— Опять же, и что с того? Как это связано с моим отцом?

— Прокурор выдал ордер на обыск дома и машины Лютера. Та же самая почва была обнаружена на коврике в его машине. Как и образец волокон ковра из гостиной.

Кейт медленно открыла глаза.

— Отец был в доме, когда чистил эти проклятые ковры. Тогда он и подцепил ворс.

— После чего пробежался по кукурузному полю? Ну же…

— Почву мог принести в дом кто-то другой, а отец наступил на нее.

— Я бы настаивал именно на этом, если б не один момент.

Кейт уселась на диване.

— Какой?

— Вместе с волокнами и частицами почвы был обнаружен растворитель на основе бензина. Следы такого растворителя эксперты нашли на ковре во время осмотра места преступления. Следователь считает, что преступник пытался смыть кровь — свою кровь. Уверен, прокурор представит целую вереницу свидетелей, готовых подтвердить, что ничего подобного не использовалось ни до, ни в ходе чистки ковров. Следовательно, Лютер мог подцепить следы растворителя, только если побывал в доме после этого. Почва, волокна и растворитель. Хороший букет.

Кейт поникла.

— В довершение ко всему, полиция вышла на гостиницу, в которой остановился Лютер. Там был обнаружен фальшивый паспорт, и по нему Лютера проследили до Барбадоса. Через два дня после убийства он вылетел в Техас, оттуда в Майами и затем на остров. Очень похоже на бегство преступника, ты не согласна? Водитель такси под присягой показал, что возил Лютера к поместью Салливана на Барбадосе. И Лютер обмолвился ему, что бывал дома у Салливанов в Вирджинии. Кроме того, есть свидетели, готовые подтвердить, что незадолго до убийства несколько раз видели Лютера и Ванду Брум вместе. Одна женщина, близкая знакомая Ванды, подтвердит, что та нуждалась в деньгах, очень нуждалась. И что Кристина Салливан рассказала ей про сейф. Из чего следует, что Ванда Брум солгала полиции.

— Теперь я вижу, почему Горелик так охотно поделился с тобой этой информацией… Однако по-прежнему все улики косвенные.

— Нет, Кейт, это классический пример дела, в котором нет прямых улик, привязывающих Лютера к преступлению, но косвенного мусора более чем достаточно, и в итоге присяжные решат: «Ну же, кого ты хочешь обмануть, это твоих рук дело, сукин сын!» Я буду отклонять показания везде, где только смогу, но все равно у обвинения останется много тяжелых камней. А если Горелик сможет притянуть предыдущие судимости твоего отца, с ним будет покончено.

— Все это было слишком давно. Для обвинения от этих судимостей больше вреда, чем пользы. Горелик не станет к ним возвращаться. — В голосе Кейт прозвучало больше уверенности, чем она испытывала на самом деле. В конце концов, как можно быть уверенным в чем бы то ни было?

Зазвонил телефон. Кейт застыла в нерешительности.

— Кто-нибудь знает, что ты здесь?

Джек покачал головой.

Она сняла трубку.

— Алло.

Голос говорящего прозвучал профессионально четко.

— Мисс Уитни, это Роберт Гэвин из «Вашингтон пост». Я могу задать вам кое-какие вопросы о вашем отце? Если можно это устроить, я предпочел бы встретиться с вами лично.

— Что вам нужно?

— Как же, мисс Уитни, ваш отец на первых полосах всех газет… А вы — прокурор штата… Если хотите знать, это просто черт знает какая сенсация.

Кейт бросила трубку. Джек вопросительно посмотрел на нее.

— В чем дело?

— Журналист.

— Господи, быстро же они работают…

Кейт опустилась на диван. В ее движениях сквозила такая бесконечная усталость, что Джек был потрясен. Подойдя к ней, он взял ее за руку.

Внезапно она повернулась к нему.

— Джек, ты не можешь браться за это дело! — В ее голосе прозвучал страх.

— Черта с два не могу. Я — действующий член адвокатуры штата Вирджиния. У меня за плечами полдюжины дел об убийствах, так что опыта мне не занимать.

— Я имею в виду не это. Я знаю, что ты хороший адвокат. Но «Паттон, Шоу и Лорд» не занимается судебными разбирательствами.

— И что с того? Нужно же с чего-нибудь начинать.

— Джек, подумай серьезно. Салливан — крупнейший клиент фирмы. Ты сам работал на него. Я читала об этом в «Юридическом вестнике».

— Тут никакого конфликта не будет. В своих деловых отношениях с Салливаном я не узнал ничего такого, что можно использовать в деле. К тому же Салливан не является стороной судебного процесса. Тут будет так: мы против штата.

— Джек, тебе не позволят заниматься этим делом.

— Чудесно, тогда я уволюсь. Займусь частной практикой.

— Ты не можешь пойти на это. У тебя сейчас все на мази. Ты не должен все разрушить. Только не ради Лютера.

— Тогда ради чего? Я знаю, что твой старик не мог избить женщину, после чего хладнокровно размозжить ей голову пулей. Вероятно, он забрался в дом, чтобы обчистить его, но никого не убивал, в этом я уверен… Знаешь, что я тебе скажу? Я уверен на все сто, что Лютер знает, кто убил Кристину Салливан, и именно это напугало его до смерти. Находясь в доме, он что-то видел, Кейт. Увидел кого-то.