– Ты не должен был позволить прекратить погоню!

– Матушка, - поморщился Базиль, - у меня голова болит.

– Голова... Жорес ослеп, а ты... Ты позволил уйти этому предателю!

– Гаэтано не предатель.
– Проклятый, ну зачем он с ней спорит? С женщинами вообще не нужно спорить, особенно когда они в ярости.
– Это Рогге у нас предатель. Мириец - враг, но...

– Он изувечил твоего брата!

– Жорес мне брат, а Кэрне король был больше чем братом. Кстати, можно вас поздравить, если уж мириец не усомнился, что перед ним Тагэре, остальные и подавно поверят. Кажется, в Книге Книг пишут, что лжецы будут наказаны...

– Мерзавец...

– Не спорю, это у нас семейное.
– Базиль вытащил из кармана золотую монетку и подбросил.
– Решка... К чему бы это?

– Ты проморгал мирийского ублюдка!

– Матушка, вы опять путаете. Ублюдок - это Тартю, но даже он уже не ублюдок. Пока я гонялся по крапиве за мирийцем, Генеральные Штаты решили, что кошачьи следы Пьеру не идут. И Норе тоже. Вы скоро будете вдовой короля, а Нора - принцессой... Интересно, станет ли Филипп королем?

– Твой брат такое же чудовище, как и ты! У меня только один сын Жорес!

– А про Александра вы, как всегда, забыли, - золотой кружок сверкнул в воздухе, - или он вам не сын, потому что отец назвал его в честь брата? Глупый у него, кстати говоря, девиз был... Я говорю про горбуна Тагэре. Ну что такое "Верность меня обязывает"? Надо было "Пригреваю змей на груди".

– Ты... Ты...

– "Пудель", - услужливо подсказал сын, отпив вина, - "пудель", которого попробовали превратить в гончую, но увы... Не сподобил Творец.

– Тут особого ума не надо. У вас было три сотни человек, а вы их упустили...

– Я уже говорил, мы облазили всю округу. Клеман считает, собаки ошиблись с самого начала, и вообще мы выбрали не ту дорогу. Кэрна поехал не на север, к Лосю, а на юг, к Тигру. Не страдайте, матушка. Байланте ищут и будут искать, Тартю не успокоится. Вы думаете о мести, а он о своей шкуре, которой отчего-то очень дорожит. Хотя она даже на башмаки для отхожего места не годится...

– Шут! Жаль, что на месте Жореса не оказался ты.

– А вот на этом месте, матушка, - граф поставил пустой кубок на стол, - я оказаться как раз и не мог. Мне ваша затея не нравилась с самого начала, и я это говорил. И вам, и Жоресу. Он сам туда пошел, по доброй воле, никто его на веревке не тащил. Ифранцы и Клавдий и без него бы управились, но ему захотелось пнуть мертвого волка, хотя бы понарошку, как выражается Алек. Вот и пнул.

– Ты всегда завидовал Жоресу!
– выкрикнула Элеонора.

– Хуже, - очень спокойно ответил Базиль, - я ему подражал.

Мать повернулась и ушла, не потрудившись хотя бы притворить дверь. Надо было встать и закрыть, а еще лучше запереть на сорок засовов, но граф Мо продолжал сидеть за столом, как был, в сапогах для верховой езды и запыленной тунике, прихлебывая вино и подбрасывая и ловя золотой кружок.

– Что это у тебя?

Алек! Единственный в этом доме, кто не рехнулся и разговаривает со всеми родичами.

– Сухайль.

– Сухайль?

– Монетка. Атэвская.

– Покажи. А почему тут дырка?

– У атэвов принято вплетать лошадям в гривы монеты.

– Откуда она у тебя?

– Нашел. В крапиве...

2895 год от В.И.

Вечер 11-го дня месяца Зеркала

АРЦИЯ. ГРАЗСКИЕ БОЛОТА

Стемнело, и Ликия, засветив тоненькую свечку, присела с шитьем на край постели. Александр, стараясь не потревожить развалившуюся у него на груди кошку, привстал на локте, чтобы видеть лицо женщины. Больше лгать он не мог.

– Ликия, я должен тебе кое-что сказать. Я должен был сделать это раньше...

Она внимательно посмотрела на него.

– Зачем? Я о себе не рассказывала и не расскажу, почему это должен делать ты?

– Потому что, спасая меня, ты подвергаешь себя опасности.

– Ничего подобного, - ведьма отложила рубашку Александра, которую пыталась привести в человеческий вид, - если те, кому нужна я, меня найдут и смогут взять, они меня убьют, кого бы я ни прятала. А те, кто охотится за тобой... Я им не по зубам, тем более здесь. Людям сюда не пройти, разве что в самую лютую зиму, но и тогда искать этот дом что иголку в стоге сена. Нет, - она еще раз покачала головой, - укрывая тебя, я ничем не рискую, можешь оставить свою тайну при себе.

– И все же я тебе скажу, кто я. Позволь мне это сделать хотя бы из остатков уважения к себе.

– Если хочешь, - в серых глазах мелькнуло участие, - но я и так знаю, кто ты. Тебя зовут Александр Тагэре, ты и есть пропавший король...

– Да, - Сандер горько усмехнулся, - король-горбун! С моей стороны было глупо думать, что Пьер Тартю умолчал о такой примете.

– Если душа прямая, горб на спине - ерунда.

– Мне уже говорили это... Я старался забыть, а ты напомнила...