Их провожатый распахнул дверь в маленькую комнатку, дверь за ними закрылась, и Пайн услышала шаги, удалявшиеся по коридору.

В комнате стояли два стула и потертый диван с полосатой обивкой, у дальней стены расположился туалетный столик с зеркалом и большими лампочками по периметру. Стены были выкрашены в цвет баклажана, на потолке доминировала люстра, сделанная, казалось, из миллиона кусочков граненого хрусталя.

Мужчина, одетый в длинный пеньюар с искусственным мехом на вороте и рукавах, сидел спиной к ним.

Они остановились в центре комнаты, и Уоллис откашлялся.

— Я полагаю, вам известно, почему мы здесь, — сказал он.

Сидевший на стуле мужчина повернулся.

Заметно за сорок, с резкими чертами лица, копна светлых волос с многочисленными заколками, в результате чего волосы плотно прилегали к черепу. По оценке Пайн, его рост составлял шесть футов и два дюйма [338] , вес был всего 160 фунтов [339] . Прекрасная фигура. Очевидно, он начал гримироваться и уже закончил со щеками, губы стали ярко-оранжевыми, выщипанные брови были тщательно прорисованы, из-под них смотрели ошеломляюще голубые глаза.

— Лейн, — сказал мужчина.

— Лейн Гиллеспи, — сказал Уоллис. — Мы поняли, что вы с ним работали, мистер?..

Мужчина кивнул.

— Извините, меня зовут Тед Блэйкли. Я владелец этого заведения. Я… — Он приложил руку к лицу и разрыдался.

Блюм взяла несколько салфеток из стопки на туалетном столике и протянула Блэйкли.

Он кивком поблагодарил ее и вытер глаза. Когда он снова на них посмотрел, Пайн увидела у него на щеках следы слез.

— Простите, просто все… так неожиданно, — пробормотал Блэйкли.

— Я понимаю, для вас это настоящее потрясение, мистер Блэйкли, — негромко сказал Уоллис. — Быть может, нам лучше поговорить позже?

— Нет-нет, — решительно заявил Блэйкли. — Я сделаю все, чтобы помочь вам поймать чудовище, которое виновно в его гибели. — Он высморкался, выбросил салфетку в мусорную корзину и посмотрел на них снизу вверх. — Вы можете рассказать мне, что произошло?

— Тело мистера Гиллеспи нашли на кладбище в Андерсонвилле. Его застрелили.

— Андерсонвилль?

— Вы о нем слышали? — спросила Пайн.

— Нет. И Лейн никогда о нем не упоминал.

— Насколько я поняла, вы с ним дружили? — спросила Пайн.

— Мы были очень хорошими друзьями и коллегами. Выступали вместе на сцене.

— Как долго он здесь работал? — спросил Уоллис.

— Около года. Но я знал Лейна и прежде. Именно я предложил ему перебраться в Саванну. Я не сомневался, что здесь он станет звездой.

— Значит, вы знали о его… профессиональных способностях? — спросил Ларедо.

Блэйкли бросил на Ларедо испытующий взгляд и таинственно улыбнулся.

— Да, о профессиональных способностях, — повторил он.

— Когда вы в последний раз его видели? — спросила Пайн.

— В этой комнате три дня назад. Мы закончили последнее выступление вечера. Было около двух часов ночи. Мы выпили и отправились по своим делам.

— Вы не встревожились, когда он не явился на работу? — спросила Пайн.

— Нет, потому что я его не ждал. Лейн взял несколько выходных дней: он потянул правую четырехглавую мышцу, а еще у него распухла лодыжка. Мы делаем довольно сложные вещи.

— Я не сомневаюсь, — сказала Пайн. — А вы знаете, что он планировал делать во время своего короткого отпуска?

— Просто немного расслабиться. Лейн не говорил, что собирался куда-то поехать. И уж совершенно определенно не в… как вы сказали, называется город?

— Андерсонвилль, — подсказал Уоллис.

— Нет, он никуда не собирался ехать, — решительно ответил Блэйкли.

— Он с кем-то встречался? — спросил Ларедо. — Возможно, у него возникли проблемы?

— Нет и нет, насколько я знаю. У меня здесь жесткое правило: никаких неформальных отношений. Мне безразлично, чем люди занимаются в свое личное время. Но на рабочих местах подобные вещи недопустимы. Поэтому я сразу их прекращаю.

— Сколько у вас исполнителей? — спросила Пайн.

— Со мной около дюжины. Два шоу вечером и дневной спектакль в субботу. У нас все на высоком уровне, вам следует как-нибудь зайти. Пение, танцы, актерская игра. Даже комедийные скетчи. — Он посмотрел на Ларедо. — Ну вы понимаете, интересные развлечения для всей семьи.

— Просто замечательно, — ответил Ларедо.

— Я начинал как корпоративный адвокат, — признался Блэйкли. — Ненавидел свою работу. А теперь делаю то, для чего рожден.