— Я был на твоем месте. Знаю, что такое выбор между счастьем ребенка и собственным.

— Я был на твоем месте. Знаю, что такое выбор меду счастьем ребенка и собственным.

Мое сердце бесповоротно скатилось куда-то вниз. Звуки природы стихли, будто прислушиваясь к нам, включая свое несуществующее любопытство. Или это я просто отключилась от всего мира, создавая отдельную реальность, где место было лишь для нас двоих? Или не совсем двоих, если я правильно его сейчас поняла? До этого речь шла обо мне, Юрие и еще не родившемся ребенке, Влад уже был не в счет. Но сейчас всплыла новая подробность — у Юрия есть ребенок? Неужели так оно и есть?

— В каком смысле? — мой голос был севшим и потрясенным.

— Об этом мало кто знает, но… — он сделал паузу, забирая свою ладонь из моей и пряча руки за спиной. — У меня есть дочь.

Он звучал как-то сожалеюще, будто произнес сокровенную тайну, долго скрывающую от меня. На деле так и было, но думаю у него были на то свои причины. Но еще я смогла уловить тонкую вуаль страха в голосе. Интересно, к чему бы это?

— Наша с Миленой дочь. Это одно из тех самых дел, связывающие нас, помимо рабочих отношений.

— А как же ваш развод, ее измены? — в моей реальности, где перед глазами стоял пример родителей, ребенок связывает семью, словно наручниками. Семьи зачастую не разрушаются из соображений сохранения здоровой психики ребенку.

— Да, измена, — раздалась неимоверно сильная боль в его голосе, каждая буква так и сквозила предательством, горем, скорбью. — Точнее, не совсем одна. Она начала изменять мне еще задолго до вступления в брак. Ее во мне интересовали перспективы, деньги, и, конечно же, приятельские отношения с ее отцом. Она соизволила признаться во всем, узнав о беременности, и начала свой рассказ с желания сделать аборт. Этот мужик на стороне отказался и от нее, и от ребенка. Тогда она и прибежала ко мне, рассказав о любовнике и многочисленных изменах. Она не собиралась рожать, заботилась о своей жизни, фигуре, — жуткое презрение отразилось ухмылкой на его лице. — Я же так поступить не мог. Мне удалось уговорить ее сохранить беременность и тогда стал пытаться, на протяжении всего срока, всех девяти месяцев, убедить ее сохранить брак ради дочери. Она ни в какую не соглашалась, родила и отдала мне ребенка, подписав отказную и уйдя в закат разгульной свободной жизни.

Мое сердце сжалось от рассказа, я прочувствовала всю его боль, которую хотелось забрать себе. Но столько вопросов, без единого предположения, роились в моей голове. И я позволила себе задать их, чтобы обсудить сейчас все от начала и до самого конца, и больше никогда не возвращаться к этому разговору.

— А дочь… она… — тяжело было озвучить вопрос в прямой грубой формулировке.

— Света моя, тест ДНК тому подтверждение. И за все эти пять лет не было ни дня, чтобы я усомнился в родстве с ней. Она словно моя маленькая копия.

— А почему тогда она продолжает представляться твоей женой? Если ушла сама, — про мое запугивание напоминать не стану.

— Потому что Милена одумалась два года назад. То ли отец мозги на место вставил, то ли сама поняла, что ей в этой жизни нужна стабильность. Но было уже слишком поздно, я ее не принял. Однако, она до сих пор не унывает.

Я получила более чем развернутые и подробные ответы на поставленные мною вопросы, но остался последний, что станет полезным и для меня самой. Он наконец-то сможет направить меня на правильный путь. Ведь не зря наши судьбы, наши жизненные препятствия так схожи между собой.

— Получается, ты выбрал собственное счастье?

Для меня это было жестоким проявлением эгоизма, но ведь он не был таким, по крайней мере, в моих глазах и по отношению ко мне. Он однозначно был мудрее меня, как минимум по долгу возраста. И я хотела взять с него пример, раз уж попала в ситуацию, через которую он уже смог перешагнуть однажды.

— По началу я так и думал. Считал, что раз отпустил жену, не смирившись с ее изменами, получил развод и остался с дочерью, то сделала выбор в свою пользу, из соображений эгоцентризма. Но…

— Но?! — зацепилась за его продолжение, как за веревку, что вытащит меня со дна собственной жизни. Нетерпение сыграло со мной злую шутку, так что я чуть прикрикнула на мужчину, это вызвало легкую улыбку на его лице.

— Но со временем осознал, что, на самом деле, сделал выбор в пользу счастья дочери. Милена не была бы хорошей матерью. Ты и то бы стала лучшей матерью чужому ребенку, чем она собственному. Я создал для дочери хорошую жизнь, которой у нее не было бы, останься мы с Миленой мужем и женой. А когда она объявилась, Свете было уже три, и я понял, что нет моего счастья или счастья моего ребенка, — я уставилась на него непонимающими глазами, требуя продолжения. — Потому что мы с ней едины. Если она чувствует себя хорошо, то и я тоже. И наоборот. Понимаешь? А останься мы с Миленой были бы несчастны все втроем. Как только один человек начинает чувствовать себя угнетающе в семье, то она вскоре распадается. Счастье ребенка там, где счастлив ты.

Его слова и выводы отозвались теплом и легкостью внутри меня. Его уста гласили истину, путь к которой я искала последнее время. А стоило лишь выслушать Юрия и как все быстро встало на свои места. Не будет никакого Влада больше в моей жизни и жизни ребенка, даже в мыслях не будет его.

Не противостоя собственному желанию, я сделала шаг и прильнула к груди мужчины, заводя руки за его спину, обнимая крепко, боясь теперь потерять. Секунда и его руки чувствовались на моей спине, сильно прижимая к себе. Еще несколько секунд и его рука скользит по моему затылку, распущенным волосам, пока моя голова покоится на его груди. Под моим ухом, яростно бьется его горячее сердце, отбивая чечетку.