Этли поманила Рассела за собой:

— А теперь шевели ногами. Быстро.

— Спасибо.

Пайн посмотрела на пассажирское сиденье «Мустанга».

Они уже уехали из района, где жил Рассел. Пайн свернула к тротуару, остановилась и выключила двигатель.

Рассел все еще выглядел бледным и потрясенным, но постепенно приходил в себя.

— Я спасла вас не просто так, — резко бросила Пайн. — Теперь вам придется рассказать мне всё.

— Послушайте, я не имею права, понимаете? Я не мог рассказать им и не расскажу вам.

— Эти парни собирались вас убить. Или пытать до тех пор, пока вы все им не расскажете.

— Может быть, — не стал возражать он.

— Тут нет никаких «может быть». Кто они такие?

— Я не знаю.

— Чепуха. Они федералы, но тот, кто вас допрашивал, сказал, что они не могут арестовать вас на территории США. Тем самым список заметно сужается. И вы это знаете.

Рассел упрямо покачал головой.

— Тот тип блефовал.

— Вы уверены?

— Да, совершенно. Это Америка, а не Москва.

— Забавно, что вы так сказали; ведь двое русских, забравшихся в дом Бена Приста, пытались меня убить.

Рассел бросил на нее быстрый взгляд, втянул в себя воздух и покачал головой.

— Послушайте, никто не собирается выкидывать меня из окна или впрыскивать нервно-паралитический газ.

Этли включила двигатель.

— Отлично, тогда я верну вас тем ребятишкам. Никаких проблем. Надеюсь, вам понравится там, куда они вас отвезут. И то, что впрыснут.

Рассел положил руку на руль.

— Нет, подождите… пожалуйста, не поступайте так.

— Я нуждаюсь в услуге за услугу — прямо сейчас.

— Что вы хотите?

— Вы побывали в китайском посольстве. И не лгите мне — я следовала за вами до самого конца, как и та четверка, что потом вас схватила. Зачем вы туда ездили?

Рассел посмотрел из окна в темноту. Он выглядел как загнанный в угол зверь, отчаянно и тщетно ищущий путь к спасению.

— Поехать к ним меня заставил ваш визит.

— Объясните, — потребовала Пайн.

— Бен Прист.

— Какое отношение он имеет к китайцам? И к русским?

— Я говорю о геополитике, а там не бывает прямых путей. Вы хорошо играете в шахматы?

— А вы проверьте.

— Союзники иногда становятся врагами. И наоборот. Статус может быть временным или постоянным. Или ситуационным. Связанным с конкретной сделкой. Одноразовым. Проклятье, на самом деле бывает все, что угодно.

— Бен говорил что-то похожее, — заметила Пайн.

— Ему ли не знать…

— Значит, вы с ним действительно работали вместе?

— Мне известно, чем он занимается. Давайте остановимся на этом.

— Я не в том настроении, чтобы останавливаться на полпути. В чем состояла работа Приста?

— У него превосходные связи. Он способен проводить операции, которые нельзя организовать по обычным каналам. Это все, что я могу вам сказать.

— Вернемся к шахматам, — предложила Этли. — Каким будет первый ход? И как нам добраться до Бена?

— Я ничего не знаю точно. Всё только в теории.

— Как вы связаны с Китаем?

— Я выполнял для них кое-какую работу, — ответил Рассел.

— Шпионили против нашей страны?

Он нахмурился.

— Не говорите глупости. У них имеются вполне законные интересы, и я сообщаю о них в нужных местах. Но вот что я вам скажу: китайцы полагают, что могут произойти какие-то значительные события. Они пока не уверены, какие именно, но у них возникли серьезные подозрения и, разумеется, опасения. Как и у меня.

— Я готова выслушать ваши теории.

— Сейчас мир находится в сложном положении. Существуют горячие точки. Средний Восток, в особенности Иран. Россия. Северная Корея. Однако никогда ситуация не обострялась там одновременно. Некоторые люди в данных случаях искали и находили быстрый и легкий выход.

— В историю вовлечен азиат. Он может быть северным корейцем или китайцем. Он едва не убил меня.

— Это интересно, — Рассел кивнул. — Я уверен, вам известно, что наша страна ведет мирные переговоры с Северной Кореей, направленные на то, чтобы те отказались от ядерного оружия?