохотом прошлепав по нему, ведьма вышла на улицу, замерла, неестественно выгнувшись щелкнула шеей и издав булькающий полу-хохот, полу-вой устремилась прочь по стенам домов на ближайшие крыши.

– Ты когда-нибудь видел такое? – спросил Хинг Во, задергивая пыльную штору. Его лицо не выражало испуга, но плечи слегка подрагивали.

Дзан Ку молчал, изучая маски и клокочущих неистовых жаб.

Лучи солнечного света проникали меж деревьев, под ногами хрустел высохший мох и сломанные ветви. Ученики отходили все дальше от древних серых стен, забирались все глубже в дебри обширного леса. На их весьма непростом пути попадались большие, почти до пояса, высокие муравейники и заросли колючих кустов. Они упорно продирались через них, приобретая царапины на коже и дополнительную усталость в ногах. Иногда в небе тревожно вскрикивали птицы и тогда путники замирали, задрав головы вверх, будто надеялись услышать оттуда, из вышины, подсказку. Но звук медленно исчезал вдали и приходилось снова идти дальше, наугад. Под корой они находили питательную смолу и погрузив в нее пальцы насыщались сколько могли. Собирали мелкие, сине – фиолетовые ягоды. Ночь провели сидя на ветвях в полу-дреме и не рискуя спускаться вниз. Ведь пока они спали мимо мог проходить кабан гироко с огромными клыками или разъяренный лось тхо. Лес таил в своих недрах множество опасностей и внезапных ловушек. Помимо зверей здесь бродили охотники клана Черного Аиста и обезумевшие отшельники самураи, потерявшие защиту своих господ и бежавшие от скорбного одиночества среди людей к тоскливому блужданию посреди деревьев и между надежно укрытых от глаз темных ям. Они спали в земле, укрывшись ветвями, не задерживаясь долго, опять уходили, не желая оставаться на месте.

Дзан Ку однажды не заметил и наступил на такого человека. Тот выпрыгнул из неглубокой ямы весь покрытый грязью и с мешковиной на поясе. Его глаза, зеленые словно болотная тина, выражали готовность к немедленной схватке. Он принял позу обезьяны, а Дзан Ку встал в позицию журавля. Брошенный самурай дернул плечом, по совиному ухнул и кинулся стремительно прочь, рыть себе новое жилище.

Они шли и шли дальше, и наконец нашли того, кто был им нужен. Старик был на дереве впереди высоко над землей. Вывернутыми внутрь стопами он упирался в ствол, а руками помогал себе забираться все выше. Добравшись до зеленеющей иглами макушки, он принялся копошиться в ветвях, лазать то ниже то выше. Ученики стояли на земле, весьма не близко, и опасались приблизиться. Он прыгнул вниз, раскинув руки, перевернулся в воздухе, перекатился по земле и предстал в облике мохнатого медведя. Дзан Ку и Хинг Во хотели бежать, но дагун, вместо того чтобы растерзать их на клочки, поманил за собой, выставленным вперед из лапы когтем. Они пошли следом. Непроницаемое безмолвие окутало путников. Не было слышно ни треска ветвей поблизости, ни птичьих криков. Лесные обитатели не решались подходить к ним.

Медведь шел раздвигая могучими словно пушки на императорском корабле лапами колючие кусты, а ученики плелись позади. Темнело, хотя до ночи было еще далеко. В непролазной чаще звуки шагов становились глухими, как уши мертвеца. Но старый зверь нисколько не волновался об этом.

И вот впереди показалось жилище. Оно располагалось на дереве, собранное из крепких палок, связанных между собой прочной веревкой. Похожее на пчелиный улей, такое же округлое и надежное. К нему подводила лестница, собранная похожим способом, обвивая мощный ствол со старой сохнущей корой. Медведь принялся подниматься по ней и по пути превращался в невысокого плешивого старика. Дзан Ку и Хинг Во проследовали за ним. Внутри на полу располагалась грязная циновка и невысокая подставка для чайных пиал. Небольшое окно смотрело в непроглядный лес. Больше там ничего не имелось. Старик уселся на циновке, скрестив ноги, молча отхлебнул из пиалы.